Жонглер с тиграми

Это хорошие новости.

А плохие новости состояли в том, что мои клиенты были ещё не в курсе хороших новостей. Они все ещё вели себя как страдающие близорукостью моголы [26]; они полагались не на исследования и не на совет специалиста, а на «вдохновение»; они переключались на торговлю совершенно другими товарами прямо в середине рекламной кампании; они исчезали на целые недели, они игнорировали наши счета и относились к своему рекламному агентству примерно как к человеку-сэндвичу, который ходит по улицам с рекламными плакатами на груди и на спине.

После истории с одним из наиболее эксцентричных наших клиентов я начал подозревать, что нахожусь если и в нашей вселенной, то всяко не на своей родной планете. Клиент этот производил матрасы из кокосового волокна, тонкие, как пластинки мятной жевательной резинки и примерно настолько же пригодные для сна на них. Но заказ есть заказ; и я придумал девиз «FOR THE REST OF YOUR LILFE» и подчеркнул слово «REST», чтобы каламбур бросался в глаза [27]. Копировальной машины у нас в агентстве не было — я уговорил своего индийского партнёра взять ксерокс напрокат только через полгода, — и Викки носил эскизы в лавочку неподалеку. Там он и потерял копию странички с придуманным мною девизом — и когда я гордо продемонстрировал заказчику свою разработку, тот сказал мне, что этот девиз уже используется его конкурентом.

— Но это же мы придумали! — возмутился я. — Надо подать в суд!

Все присутствовавшие на встрече засмеялись. В Индии надеяться дожить до конца судебного разбирательства мог бы разве что Рип Ван Винкль [28]. Процесс, тянущийся полвека — вполне реальная перспектива.

Мы сидели в доме этого нашего матрасного клиента. Дом располагался в Васант Вихаре — одном из самых престижных районов Нового Дели на южной окраине. Кабинет, где проходила встреча, напоминал зал ожидания для вылетающих в рай первым классом. Вдоль двух стен тянулись золотого цвета шкафы, лампочек в гигантской хрустальной люстре хватило бы, чтобы осветить стадион, а массивная и не слишком искусная статуя Эрота предлагала гостям сигареты — из пачки, наколотой на стрелу. Впрочем, с таким же успехом это мог быть и зал ожидания для отбывающих в ад — такое впечатление помогал создавать хозяйский внучек, с оглушительными воплями носившийся по кабинету.

Наши заказчики были мужем и женой — партнёрами в браке и в бизнесе; лет им было за шестьдесят. Было заметно, что хотя представляет фирму муж, по-настоящему управляет ею жена. Английский у нее был куда лучше, чем у ее супруга, впрочем, временами ей явно приходилось подбирать слова. Кроме того, она непонятно почему все время называла меня «доктор».

Я показал два варианта рекламы. Но супругам не понравились оба. После длинного обсуждения — оно проходило большей частью на хинди, — мне сказали, что моя реклама «чересчур западная».

— Попробуйте ещё раз, доктор, — попросила жена матрасника и предложила мне чашку чего-то горячего, сладкого и густо пахнущего пряностями [29], явно чтобы я проникся индийским духом.

— Ну, что будем делать? — озабоченно спросил один из моих коллег, когда мы садились в его машину. Я лично решил отправиться в кровать.

Лучшие идеи приходят ко мне в кровати. Не во сне, а просто когда я лежу. У меня есть теория о том, что вещества, отвечающие за творческие процессы, легче циркулируют в теле, когда это последнее пребывает в горизонтальном положении. Кто-то из древних греков, помнится, полагал, будто мысли возникают в яичках и уж оттуда направляются в мозг… Вдобавок не приходится тратить силы на преодоление земного притяжения. Увы, не все мои коллеги разделяют веру в благотворность лежания. Вот, например, в одном лондонском агентстве я выставил из кабинета стол, шкаф и стулья и вместо них установил старое зубоврачебное кресло красного цвета. Очень удобно: полностью откинувшись назад, я оказывался почти в горизонтальном положении. Увы, в офисе постоянно было довольно жарко, а буквально дверь в дверь с агентством помещался паб [30], где обед меньше чем в четыре пинты [31] просто не имел смысла… Короче, после обеда я частенько засыпал. С открытым ртом. Предоставляя своему раздражительному боссу возможность произвести стоматологическое обследование младшего коллеги — буде у босса появится подобное желание. Впрочем, оно не возникало…

В Дели никого не волновало, откуда я беру свои идеи — и мои ли они. Будь я менее щепетильным, я мог бы многие месяцы красть идеи перуанских или русских рекламщиков — конечно, если бы я мог их понимать. Но я желал творить сам. Впрочем, использование собственных старых, но так и не реализованных идей моим принципам не противоречило. Итак, лежа в постели, измученный жарой и до сих пор ещё чужеродным для меня окружением, я рылся в памяти, пытаясь сообразить, что из моего же старья и отходов могло бы подойти для рекламы матрацев. Через несколько минут я уснул.

Разбудил меня телефонный звонок.

— Алло?.. — отозвался я.

— Мистер Кедди? — донесся сквозь помехи далекий голос.

— Келли. Слушаю вас.

Звонили из Бомбея [32] — генеральный менеджер нашего Бомбейского отделения. Ему была срочно нужна моя помощь.

— Понимаете, я сейчас вроде как занят, — попытался объяснить я. (А ещё я устал). — Я должен закончить рекламу для нашего клиента. Про матрацы.

— А у нас есть клиент с матрацами? — удивился бомбеец.

— Если нету, то, стало быть, у меня галлюцинации.

— Понимаете, это очень важный заказ, иначе я бы вас не побеспокоил, — настаивал он. — Это для…

— Прошу прощения, — вмешался телефонный оператор. — Вас вызывает Бомбей, соединить?

— Что? Но я уже разговариваю… разговаривал с Бомбеем! — воскликнул я. После небольшой паузы меня воссоединили с бомбейским менеджером.

— Что там у вас случилось? — спросил он.

— Не знаю.

— Как бы то ни было, — вернулся он к разговору, — это заказ одного из основных наших клиентов — страховой компании.

Должен заметить, что страховые компании, вкупе с банками, инвестиционными фирмами и отелями, всегда оказываются надиром [33] творчества для нашего брата. Им почему-то всегда нужна реклама, которая нравится не клиентам, а председателю правления. То, что называется «горячая ванна» — спокойно, но полно воды. Я тяжко вздохнул — почти застонал.

— С вами все в порядке?

— Это просто моя карьера задевает дно, — попытался пошутить я. — Так что за реклама им нужна?

— Кампания по безопасности движения.

Мой стон перешел в истерический смешок. Безопасность движения? В Индии?.. Я провел здесь совсем немного времени, но вполне достаточно, чтобы оценить заказ как один из величайших оксюморонов [34] в мире, ибо Индия — это страна, где даже самые основные правила движения как будто полностью игнорируются, или понимаются самым причудливым образом, или просто остаются непонятыми теми, для кого они предназначены. Красный свет для одних водителей означает, как и положено, «стой», а другие воспринимают его как стартовый сигнал. Ночью многие водители изображают ночную атаку — они носятся, и не помышляя зажечь фары. Некоторые, кажется, составили заговор с целью ликвидировать ещё один пережиток колониального прошлого — левостороннее движение, и упорно выруливают на правую сторону дороги.

Кажется, единственное правило, соблюдаемое всеми участниками Великой Дорожной Войны — «меньшее транспортное средство обязано уступить дорогу большему, если оно не хочет сделаться ещё меньше». Когда дело доходит до противостояния более-менее равных соперников, вопрос решается тем, чьи нервы крепче и кто гудит дольше и громче. Звуковой сигнал — основное оружие индийского водителя, и искусство выживания на дороге сводится здесь к умению полностью наплевать на всех, кто позади, и гудеть на всех, кто впереди. В конце концов, разве единственным назначением зеркала заднего вида не является укрепление на нем какого-нибудь развевающегося украшения вроде цветочной гирлянды?.. Ну, оно может ещё пригодиться, чтобы проверить, на месте ли ещё прическа или голова водителя. В дорожной философии есть нечто экзистенциальное — «я сигналю, следовательно, пока ещё существую». Причем чем больше машина, тем мощнее гудок и тем основательнее заявка на право существования. Грузовики и автобусы ревут, как бешеные слоны, а на другом конце гаммы взвизгивают, как перепуганные мыши, моторикши и мотороллеры. В Штатах только погуди на кого-нибудь — могут и пристрелить! А тут никто не обижается: у каждого есть право на самовыражение. Больше того, грузовики выпрашивают у вас гудок — у многих из них на корме огромными буквами выведен призыв «ПОЖАЛУЙСТА, СИГНАЛЬТЕ!».