Синицюань: Единство формы и воли. Часть 1

О каком «неявленном соединении инь и ян» идет речь? В соответствии с общими принципами ушу Цзи Цикэ считал, что выпрямленная конечность относится к положительному началу ян и соответствует форме журавля («журавль бьет крыльями»). Отходы назад, согнутые конечности — это проявление отрицательного начала инь и соответствует форме медведя. Формы постоянно чередуются между собой, инь переходит в ян, блок сменяется атакой, отход назад — прыжком вперед.

Существует и другое объяснение. Поскольку атакующая техника относится к началу ян, атаковать следует журавлиными движениями, а движения медведя, относящиеся к началу инь обеспечивают надежную защиту. Инь и ян переходят друг в друга, но как бы в неявленной, символически-скрытой форме чередования движений медведя и журавля.

Один из древнейших комментаторов сочинений Цзи Цикэ был столь восхищен стройностью и логичностью раннего синъицюань, что безаппеляционно подвел итог: «Вне этих двух форм утрачивается истинность кулачного искусства. Называть его надо синъи — «форма и воля», так как в движениях следует воспроизводить их форму, а в мыслях наполняться их волей». Таким образом уже ранний синъицюань стал формироваться как подражательный стиль. При этом с одной стороны он сочетал в себе принципы боя с копьем, с другой базировался на имитации боевого состояния (не движений!) животных.

Рассказывают, что к концу жизни Цзи Цикэ стал молчалив и замкнут, мало кто удостаивался даже разговора с ним, учеников же он принципиально не брал, не находя достойных. Лишь одному человеку доверял он — своему давнему другу Цао Цзиу, с которым дружен был еще с детства. Как-то в далекой молодости им в руки попал трактат, приписываемый знаменитому воину Юэ Фэю, где он и рассказывал о том, что самое главное в искусстве поединка — целостное ощущение своего волевого импульса, а приемы и какие-то технические действия являются лишь выражением этого внутреннего состояния. Вероятно, именно из этого трактата и почерпнул Цзи Цикэ название своего стиля — «Кулак формы и воли». Друзья вместе штудировали труд великого воина, но позже Цао Цзиу пришлось отойти он боевой практики — он избрал карьеру чиновника и поселился в провинции Аньхой (напомним, что Цзи Цикэ жил в соседней провинции Шаньси). И вот будучи уже весьма уважаемым человеком Цао Цзиу приезжает к своему другу с единственной просьбой — объяснить ему основы того стиля, который тот разработал. Старому другу Цзи Цикэ не смог отказать и более того, решил сделать его своим преемником. Двенадцать долгих лет продолжалось обучение, год от года прогрессировал Цао Цзиу, а его успехи на поприще ушу оказали ему немалую помощь в его карьере чиновника. В 1694 г., т. е. в возрасте всего лишь 32 лет он блестяще сдает экзамен на высшую чиновничью степень цзиньши, при этом занимает лидирующее место в списке конкурсантов, а также оказывается первым среди бойцов, так как на сдаче экзаменов полагалось показать и свое умение вести бой голыми руками, с мечом и копьем.

Даже в те времена, когда чиновничьи знание еще не превратились в мертвый груз начетничества и государство не испытывало недостатка в талантливых людях, столь необыкновенный человек мог по праву считаться истинным «небесным талантом». Уже в 1704 г. он возглавляет отряд по охране порядка в провинции Шаньси, где собирались самые отменные бойцы, еще через два года уже становится военачальником всех провинциальных войск, и, наконец, занимает пост губернатора уездного города в Шаньси.

Не будет преувеличением сказать, что по своей образованности, тонкости воспитания Цао Цзиу значительно превосходил своего друга Цзи Цикэ, а некоторые даже утверждали, что в боевом мастерстве он превзошел своего учителя. По существу, именно Цао Цзиу благодаря своему неординарному уму сумел собрать воедино и привести в систему все те приемы и принципы, которые разработал Цзи Цикэ, поэтому именно он, а не Цзи Цикэ почитается в некоторых школах как основатель синъицюань.

Слугой в доме Цао Цзиу был молодой паренек по имени Ма Сюэли (1715–1790), выходец из очень бедной семьи из провинции Хэнань из города Лояна, недалеко от которого располагался Шаолиньский монастырь. Расторопный, немногословный, он почти не обращал на себя внимания. Но от опытного взора Цао Цзиу не скрылась какая-то особая пластика движений слуги, легкость и стремительность передвижений. Однажды Цао Цзиу напрямик задал молодому Ма вопрос: «Незнаком ли ты с искусством ушу, не изучал ли ты умение легкий шагов и незаметных разворотов?». После недолгих колебаний и уступая пытливому взгляду мастера, Ма признался: «Господин, я с самого детстве стремился изучить ушу, но у нас в деревне не было ни одного достойного учителя. Лишь один человек рассказал, что в соседней провинции есть один мастер, который обладает поистине чудесным искусством, чьи удары кулаком быстры и незаметны, подобно уколам гибкого копья, чьи прыжки столь стремительны, что кажется — только что человек стоял здесь, а через мгновение он уже в двух метрах отсюда. Но этот удивительный мастер никого не берет в ученики. Это он говорил про Вас, господин. Я не решился даже просится к Вам в ученики и лишь преданно служа Вам, порой наблюдал за Вашими движениями, перенимая их грациозность и стремительность. До сих пор я не знаю ни одного приема ушу, но зато овладел хотя бы частью образа Ваших движений. Прошу не винить меня, господин».

Цао Цзиу пристально посмотрел на ученика, развернулся и ушел во внутренние покои дома. Он не выходил оттуда целые сутки, а Ма Сюэли все ждал во дворе. Наконец он показался из дверей и кивком головы пригласил Ма Сюэли последовать за ним на задний двор, где располагалось место для тренировок. Так начал свои занятия один из величайших мастеров синъицюань Ма Сюэли, которому было суждено создать новое направление этого стиля.

Возникновение основных направлений синъицюань

Синъицюань не долго оставался единой школой, он быстро разветвился на несколько направлений, причем в большинстве случаев их создателями были прямые последователи Цао Цзиу. Сегодня существует три основных направления синъицюань, берущие начало от общего истока. Они стали называться по тем провинциями, где возникли шаньсийское, хэбэйское и хэнаньское.

Родоначальником хэнаньской ветви стал уже известный нам Ма Сюэли, придавший несколько иной характер тем движениям, которым обучался у Цао Цзиу. Он взял к себе лишь двух учеников, ставших впоследствии известными мастерами, Ма Саньюаня и Чжан Чжичэна, а последний в свою очередь воспитал целую плеяду талантливых последователей, которые и составили костяк хэнаньской ветви.

Два других направления — хэбэйское и шаньсийское — пошли от одного человека, чье имя было Дай Лунбан. Он был вторым учеником Цао Цзиу, причем два последователя одного мастера Ма Сюэли и Дай Лунбан долгое время не встречались и даже не знали друг о друге. В отличие от Ма Сюэли Дай Лунбан был выходцем из очень богатой семьи в Шаньси, которая имела собственное торговое дело, и получил хорошее образование. К ушу Дай Лунбан приобщился еще в детстве, обучаясь сначала у своего отца, а затем и у местных мастеров. Хотя обучался он достаточно бессистемно, тем не менее сумел прослыть в своей деревне неплохим бойцом. Когда Дай Лунбану было 13 лет, его семья переехала в провинцию Аньхой, где отец открыл новый магазин. В то время в этих местах преподавал Цао Цзиу и естественно молодой боец первым делом направляется к нему в ученики. Нам неизвестно, чем завоевал Дай Лунбан доверие известного, но весьма замкнутого мастера, но так или иначе он оказался вторым (а по времени — первым) учеником Цао Цзиу, причем никого больше суровый Цао кроме Ма Сюэли и Дай Лунбана в то время не обучал.

Итак, после обучения у Цао Цзиу Дай Лунбан возвращается на родину в Шаньси. Он много тренируется, но считает, что еще не готов для того, чтобы самому начать преподавание. Однажды, случай свел его с Ма Сюэли и два бойца узнали, что они не только последователи одной школы, но и ученики одного мастера. Ма и Дай начали сравнивать свои школы и несмотря на то, что у них был единый учитель, оказалось, что в технике наметились некоторые различия. Например Ма Сюэли активно применял в бою «форму аллигатора», заключающуюся в волнообразных движениях корпусом с ударами ребрами ладоней и уходами влево-вправо, а также использовал еще целый ряд неизвестных Дай Лунбану форм. Вероятно, из-за того, что Ма Сюэли попал в обучение к Цао Цзиу позже, чем Дай Лунбан их учитель сумел разработать целый ряд новых движений. Так стали постепенно намечаться различия между направлениями синъицюань.