Дорога в Гандольфо

обормотал генерал, убирая ногу со стола. - Но почему вы выбрали именно меня? Ведь людей, что поносят вас, предостаточно. Чем заслужил я такое внимание?

- Только тем, что остальные не так знамениты, как вы, а если быть уж столь совершенно точным, то они совсем не знамениты, коль вам угодно знать. Признаюсь, я с большим интересом посмотрел фильм о вашей жизни. Ничего не скажешь, весьма артистичная поэма о насилии!

- Вы действительно видели этот фильм?

- Да. Частным, конечно, образом. И к тому же с купюрами. Вырезаны те куски, где играющий вас артист убивает нашу героическую молодежь. Все это, должен заметить, генерал, крайне дико! - Лин Шу обошел стол и снова улыбнулся. - Да, вы скверный человек, генерал. И теперь жестоко оскорбили нас, повредив почитаемый всеми памятник...

- Да бросьте вы это! - поморщился генерал. - Ведь я даже не знаю, что произошло, поскольку мне подсунули наркотики! И вам прекрасно это известно! Я был с вашим генералом Лу Сином в его же собственном доме!

- Вы должны вернуть нам нашу честь, генерал Хаукинз. Неужели вы не понимаете этого? - Лин Шу говорил спокойно, и Хаукинз не перебивал его. - Вам надо только принести свои извинения, вот и все. Подготовка к церемонии уже завершена. На ней будут присутствовать всего несколько представителей прессы, текст же вашего заявления мы напишем за вас сами.

- Послушайте, приятель! - резко поднявшись со своего кресла и, возвысившись над китайцем, произнес Хаукинз. - Вы опять за свое! Долго еще мне объяснять вам, недоделанным, что американцы не пресмыкаются? Ни на каких церемониях - с прессой или без нее! Запомните это раз и навсегда, вы, заблеванный пигмей!

- Не надо так сердиться, генерал! Вы поставили всех нас в весьма трудное положение, и небольшая церемония. ну, скажем, совсем маленькая и предельно простая...

- Нет, - перебил китайца Хаукинз, - это не для меня! Я представляю вооруженные силы Соединенных Штатов, и все мелкое и незначительное неприемлемо для таких, как мы! Нас нелегко опрокинуть. Мы привыкли идти прямо на врага, дружок!

- Прошу прощения!

Слегка смущенный своими собственными словами, Хаукинз пожал плечами.

- Ничего... Я снова говорю "нет". Вы можете пугать этих гомосеков из посольства, но со мной вам не справиться.

- Но они-то сами просили вас согласиться на наши условия, поскольку на этот счет ими получены соответствующие указания. Так что у вас нет иного выхода.

- Все это чепуха! - Хаукинз подошел к очагу и, выпил из стакана, поставил его на каминную доску рядом с ярко раскрашенной коробкой. - Эти педики что-то задумали вместе с такой же группой гомосеков из государственного департамента. Подождите, наш Белый дом и Пентагон прочтут мой доклад! Да, парень! И тогда все вы. кривоногие коротышки, удерете, задрав хвосты, в горы, а мы взорвем их!

Хаукинз усмехнулся, глаза его блестели.

- Вы слишком много бранитесь, - спокойно заметил Лин Шу, печально качая головой. Затем поднял лежавшую рядом со стаканом генерала яркую