Остап Бендер — агент ГПУ

Посетив вечером Дортманов, он пригласил супружескую пару в ресторан. Берлинцы с удовольствие согласились, и вечер этот был и встречный приезд его из Швейцарии и прощальный, так как Бендер сообщил им, что возвращается в Киев. Остап рассказывал Вальтеру о своей поездке в Женеву, о своем огромном удовольствии, полученным от этого.

– Уж не собираетесь ли поселиться там, Остап Ибрагимович? – спросил Вальтер.

– Такого решения нет, друг, но все возможно в нашей беспокойной жизни. – И спросил: – Если я вышлю фотографии и данные моего друга, может ли, дорогая Бертушка сделать немецкий паспорт и ему? Деньги будут переведены вам через Внешторгбанк, с соответствующей платой за ваши труды?

– Я поговорю, – сказал Вальтер и начал обстоятельно говорить с Бертой. Женщина, глядя на Остапа с улыбкой, закивала головой со словами:

– Я, я, майн гер.

Остап не мог объяснить себе, почему он спросил их об этом, но что-то еще неясное подтолкнуло его к этому вопросу.

Вечер прошел, как и в прошлый раз весело, приятно, ели, пили, танцевали и уже поздно решили завершать встречно-прощальный банкет.

Остап отвез на такси Дортманов домой, тепло попрощались, обменялись с Вальтером визитками и вернулся в свой одноместный номер.

Ночь прошла спокойно, а утром, лежа в постели, его снова начали одолевать мысли о возвращении в Киев. «Правильно ли я решаю?» – задавал и задавал он себе этот вопрос. – А если не в Киев, так куда? Рио отодвинулось вдаль, поселиться в Швейцарии и проживать свой алмазный миллион? Нет, это не в твоей натуре, Ося. Из моего первого алмазного миллиона, надо делать несколько, как делал когда-то Корейко. Да, в Киев! В Киев! – заключил Остап свои размышления, вставая.

Проделав уже традиционные свои гимнастические упражнения, душ, позавтракав в кафе отеля, Бендер сдал свой номер и сел в такси.

Поехал в фотоателье, получил свой заказ – три красочные открытки своего заветного натюрморта – молочника. Поездив еще раз по нескольким улицам Берлина, по которым шагали группы штурмовиков с фашистскими флагами и демонстранты с лозунгами и флагами красными, Остап поехал на вокзал.

До поезда было время, купив без каких-либо осложнений билет в Киев, великий комбинатор получил в камере хранения свой баульчик и вышел на перрон к своему поезду Берлин-Москва.

Заняв свое место в мягком купе скорого поезда, Остап был обрадован, что в купе он был один, что его никто не будет обременять дорожными разговорами, которые ему сейчас были ник чему. Сидя у окна мчащегося поезда, Бендер перебирал уже по привычке итоги своего пребывания в «археологической командировке». Закрыв глаза, мысленно отмечал: «Карл Герман, бразилец Алексей, ювелир-директор, владелец некоторых ювелирных магазинов и мастерских, кельнер в ресторане-эмигрант, бывший штабс-капитан… и Дортман, Дортманы… Вальтер и Берта! В поясе у меня лежит более десяти тысяч долларов, а в кармане вместе с русским паспортом лежит и немецкий. А в портмоне – чек на миллион долларов без малого во Внешбанке, куда я перевел чек из «Дойчебанка!»

Мчался поезд, великий комбинатор Остап Бендер перебирал и перебирал в памяти свои действия, события, знакомства, поездку в Швейцарию, прогулки по неспокойному Берлину и вдруг встал посреди купе и, выбросив вперед руку, громко провозгласил:

– Вперед! К новым алмазным миллионам!