Жонглер с тиграми

— Мой юный друг! — прогудел он. — Будьте джентльменом — подсаживайтесь к нам!

Они — это были сам Вед и человек раза в четыре его меньше. Вместе они напоминали чревовещателя с его куклой.

— Это Ом, — представил Вед. — Он мне как брат!

Я не стал уточнять степень их родства. Я поведал печальную повесть о своих бесплодных поисках пристанища.

— Так что же вы мне сразу не позвонили? — сказал Вед. — У меня как раз есть чудесный дом в Дифенс-Колони. Только что сделали ремонт, поменяли всю отделку. Пять спален. Настоящий дворец!

Мне чесали спину.

— Это очень любезно с вашей стороны, но для меня такой дом, пожалуй, великоват.

— Берите на вырост. Вам понравится, я уверен. Вы только взгляните на него!

— Вообще-то я хотел бы старое лютенсовское бунгало, — объяснил я.

— А, тоска по колониальным временам! Признайтесь, ведь вы в душе колонизатор! — засмеялся Вед. Он оторвал кусок роти [153] и подобрал им остатки соуса.

— Мне очень нравится стиль Лаченса. Это был великий архитектор, — защищался я.

— Нил сам… художник… в рекламе, — пробормотал Вед с набитым ртом, повернувшись к Ому. Затем он рыгнул и любовно погладил свой объёмистый делийский живот. — Недавно мы обсуждали с ним возможности рекламы виски на Ближнем Востоке.

— Вед — гений, — объявил неожиданно Ом высоким, как у Майкла Джексона, голосом. — Всегда делайте, что он говорит.

Вед просиял, явно упиваясь комплиментом.

— Давайте поужинаем сегодня вместе, — предложил он. — Я угощаю. А до вечера я попытаюсь найти вам какой-нибудь подходящий обломок империи.

— Сегодня?.. — пробормотал я, лихорадочно пытаясь придумать какую-нибудь отговорку.

— Вот и прекрасно! — обрадовался Вед. — Позвоните мне из вестибюля, часов, скажем, в семь — устраивает? Я живу в номере двенадцать — тридцать семь.

Вечером я позвонил, и он пригласил меня подняться в его номер.

— Добро пожаловать в моё скромное пристанище, — приветствовал он меня. — Наливайте себе сами по вкусу.

Скромное пристанище было уставлено немыслимым количеством цветов — он мог бы открыть цветочный магазин. Среди цветов виднелись также коробки маленьких шоколадок, какие раздают на презентации кондитерских фирм, корзины с фруктами и бессчётные бутылки. Ом был уже здесь, а может, он всё время был здесь, — он валялся на кровати и смотрел телевизор.

— У вас что, сегодня день рождения? — спросил я, обводя рукой груды подарков.

— У меня каждый день — день рождения, — со смешком ответил он.

Я плеснул себе виски, уселся и осторожно поинтересовался:

— Удалось что-нибудь узнать насчет дома?..

— Узнаю, мой юный друг, узнаю. Не сегодня, так завтра… Ом у нас занимается нефтью, знаете ли, — добавил он безо всякой видимой связи.

— Вот как?

— У него нефтеперерабатывающие заводы, танкеры, нефтепроводы. Верно?

Ом кивнул, открыл было рот, но ничего не сказал. Молчаливый Магнат.

— Ну, что будем есть? — спросил Вед.

— Не знаю, я как вы. Говорят, тут, в отеле, неплохой французский ресторан…

— Ненавижу французов! — объявил Ом. Было видно, что сказано это от всей души. Я ждал, что он объяснит свою неприязнь, но объяснений не последовало.

— Тогда индийская кухня, — решил Вед. — Сейчас закажу столик.

Он набрал номер и буркнул что-то на хинди. Выслушал ответ, рявкнул в микрофон и разъяренно бросил трубку.

— Ну, этого я не потерплю! — повернулся он к нам. — Они, видите ли, говорят, что у них все столики заняты!

Снова взяв трубку, Вед набрал длинный номер. На этот раз он говорил гораздо спокойнее.

— Итак, проблема благополучно разрешилась, — сообщил он нам, повесив трубку.

И я увидел, что такое власть в Индии, настоящая власть, позволяющая получить всё, что угодно. Буквально через несколько минут раздался звонок в дверь — явился генеральный менеджер отеля. Он рассыпался в извинениях за «ошибку» и сообщил, что нам накрыт лучший столик в ресторане. Разумеется, чтобы компенсировать причиненное неудобство, ужин оплачивала администрация.

— Само собой разумеется, это включает и бутылку вашего лучшего шампанского? — уточнил Вед.

— Разумеется, сэр! — было похоже, что в этот миг менеджер был готов подарить Веду весь отель.

Мы прошествовали в ресторан, где нас встретили как минимум словно рок-звёзд. Остальные посетители разглядывали нас, очевидно сожалея, что не смогли сразу узнать явных знаменитостей. Наш столик стоял в стороне от остальных, и в ведерке со льдом уже мёрзла бутылка шампанского. Французского, а не индийского.

— Фирменное блюдо у них — ягнёнок, — сообщил Вед. — Впрочем, Ом вегетарианец. Что заказать, Ом?

Ом изучал меню. Вокруг понемногу собрались нервничающие официанты и их начальство. После долгих раздумий Ом остановил свой выбор на цветной капусте.

— Весьма впечатляет, — признал я. — Кому вы позвонили?

— Президенту этой сети отелей.

Принесли ягнёнка. Он источал восхитительный аромат, а я был так голоден, что мог бы съесть целое стадо. Но когда я вонзил в мясо вилку, Вед воскликнул:

— Стойте! Не ешьте это!

— Почему? Я умираю от голода.

— Потому что, мой юный друг, это неправильно приготовлено!

Подумаешь. Кого это волнует…

Но это волновало всех работников ресторана. Они сбежались к Веду все, как один, и внимали его наставлениям. Последовал ряд почтительных вопросов на хинди, затем из кухни был призван шеф-повар. Явился и генеральный менеджер гостиницы. Всё это время Ом молча жевал свое монохроматическое капустное блюдо.

— Дело в том, — объяснил мне Вед, закончив инструктаж, — что они отварили мясо перед тем, как запечь его в тандуре. Это абсолютно недопустимо, мой юный друг. Жалкая пародия, иначе не скажешь! Так что будем есть цыплёнка.

Неправильный ягнёнок являлся мне потом в голодных снах.

Может, Вед и мог организовать третью мировую войну, но лютенсовское бунгало оказалось ему, похоже, не по силам. Я вообще больше ничего о нем не слыхал. А нашел вожделенный домик Джордж. Почти сразу же, как я подбодрил его обещанием небольшого вознаграждения. Он явился ко мне утром и поднял с постели доброй вестью.

— Это очень, очень старый дом, сэр! — многообещающе сказал он.

Бунгало «Кум-Кум» было спроектировано Лаченсом для придворных музыкантов какого-то махараджи. Здание стояло в самом конце грунтовой дороги. С двух сторон от бунгало теснились «джугги» — хотя напротив лачуг пустовал целый ряд небольших домиков. Возле бунгало был газон, довольно большой сад с огородом и стофутовое [154] дерево. Казалось, что это далеко за городом, но за забором виднелась верхушка Ворот Индии [155].

— Ну, сэр, что вы скажете? — спросил Джордж, показав мне бунгало и участок.

— Потрясающе. Вот только как быть с этими хибарами? Проблем с их обитателями не будет?

— Если будут, сэр, то их можно прогнать.

Вот только не хватало начать новую жизнь с этнических беспорядков и изгнания коренного населения.

— А сколько стоит аренда?

— Не знаю, сэр. Это вам следует обсудить с владельцем.

Назавтра я встретился с хозяином бунгало — низеньким и толстеньким бывшим дипломатом, который представлял Индию в Праге и Пекине. Сейчас ему было восемьдесят лет. В течение всего первого часа нашей беседы он только и делал что сыпал именами знаменитостей.

— Расскажите мне историю Кум-Кума, — попросил я.

— У этого дома славная история… именно здесь в пятидесятые годы король Непала подписал договор с Индией…

Думаю, у короля ушло на это меньше времени, чем у нас — на подписание арендного договора. Это заняло несколько недель. Домовладелец ставил всё новые и новые условия. Например, он потребовал солидный аванс и депозит, а вдобавок — обмен купленных им сдуру «мусорных акций» [156], подписку на многочисленные зарубежные издания, факсовый аппарат и импортный автомобиль (в ответ на последнее требование я позже привёз ему из Англии игрушечную машинку). И каждое новое условие он согласовывал с сыном, пребывавшим в настоящее время в Вашингтоне, округ Колумбия.