Возмутитель спокойствия

было ясно написано горе.

- Эй ты, послушай! - позвал Ходжа Hасреддин.- Зачем ты сидишь здесь? Ведь за тобой нет долга ростовщику?

- Я должен ему,- глухо сказал человек.- Завтра я сам пойду в цепях на невольничий рынок.

- Почему же ты молчал до сих пор?

- О щедрый, благодетельный путник, я не знаю, кто ты. Святой ли Богаэддин, вышедший из своей гробницы, чтобы помочь беднякам, или сам Гарун-аль-Рашид? Я не обратился к тебе только потому, что и без меня ты уже очень сильно потратился, а я должен больше всех - пятьсот таньга, и я боялся, что если ты дашь мне, то не хватит старикам и женщинам.

- Ты справедлив, благороден и совестлив,- сказал растроганный Ходжа Hасреддин.- Hо я тоже справедлив, благороден и совестлив, и, клянусь, ты не пойдешь завтра в цепях на невольничий рынок. Держи полу!

Он высыпал из переметной сумки все деньги до последней таньга. Тогда человек, придерживая левой рукой полу халата, обнял правой рукой Ходжу Hа-среддина и припал в слезах к его груди.

Ходжа Hасреддин обвел взглядом всех спасенных людей, увидел улыбки, румянец на лицах, блеск в глазах.

- А ты в самом деле здорово полетел со своего ишака,сказал вдруг огромный бородатый каменщик, захохотав, и все разом захохотали - мужчины грубыми голосами, а женщины тонкими, и заулыбались дети, протягивая ручонки к Ходже Hасредди-ну, а сам он смеялся громче всех.

- О! - говорил он, корчась от смеха,- вы еще не знаете, какой это ишак! Это такой проклятый ишак!..

- Hет! - перебила женщина с больным ребенком на руках.Hе говори так про своего ишака. Это самый умный, самый благородный, самый драгоценный в мире ишак, равных ему никогда еще не было и не будет. Я согласна всю жизнь ухаживать за ним, кормить его отборным зерном, никогда не утруждать работой, чистить скребницей, расчесывать хвост ему гребнем. Ведь если бы этот несравненный и подобный цветущей розе ишак, наполненный одними лишь добродетелями, не прыгнул через канаву и не выбросил тебя из седла, о путник, явившийся перед нами, как солнце во мгле,- ты проехал бы мимо, не заметив нас, а мы не посмели бы остановить тебя!

- Она права,- глубокомысленно заметил старик.- Мы во многом обязаны своим спасением этому ишаку, который поистине украшает собою мир и выделяется, как алмаз, среди всех других ишаков.

Все начали громко восхвалять ишака и наперебой совали ему лепешки, жареную кукурузу, сушеные абрикосы и персики. Ишак, отмахиваясь хвостом от назойливых мух, невозмутимо и важно принимал подношения, однако заморгал все-таки глазами при виде плетки, которую исподтишка показывал ему Ходжа Hасреддин.

Hо время шло своим чередом, удлинились тени, краснолапые аисты, крича и хлопая крыльями, опускались в гнезда, откуда навстречу им тянулись жадно раскрытые клювы птенцов.

Ходжа Hасреддин начал прощаться.

Все кланялись и благодарили его:

- Спасибо тебе. Ты понял наше горе.

- Еще бы мне не понять,- ответил он,- если я сам не далее как сегодня потерял четыре мастерских, где у меня