Калейдоскопы бытия (СИ)

Первые деревья, еще разрозненные, стали попадаться ближе к вечеру. Глаз, уставший за день от однообразного пейзажа, с радостью цеплялся за них. Вот вдалеке показалась темная полоса. Обещанный лес? Да, скорее всего... Лера почувствовала то, что ее мать всегда называла словом "мандраж", а именно - нервное возбуждение. Чем ближе они подъезжали к полосе, тем четче вырисовывались деревья, тем сильнее нервничала женщина. Что должно здесь произойти? Почему Арт все чаще поглядывает в ее сторону, если считает, что она не видит? И напряжен. Как будто жрец перед жертвоприношением. Женщина сама не знала, откуда в голове появилась такая аналогия, но была уверена, что там, в лесу, должно случиться нечто важное, и мужчине, похоже, это не нравится...

Лес появился неожиданно, как будто вырос из-под земли. Ди резко остановил повозку, слез с облучка и принялся с угрюмым видом распрягать лошадей. Лера прогулялась к первым деревьям. Когда она вернулась, девушки уже готовили ужин, солдаты, настороженно посматривая на начальство, готовились к отдыху, кучер, то и дело тяжело вздыхая, стреноживал лошадей. Сам же Арт слез со своего коня и подошел к женщине:

- Госпожа, прошу, составьте мне компанию.

Как будто у нее есть выбор...

Шли недолго: лес будто услужливо расступался перед ними, позволяя пройти к самой своей сердцевине, туда, где они никем не будут замечены. Странно, но волнение, которое сопровождало женщину в течение сегодняшней поездки, сейчас отступило, на его место пришло равнодушие: будь что будет. Какая разница, что случится с ней в этом мире...

Небольшая речонка с песчаным берегом, пение птиц над головой. Начальник их отряда в очередной раз повернул кольцо, сел на берег, избегая смотреть спутнице в глаза, сообщил:

- Нас никто не увидит и не услышит без моего на то желания. Сядь. Сначала нам нужно поговорить.

Сначала? Значит, будет не только разговор? Впрочем, "многие знания - многие слезы". Все равно ведь узнает. Потом. Сейчас же она подчинилась и села рядом.

- Тот, кто приходил утром... Джад... Он и его люди хотят оставить Турму в нашем мире, сохранить всё без изменений. Их устраивает нынешнее положение дел. Ни он, ни я официально не имеем прав на тебя, но... Если опираться на древние верования и обычаи, по которым до сих пор живут в некоторых частях этого мира, то я, как первый нашедший тебя, имею право назвать тебя своей... женщиной... И Джад не сможет этого оспорить... При всем его желании... Если ты попадешь к ним в руки, они тебя убьют. Я почти уверен, что оракул донес и до них свои слова, а значит, ты, как вероятный избавитель местных существ, им не нужна. Если останешься со мной, я постараюсь сделать все, чтобы в День Жертв ты была еще жива... Выбор за тобой...

Как сумбурно. Сколько вопросов. И о чем он умалчивает? Что именно она должна сделать или решить?

- Арт... Ты ведь не договариваешь, да? Что не так? В чем загвоздка?

Кривая усмешка:

- Ты умная женщина, Лера. Да, есть и загвоздка. То самое право Вальта. Если ты останешься здесь, я смогу объявить тебя своей женщиной, только если ты станешь ею... во всех смыслах этого слова...

То есть? Секс? И все? Тогда почему он до сих пор напряжен?

- Арт, я не понимаю ваших тонкостей. Что страшного в наших возможных половых отношениях?

- Для меня - ничего. Для тебя - позор. Я - незаконнорожденный, Лера. Не знаю, как относятся к этом у в вашем мире, а здесь я не смогу создать семью, да и доступны мне лишь двухбуквенные. Если ты ляжешь со мной, тебя будут презирать...

- Боже. Всего-то. Арт, скорее всего, я в этом мире на несколько дней. Ты думаешь, мне есть дело до мнения других?

- А если ты ошибаешься, и башня оставит тебя здесь?

- Я никому не нужна в своем мире. Я привыкла к холодности и бездушию окружающих. Ты действительно думаешь, что меня может напугать презрение местных? Умирать от рук этого непонятного Джада я точно не хочу.

Он немного помолчал, потом поднялся, подошел к ней и начал расстегивать одежду - платье типа халата, скрывавшее фигуру и доходившее женщине до щиколоток. У нее заалели щеки. Он, заметив, нахмурился:

- Ты дева, Лера?

- Что?

- Ты не знала мужчин?

- Ты об этом... Нет, никогда.

Признаваться в таком было стыдно, словно она совершила нечто гадкое, постыдное. Он мягко улыбнулся, поднял руку, провел пальцами по ее щеке:

- Не бойся. Я буду нежен.

Халат упал к ногам.

Руки. Она никогда не думала, что у мужчины, тем более - воина, могут быть такие нежные и ласковые руки. Страх показаться некрасивой, сомнения по поводу правильности своих действий, неуверенность в самой себе - все это растворилось под его руками. Он гладил и ласкал ее везде, и она выгибалась ему навстречу, сходя с ума от желания. Весь мир сузился до его глаз и рук. Она забыла, как дышать, когда он наконец вошел в не. А потом... Взрыв эмоций потряс ее, она закричала, уже не думая о том, что кто-то способен их услышать, двинулась к нему навстречу, сходя с ума от полноты чувств, желая как можно дольше ощущать его внутри себя.

- Ч-ш-ш... Ну что ты, маленькая. Все хорошо, не плачь.

Она? Плачет? Да, точно, по щекам течет что-то... Слезы?

- Что... Что это было?

Голос. Это ее голос? Куда делись все силы?

И мягкая улыбка у него на губах:

- Ты стала женщиной, Лера.

Ночь медленно проходила мимо, сияя множеством звездных глаз.

- О случившемся из всего отряда будет знать только Ди. Днем ничего не изменится.

- А ночью? - Она спросила и сама смутилась от своей храбрости и "распущенности", как назвала бы это мать. Впрочем, мать была далеко. А он... Он лежал рядом и улыбался, и она таяла в его зеленых глазах.

- Ночью. Я буду с тобой, если ты того захочешь.

Она хотела. Очень. Годы воздержания и "монашества", жизни под постоянным присмотром матери в ее родном мире, как только что оказалось, не смогли заморозить чувства, убить желание любить и быть любимой, превратить ее в ледышку. О том, что у них осталось всего лишь несколько ночей, она старалась не думать. Пусть так. Пусть. Возможно, у нее заберут и его, и этот непонятный мир, но воспоминания... Их никто забрать не сможет... Она будет помнить его... Всегда...

- Не плачь. Лера...

- Да?

- Я могу спросить? Личное...

- Да.

- Ты так и не завела семью, не нашла себе мужчину. Почему?

- Мать. Она вырастила меня, она... всю жизнь ненавидит мужчин... она не позволила бы... А бросать ее... Уходить куда-то...

- Я понял. Ты хотела бы семью?

- А кто ее не хочет. Но пока мать жива, это невозможно. А потом. Потом будет слишком поздно.

- Твоя мать жива... Я думал... Прости. Ты тогда сказала, что тебя никто не ждет.

- Не ждет. Мы с ней живет в одном месте, но почти не разговариваем. Чужие друг другу. Арт, что будет завтра?

- Ты о Джаде? Ничего страшного. Он умеет видеть краски души. У тебя они после этой ночи изменились. Он посмотрит и уйдет.

- Краски души?

- Да. Изменения в наших душах.

- Ясно. Мы говорим "аура"... Арт, поцелуй меня?

Его улыбка, его глаза. Женщина почувствовала, что растворяется в них. Как же мало времени осталось...

Утро принесло навалившуюся на душу и тело усталость и горечь от понимания, что все хорошее очень скоро закончится. Наскоро вымывшись в реке, женщина оделась, и вдвоем они отправились назад. Не доходя до лагеря, Арт напрягся:

- Не нравится мне эта тишина. Побудь пока здесь. Это безопасней.

И мужчина исчез среди деревьев. Лера подавила в себе страх за него. Он воин, он умеет сражаться, он должен справиться. Иначе зачем вообще все это: и ее попадание в этот чуждый мир, и сегодняшняя ночь? Не могут боги быть настолько жестоки...

Он вернулся через несколько минут, покачал головой:

- Магия сна. Кто-то сторонний навел чары. Искали, видимо, тебя. Пойдем, теперь уже все проснулись. Позавтракаем, покажешься Джаду, и поедем.