Странные сближения. Книга вторая (СИ)

-Издохла, - жалостливо сказал Инзов. - Оно понятно. Без воздуха-то.

Пушкин сделал шажок к змее, но тут серое тонкое тело зашевелилось само, без помощи Афанасия, и над полом приподнялась тёмная головка. Пушкин вылетел в коридор.

-Не бойтесь, вашблагородие, - Афанасий прижимал пресмыкающееся к полу концом ухвата. - Она сонная.

На крики Пушкина прибежал Никита и, схватив барина за плечи, стал оттаскивать подальше от опасного места.

-Погоди, - Александр оттолкнул его и подошёл ближе. Змея была и правда короткой и тонкой и, в общем-то, не вызывала ужаса. Решив, что, по-видимому, не принадлежит к числу боящихся змей, Александр наклонился и рассмотрел светло-серую с коричневым зигзагом спину гадюки.

-Вот что, - Инзов топтался посреди комнаты, прикидывая, что делать со змеёй и Пушкиным. - Вы, Пушкин, доложите своим этим... доложите, что змею мне подбросили, всё честно. А дальше я сам... Афанасий, сможешь её поднять?

-Чего ж не смочь, - Афанасий присел и схватил прижатую змею.

-Неси ко мне, - Инзов развернулся и двинулся к двери. - И попроси кого-нибудь водки налить.

-Непременно-с.

-Что? - Александр завертел головой. - Что вы задумали?

-Выпустить её, - не оборачиваясь ответил Инзов. Из окна моей спальни. Вдруг за домом следят? Должно выглядеть правдоподобно.

Чёрт. А ведь он прав. И рассудителен, в отличие от меня. Что ж ты за человек такой, Инзов?

Вскоре сверху раздались довольно убедительные вскрики и причитания слуг. Настолько убедительные, что Пушкин кинулся за звук, но застал абсолютно спокойных Инзова, Афанасия и горничную. Окно было открыто, свесившаяся к самому подоконнику сухая ветка винограда, оплетшего дом, покачивалась.

Комната Инзова минутой ранее, б е з п о с т о р о н н и х:

Инзов, одним глотком осушив стопку, подвернул рукава и попросил Афанасия:

-Дай-ка мне её.

-Господь с вами, - горничная Маруся, собирающая сор из углов, замахала на Инзова. - А ну как ужалит?

-Дай, не бойся.

-Тут вот хватайте-съ, - Афанасий, держа гадюку позади головы, показал Инзову, где надо хватать.

Взяв змею, Инзов оглядел её вздохнул: 'маленькая такая' и крикнул в потолок: 'А-а!'

-Змея! - поддержал его Афанас╕й. - Спасайся! Бегите отсюдова, Иван Никитич!

И - уже за секунды до того, какъ Пушкин прибежал на крики, - Инзов открыл окно и вышвырнул змею прочь. Извернувшись, гадюка ударилась о подоконник, и, подняв треугольную головку, почувствовала нечто тёплое и угрожающее, то же, что мгновение назад держало её за шею (если, конечно, допустить наличие шеи у змей). Серое тонкое тело выстрелило навстречу тёплому и угрожающему, но деревянная створка окна помешала дотянуться. Всё, что гадюка успела - прокусить левым зубом рукав Инзова; полая игла зуба вошла чуть загнутым концом под кожу и выпустила яд. Потом створка хлопнула, отбросив змею далеко от подоконника, в холодный, гибельный мартовский простор.