Второе Пришествие (СИ)

- Я наехала? Чем же? В чем наезд? Она думает, что все с ней будут разговаривать на уровне ее пятилетних игр? Почему она упрямится и не хочет понять, что в определенный период нужно начинать взрослеть, переоценивать что-либо?

- Ну, может быть ты и права. Я ничего не имею против нее. А насчет повышения - всем людям свойственно затирать свои желания - и не одна твоя знакомая была в этом уличена.

- Да в том-то и дело - против таких, как она, никто ничего не имеет. Вот меня многие не любят. Почему? Завидуют. Внешности; что у меня парень классный, а не убогий замухрыжка, как у Таньки, опять же, не устану это повторять тебе, потому что знаю, что ты ей не передашь. Убогий он! Не нравится он мне категорически. Или у той же Лены - вообще парень ни о чем, а она держится еще так за него, у-у-ух! А Дашке-то чего завидовать, никому она не нужна. Поэтому пусть и слушает тех, кто что-то стоит, кто успешнее ее, пока ей советуют. В другом коллективе вообще сгноили бы такую.

Двери поезда распахнулись, Настя вышла, а Вика поехала дальше, размышляя над последними словами знакомой. С одной стороны, она была в целом согласна с посылом, но была в ней какая-то необъяснимая симпатия к Дарье, и эта симпатия позволяла ей признать полное право последней на собственную, необычную точку зрения. Если утверждать, что в любом учебном коллективе найдется некая персона со слишком выделяющимися на общем фоне странностями, то - даже несмотря на все насмешки и нападки - есть довольно большая категория тех, кто, даже поддерживая на словах травлю, всей душой симпатизирует изгою. Может, это чувство роднится с симпатией к слабейшему в спорте. Но если Даша и была изгоем, то ни в коем случае не потому, что ее кто-то откуда-то изгнал, а потому что сама сторонилась шумных, да и даже тихих компаний.

В то же самое время Елена, об отношениях которой с Василием подобным нелицеприятным образом отзывались коллеги по институту, возвращалась домой с тревогой: скандалы родителей, участившиеся в последнее время, усилились до такой степени, что вопрос, до сих пор витавший в воздухе где-то параллельно, когда даже при самых больших обидах все боялись произносить это слово вслух, выплеснулся наружу. Вчера, до сих пор никем не упоминаемое табуированное слово воспрянуло и понеслось, приклеиваясь к обоюдным обвинениям. Слово это было 'развод'. Да, мысли Лениных родителей эта идея, видевшаяся ими как спасение от всех бед и открытие нового счастливого горизонта, занимала давно. При первом приходе в голову она вызывала смущение: 'Как же так! А ведь когда-то мы клялись в вечной верности!' Но потом постепенно все сдерживающиеся факторы снимались. А как мы прекрасно знаем, что в семьях важнейшим подобным факторов являются дети. А Елена, очевидно, дитем уже не была. Она и сама в любой момент могла создать свою семью, уйдя к Василию. Кстати, прошедшую ночь Лена сама напрашивалась к нему в гости, но тот отказался, что было очень редким событием и всегда вызывало у девушки легкое волнение. Да, подобное волнение возникало у нее и в иные моменты отношений. Конечно же, непосредственно замуж Василий не звал и не был похож на человека, готового на предложение, но 'гражданский брак' (то есть, незарегистрированное сожительство) стал в те годы популярным явлением, и в последнее время Елена все чаще и чаще оставалась у него и все реже бывала дома. Она не хотела прямо насовсем переселяться к нему, потому что ей категорически не нравились дружки Василия, которые могли нагрянуть ни с того ни с сего и делали это довольно часто. Но порой единственным осязаемым движением Елены была жажда сбежать к нему на постоянное местожительство. Она не была единственным ребенком в семье, у нее был старший брат, он был уже пять лет как женат и проживал в далеком сибирском городе. Как он там оказался - отдельная история, перенос которой на эти страницы рискует увеличить общую массу текста нашего произведения в два раза, поэтому о нем мы умолчим. Сколько конфликтов Елене приходилось гасить собственноручно, вырывая из рук сковородку, тапочки, телефоны. Не было ее в тот день, когда в свой последний полет отправился новенький телевизор. Сколько ей приходилось слышать жалоб от обеих сторон в интимной обстановке, но мысль о разводе ей почему-то в голову не приходила. И услышав вчера это емкое слово, она никак не могла поверить: почему она об этом даже не задумывалась? Никогда! Ладно, если бы все было чинно-мирно. Но здесь родители мирились, порой даже куда-то вместе выбирались, даже какие-то элементы романтики у них вдруг начинали проскакивать. Ох, как они были мелки, это был всего один коротенький поцелуй на ночь или секундное удерживание руки партнера. Неужели любовь может так стираться? Неужели совсем недавно казалось, что всегда будет страсть, что всегда будем друг для друга опорой и поддержкой? Вот, Елена - живой свидетель! Не об этом ли мы говорили в ту ночь??? Но как все опостылело! Воспитание ребенка действительно было объединяющим аспектом. Маленькую Лену по очереди водили на занятия фигурным катанием, потом плаванием. По очереди сидели, помогая с домашними заданиями. Брат к тому времени уже был совершеннолетним и жил своей полноценной жизнью - он был из ранних. Да и ревность к сестре, уведшей всю родительскую любовь терзала его сердце. Лена взрослела, настал момент, когда она впервые огрызнулась и открыто сказала родителям, что спорт ей больше не интересен. И начался переходный возраст. Однажды Лена поехала с тремя одноклассницами купаться за город и еле дотащилась до дома, нехило проблевавшись под утро. Не нужно было быть большим предсказателем, чтобы угадать, что в девятом классе в школьной сумке у дочери начали обнаруживаться сигареты, которые ей подкидывали коварные подруги. Впрочем, вскоре одна их дальняя сестра обнаружилась уже не только спокойно лежащей в пачке, но в дымящемся виде в руке стоявшей на остановке Елены - ей кто-то дал ее подержать. И главное, самое увлекательное, начались свидания с мальчиками. Если раньше родители вместе с ней смеялись над анонимными записками от 'тайных поклонников', то теперь приходилось долго засиживаться за полночь, обсуждая очередного кавалера. Посиделки эти затягивались все больше, по мере того как росло число вариантов для сравнения. А далее были поиск института, госэкзамены, срочный поиск репетиторов, переживания, возмущение низкими баллами, неудачная попытка обжалования результатов, и далее поиск ресурсов на оплату обучения. Едва поступив, Елена познакомилась с Василием, и этот вариант оказался пока самым долговечным. Конечно, этот парень в корне не понравился родителям, однако они старались выделить в нем положительные черты, сходясь во мнении, что вариант, пожалуй, и не самый худший.

Трудно сказать, что ее привлекло в нем. Вот Василия привлекла Ленина попа - типаж оказался полностью соответствовавшим его мечтам. Что там говорить, мы выбрали Елену героиней нашего занимательного повествований по той же причине; всяко приятнее упоминать о жизненной истории девушки с вкусными формами, чем без оных! Да и грудь у Лены тоже была весьма неплохой, не сказать, что она была выдающейся (ни в смысле вперед, ни в смысле особенной), но подержаться там, откровенно говоря, было за что. И Василий не стал упускать случая подержаться! Наверное, Лена любила его, но это была любовь немного странная. С одной стороны, ей казалось, что она вытягивает его из общества парней, которые ей категорически не нравились; делает его человеком, социализирует его, заставляет следить за собой. Ей поднимала настроение мысль о своей жертвенности, можно даже сказать, некой сакральности всего происходящего. Почему она оставалась с ним даже после нанесенных обид, открытых проявлений невнимания, легкого пренебрежения с его стороны? Если в других отношения, на первых порах столкнувшись с резко отталкивающими факторами, Лена быстренько махала ручкой и упархивала, то здесь, очевидно, было уже поздно. Ей почему-то периодически казалось, что она не сможет остаться одна, жизнь ее станет ужасна. А может, мысли эти были полностью подчинены физиологии, где она оказалась зависима от ощущений, которые могла получить лишь с ним, а в день облагораживания девичьей похотливости Вася был, между нами говоря, хорош. Уж не знаем, был ли здесь случай, когда размер имеет значение, да и возиться с линейкой не очень хочется, но порой Лену атаковывали аппетитные мысли, что сейчас она откроет свой рот и вкусит все непередаваемые прелести.