Мы смеёмся, чтобы не сойти с ума

— Зачем это нужно? Пусть сделают подмену с трюкачом.

— Подмены быть не может. Тебя будут снимать крупным планом во время всего полета в расчете на твою выразительность. Не волнуйся, на всякий случай будет дежурить "Скорая помощь".

При слове "Скорая помощь" Савелий побледнел еще сильнее, и у него начало подергиваться левое веко.

— Савелий, что ты нервничаешь? По статистике, даже просто падение с десятиметровой высоты редко приводит к летальному исходу, максимум, к множественным переломам, а тут я тебя буду ловить...

Крамаров в ужасе подбежал к режиссеру Александру Роу и запротестовал:

— Я артист, а не каскадер! Почему я должен прыгать со скалы? Надо — возьмите трюкача и сделайте комбинированную съемку.

Роу, в полном недоумении:

— Савелий, о чем ты говоришь, какая скала?

— Вы представляете, чем это может кончиться?

— Что кончиться?

— Я кончусь. Не зря вы вызвали "Скорую помощь".

— Зачем нужна "Скорая помощь"?

— Для лечения множественных переломов. В это время я вступаю в разговор.

— Александр Артурович, Савелий меня не дослушал — я ему начал рассказывать, что есть интересный трюк, когда он прыгает со скалы, а я его ловлю.

— А зачем это нужно?

— В то-то все и дело: я не успел ему сказать, что это никому не нужно, и трюк сниматься не будет.

Роу расхохотался, а Савелий нервно сглотнул и, все еще не смея поверить своему счастью, начал хохотать только на следующий день.

Единственный правдивый рассказ о Крамарове это то, что, приехав в Америку, он сделал пластическую операцию, чтобы не косить. Я, увидев Савелия в Лос-Анджелесе и не обнаружив никакой разницы, спросил, правда ли это. Савелий, понося хирурга последними словами, сказал, что он заплатил большие деньги, а в результате после операции стал косить еще больше.

— Так ты должен этому хирургу поставить памятник при жизни, — сказал я. — Тебе невероятно повезло, что у него ничего не получилось. Вспомни актера Кмита, который сыграл Петьку в фильме "Чапаев". У него был задорный курносый нос, который ему надоел, он сделал операцию и получил совершенный римский профиль. На этом его кинокарьера кончилась. Как ты не понимаешь, что твои косые глаза и нос картошкой придают тебе твой шарм, обаяние, и тебя за это любит зритель. Ты своим видом покорил жену, которая младше тебя на всю жизнь, а вот если бы ты выпрямил глаза и сузил нос, на тебя не то что твоя жена, но и мать Квазимоды не посмотрела бы, не говоря о кино. Почему ты вообще решил попробовать сделать эту глупость?

— Ты понимаешь, — начал рассказывать Савелий, — как-то по приезде в Америку я вышел вечером подышать свежим воздухом. Хотел узнать, который час, а часы оставил дома. Вижу, стоит на углу интеллигентный пожилой человек. Я к нему подошел и на своем английском спросил, который час. Он вытаращил глаза, снял часы, вытащил портмоне, все это отдал мне и улетел со скоростью света. Каким же я ему показался страшным! И вот я решил сделать пластическую операцию.

— Савелий, ты не понимаешь своего счастья! Приезжай в Нью-Йорк, я тебя усыновлю; все, что тебе надо будет делать, это по вечерам выходить спрашивать, который час, и мы будем материально упакованы. Нью-Йорк — прекрасное место для подобной работы.

Савелий расхохотался и больше не помышлял об операции.

В 1995 году Савелия не стало. Гениальный художник Михаил Шемякин решил бесплатно сделать Савелию Крамарову памятник. Многие популярные артисты, и я в том числе, выступили на концерте под эгидой газеты "Панорама" и ее редактора,

очаровательного Александра Половца, чтобы помочь с покрытием расходов. К сожалению, на открытие памятника я попасть не смог, т.к. в это время снимался в Москве в кинофильме "Бедная Саша". Какая все-таки несправедливость, когда так рано из жизни уходит талантливый человек без вредных привычек и приверженец здорового образа жизни! Ему было всего 60 лет.

Савелий Крамаров очень любил рассказывать и слушать анекдоты. Вот несколько любимых анекдотов Савелия (а иногда даже наша беседа с ним звучала как анекдот).

Иракский диктатор Саддам Хусейн очень суеверен. Пошел к гадалке и спросил, когда он умрет.

— Ты умрешь, когда будет большой еврейский

праздник.

— А когда будет большой еврейский праздник?

— Когда ты умрешь.

***

Еврей приходит к врачу и жалуется, что он не испытывает прежнего интереса к сексу.

— А когда вы в последний раз занимались сексом с женой — спрашивает врач.

— Я так не помню, но могу позвонить жене и спросить.

Звонит:

— Алло, Сара, слушай, когда мы последний раз занимались сексом?

— А кто это говорит?

***

Чапаев в ОВИРе. Петька:

— Василий Иванович, ты что, тоже собрался в Израиль?

— Тихо, Петька, рэд оф идиш.

***

Еврей — врачу:

— Доктор, мне жена изменила, а рога не растут.

— Ну, голубчик, это же иносказательно, такое выражение, они и не должны расти.

— О, спасибо, доктор, вы меня успокоили, а то я думал, может, у меня кальция не хватает.

***

Еврей пришел с котом в синагогу и обратился к раввину:

— Ребе, моему коту исполнилось 13 лет, и я хочу, чтобы вы сделали ему бармицву.

— Вы что, с ума сошли?! Это синагога, а не зоопарк, мы делаем бармицву только людям.

— Ребе, этот кот, как человек, прошу вас...

— Я не хочу об этом слышать!

— Ребе, я так люблю эту синагогу и вас, как раввина, мне хотелось выписать вам чек на 100 тысяч

долларов...

— Что же вы сразу не сказали, что ваш кот

еврей?!

***

Я спрашиваю Крамарова:

— Савелий, ты хорошо знаешь еврейскую историю. Объясни мне, почему, когда Моисей выводил евреев из Египта, он шел с ними пустыней?

— С этими евреями ему было стыдно ходить по центральным улицам.

***

Крамаров возмущался, что какая-то часть наших иммигрантов все время чем-то недовольна, все время брюзжит: мол, вот раньше нам по медикейду выдавали кресла, электроприборы, а сейчас...

Я: — Савелий, успокой их. Скажи, что скоро по Медикейду они смогут получить электрический стул.

Игорь Губерман

Мой близкий друг Александр Половец, создатель и бывший редактор калифорнийской газеты "Панорама" ежегодно устраивает встречи для друзей в своем уютном хлебосольном доме. Поскольку Саша сам веселый умный и интересный человек, друзья у него тоже веселые умные и интересные, и мы все получаем от этих встреч большое удовольствие.

На одной из таких встреч я познакомился с Игорем Губерманом и позже побывал на его концерте. Очень интересный, до предела скромный, при этом безумно талантлив и соткан из юмора. Его выступление состоит из общения со зрителями и коротких стихотворений, в изобилии усыпанных фиоритурами, которые не принято произносить в присутствии женщин, но они настолько органично вплетены в текст и тесно связаны с юмором, что в этом нет никакой пошлости.

Я специально следил за реакцией зрительного зала, в котором сидело много интеллигентных пожилых людей с детьми. В начале выступления, услышав относительно безобидное "до сраки", зрители краснели и опускали глаза, но по ходу концерта, глядя в честные непорочные глаза Игоря и невинное выражение лица, с которым он произносил все эти игривые слова, проникались убеждением, что дикий мат, несущийся со сцены — обычная ненормативная лексика, имеющая право на существование в современном русском языке — перестали стесняться и открыто хохотали.

На концерте зрители задали Губерману вопрос*, радует ли его популярность, помогает она ему или, наоборот, он ей тяготится? Игорь ответил:

— Бывает по-разному. Если нужно достать какой-либо дефицит или попасть на спектакль, когда нет билетов — популярность помогает. Но вот недавно в ресторане я зашел в туалет, там стоял человек, оказавшийся моим поклонником; он тут же переложил член из правой руки в левую и протянул мне правую, чтобы со мной поздороваться.