Из книг мудрецов. Проза Древнего Китая

3.      Учитель говорил:

—      Те, что ловки в речах и приятны обличьем, редко бывают подлинно человечными.

4.      Цзэн-цзы говорил:

—      Я каждодневно, по нескольку раз, проверяю себя — до конца ли я искренен в своих советах? Вполне ли предан друзьям? Осуществляю ли заветы Учителя?

14.      Учитель говорил:

—      Достойный муж в еде не ищет сытости, в жилье не ищет удобства. Он усерден в делах и сдержан в речах. Общаясь с людьми добродетельными, себя по ним исправляет — вот о ком можно сказать, что он ревностен в учении!

16.      Учитель говорил:

—      Не огорчаюсь, если люди меня не понимают,— огорчаюсь, если я не понимаю людей.

***

ИЗ ГЛАВЫ II

1.      Учитель говорил:

—      Правление, исходящее из благодати, подобно Полярной звезде: она стоит на своем месте, а все прочие звезды вращаются вокруг.

4.      Учитель говорил:

—      В пятнадцать лет я устремился к знаниям. В тридцать — установился. В сорок — перестал сомневаться. В пятьдесят — познал волю Неба. В шестьдесят — мой слух стал мне послушен. В семьдесят — следую желаниям сердца, не преступая меры.

5.      Мэн И-цзы спросил, в чем состоит сыновний долг. Учитель сказал:

—      Не нарушать положенного.

Фань Чи правил колесницей, и Учитель поведал ему:

—      Мэн Сунь спросил у меня — в чем состоит сыновний долг. Я ему ответил: не нарушать положенного.

—      А что это значит? — спросил Фань Чи.

И Учитель сказал:

—      Пока родители живы — служить им, как положено. Когда умрут — похоронить, как положено, и приносить положенные жертвы.

6.      Мэн Убо спросил, что такое почтительный сын. Учитель сказал:

—      Тот, кто способен огорчить отца и мать лишь своей болезнью.

7.      Цзыю спросил, что такое почтительный сын. Учитель ответил:

—      Нынче почтительным сыном называют того, кто в силах прокормить отца и мать. Но ведь собак и лошадей тоже кормят. Если нет уважения к родителям — то в чем же разница?

11.      Учитель говорил:

—      Тот, кто усвоил старое и способен понимать новое, может быть наставником.

13.      Цзыгун спросил, каков должен быть достойный муж.

—      Сперва исполняет задуманное,— сказал Учитель,— и лишь потом об этом говорит.

15.      Учитель говорил:

—      Если учиться и не думать — запутаешься. Если думать и не учиться — впадешь в сомнения.

17.      Учитель сказал:

—      Ю! Научить тебя, что такое знание? Если что знаешь — считай, что знаешь. Если чего не знаешь — считай, что не знаешь. Вот это и есть знание .

19. Князь Ай-гун спросил:

—      Как заставить народ повиноваться?

Учитель Кун ответил ему так:

—      Если возвышать честных над бесчестными, народ будет повиноваться. А если возвышать бесчестных над честными, народ повиноваться не будет.

***

ИЗ ГЛАВЫ III

3. Учитель говорил:

—Если человек не человечен, что он поймет в обрядах? Если человек не человечен, что он поймет в музыке?

***

ИЗ ГЛАВЫ IV

3. Учитель говорил:

—      Лишь истинно человечный человек способен любить и способен ненавидеть.

8.      Учитель говорил:

—      Если утром постиг истину — можешь умирать хоть в тот же вечер!

9.      Учитель говорил:

—      Если ученый муж стремится к истине, но при этом стыдится бедной одежды и грубой пищи, то с ним и говорить не стоит.

14.      Учитель говорил:

—      Не тревожьтесь о том, что нет у вас должности, а тревожьтесь о том, как быть ее достойным. Не тревожьтесь о том, что никто вас не знает, а старайтесь заслужить, чтоб узнали.

16.      Учитель говорил:

—      Достойный муж сведущ в том, что должно. Мелкий человек сведущ в том, что выгодно.

17.      Учитель говорил:

—      Увидишь мудреца — подумай о том, как с ним сравняться. Увидишь глупца — загляни в самого себя.

18.      Учитель говорил:

—      Ухаживая за отцом и матерью, увещевайте их мягко. Если видите, что они не хотят следовать вашим желаниям, все равно будьте почтительны и не

нарушайте правил приличия. Даже если скорбите в душе, не выражайте досады.

19.      Учитель говорил:

—      Пока родители живы, не уезжайте далеко. А уж если поедете, так чтоб они знали — куда.

21.      Учитель говорил:

—      Годы отца и матери нельзя не помнить: и радуешься их долголетию, и страшишься за них.

22.      Учитель говорил:

—      В древности высказывались мало — боялись не поспеть за собственными словами.

23.      Учитель говорил:

—      Осмотрительные редко ошибаются.

24.      Учитель говорил:

—      Достойному мужу подобает быть неторопливым в словах и скорым в делах.

25.      Учитель говорил:

—      Добродетельный человек не одинок—непременно найдутся единомышленники.

26.      Цзыю говорил:

—      Будешь назойлив в служении государю — навлечешь на себя бесчестье. Будешь назойлив в дружбе — отдалишь от себя друзей.

***

ИЗ ГЛАВЫ V

2.      Учитель сказал о Нань Жуне:

—      Когда в государстве была справедливость — не был отвергнут. Когда справедливости не стало —сумел избежать казни и срама.

И отдал за него племянницу.

5.      Кто-то сказал:

—      Жань Юн человечен, но не красноречив.

—      А на что ему красноречие? — возразил Учитель.— Подавлять людей многословием, вызывая в них раздражение... Не знаю, насколько он человечен. Но на что ему красноречие?

10.      Цзай Юй спал днем.

—       Трухлявое дерево,— сказал Учитель,— не годится для поделок. Стена из навоза не годится для побелки. Так стоит ли упрекать Юя?

И добавил:

—      Прежде я верил людям на слово: если сказали — значит, так и сделают. Теперь же я слушаю, что они скажут, и смотрю, что станут делать. Я переменился к ним из-за Юя.

12.      Цзыгун сказал:

—      Не хочу, чтоб меня обижали. И сам никого не хочу обижать.

—      Этого, Сы, тебе не добиться,— сказал Учитель.

15.      Цзыгун спросил:

—      Отчего Кун Вэнь-цзы, «Просвещенный», получил такое прозвание?

—      Он был умен и любознателен,— ответил Учитель,— и не стыдился спрашивать у низших. Оттого и назвали его «Просвещенным».

19.      Цзычжан сказал:

—      Чуский Цзывэнь трижды становился первым министром — и на лице его не было радости. Трижды получал отставку — и на лице не было досады. Оставляя свой пост, непременно знакомил преемника со всеми делами. Что можно сказать о таком человеке?

—      Что он истинно предан,— ответил Учитель.

—      А был ли он истинно человечным? — спросил Цзы-чжан.

—      Не знаю,— сказал Учитель.— Да и можно ли это считать проявлением истинной человечности?

Цзычжан продолжал:

—      Когда циский Цуй-цзы убил своего государя, у Чэнь Вэнь-цзы было десять конных упряжек,— он бросил их все и бежал. А прибыв в другую страну, заявил: «Здешний правитель — совсем как наш Цуй-цзы». И снова бежал. Прибыл еще в одну страну и опять заявил: «Здешний правитель — совсем как наш Цуй-цзы». И снова бежал. Что можно сказать о таком человеке?

—      Что он истинно честен,— ответил Учитель.

—      А был ли он истинно человечным? — спросил Цзы-чжан.

—      Не знаю,— сказал Учитель.— Да и можно ли это считать проявлением истинной человечности?

20.      Цзи Вэнь-цзы, прежде чем взяться за дело, обдумывал его трижды. Учитель, услышав об этом, сказал:

—      Дважды обдумать — уже достаточно.

21.      Учитель говорил:

—      Пока в государстве была справедливость, Нин У-цзы был рассудителен. Когда справедливости не

стало — прикинулся дураком. Быть, как он, рассудительным — и другому под силу. А вот взять да, подобно ему, прикинуться дураком—другому уже не под силу

26.      Янь Юань и Цзылу стояли подле Учителя.

—      Расскажите-ка мне,— сказал Учитель,— чего бы вы оба хотели?