Интернет-издание авторов рунета "Портал" № 2

В салон красоты женщина умудрилась влететь за пять минут до сеанса. Спускаясь по крутым ступенькам в полуподвальное помещение, она обратила внимание на две пустые корзины, одиноко стоящие под вывесками: «Чистые бахилы», «Грязные бахилы». «Эх, не берегут труд уборщицы», – горько подумала она, входя в светлое помещение. На ресепшене администратора не было, и Эльвира Николаевна, поставив пакеты с продуктами на оранжевый кожаный диван, сама пристроилась рядом. Только она достала из дамско-хозяйственной сумки влажные салфетки, как из одной двери выглянула молоденькая девушка с только что нанесенной на волосы краской и смущенно произнесла:

– Ой, а мы вот красимся. Вы извините. Просто перед вами клиентка не пришла. А вы вот пораньше…

Закончить она не успела, потому что Эльвира Николаевна быстро сказала:

– Не переживайте! Я пока отдышусь.

Когда массажистка скрылась за дверью, женщина взглянула на часы: до сеанса оставалось всего две минуты.

Процесс окрашивания, сушки, укладки занял еще полчаса. За это время Эльвира Николаевна вспомнила, что не купила коту рыбу, забыла забежать в овощной за зеленью. «Бедный кот будет орать весь вечер, – грустно думала она, сидя на оранжевом диване и пытаясь собственными мыслями перекричать телевизор, где ненормальные интерны вели прием больных. – Да, попадешь к таким на прием!.. Вот не хожу к врачам, и ничего – жива! А вот если…» Что значило это «если», додумать она не успела, потому что радостная массажистка с пепельными волосами торжественно пригласила пройти в кабинет.

«Вы раздевайтесь, ложитесь на спину, прикройтесь простынкой», – прощебетала счастливая Анечка с окрашенными во время работы волосами и выпорхнула из кабинета.

Эльвира Николаевна осмотрелась: посреди кабинета стоял высокий стол для массажа, в углу – душевая кабинка, на окнах – рулонные шторы. Рядом со столом – маленький стеклянный столик с разноразмерными флакончиками и бутылочками, со свечами разных калибров; около него – стул, на который женщина тут же взгромоздила пакеты с продуктами и повесила на спинку свою хозяйственную сумку.

«Раздевайтесь! – вспомнила слова массажистки клиентка. – Что – совсем? А зачем я новое белье тогда надевала?»

Подумав, Эльвира Николаевна решила остаться в нижнем белье. Кряхтя, улеглась на столе. Затем закрыла глаза в предвкушении приятных ощущений.

– Готовы? – спросила Анечка, войдя в комнату.

Клиентка кивнула, не открывая глаз. Подумала мгновение и все-таки тихо произнесла:

– Да!

Массажистка включила музыку для релакса и приступила к привычной работе.

Ее руки мягко скользили по телу, смазанному маслом, иногда поглаживая, иногда нажимая посильнее.

«Так! Нужно сосредоточиться! – настраивала себя Эльвира Николаевна, не открывая глаз. – Сейчас будет хорошо!.. А рыбу-то коту все-таки не купила! Будет ведь орать весь вечер да, наверное, и ночью спать не даст. И как я так могла?.. Все, забыла про рыбу – нужно наслаждаться расслаблением!»

Анечка продолжала выполнять свою работу, переходя с ног на живот, затем на плечи.

«Батюшки мои! А здесь-то зачем? Так и до груди дойдет… – переживала клиентка. – Нет, наверное, так и надо. Наташенька ведь тоже ходит, значит – все так и должно быть!»

Закончив половину процедуры, массажистка спокойно произнесла:

– Теперь переворачиваемся на живот!

С трудом перевернувшись, Эльвира Николаевна приоткрыла глаза – стеклянный столик находился как раз напротив нее. Несколько маленьких свечек были зажжены. «А большую пожалела, что ли?» – почему-то подумала клиентка, тут же забыла об этом и закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на приятном.

Анечка привычными движениями уже разминала икры, когда женщину пронзила страшная мысль: «Ой, а овощи-то к мясу тоже забыла! Я с этим массажем промчалась по магазину галопом. Помнила ведь про овощи… Интересно, успею ли забежать в наш магазинчик? А если нет? Что тогда на ужин готовить? Наташенька, может, и съест пельмени, а Сереженька точно не будет! Дался мне этот массаж…»

На последних секундах клиентка все-таки попыталась сосредоточиться и получить удовольствие – не получилось.

– Вот и все! – радостно сообщила Анечка. – Вы сразу не вставайте, полежите немножко, чтобы голова не закружилась.

«Полежите! А кто рыбу и овощи купит? – сползая с массажного стола, подумала Эльвира Николаевна. – Эх, и отдохнула! И чего хорошего люди находят в этом массаже? Одна головная боль!..»

Подхватив пакеты с продуктами и дамско-хозяйственную сумку, женщина выскочила из кабинета, быстро попрощалась с Анечкой, которая произнесла какой-то дежурный комплимент, уже не услышанный клиенткой. Единственная мысль, которая волновала Эльвиру Николаевну, – успеет ли заскочить в магазин и что делать, если не успеет.

Цыганенко Сергей

Как Мотря с немцами боролась

Окончательно пришли захватчики в Мошны в сентябре. Наши покинули село много раньше. Сразу после разгрома и пленения армий Музыченко и Понеделина началось паническое бегство советских войск за Днепр. Поджигали спелую пшеницу на корню, дымились выгоревшие колхозные амбары, на обочинах дорог валялась брошенная военная техника. Зато в целости вывезли архив, и на разболтанных «полуторках» – семьи партийных бонз.

Народ притих в ожидании немцев. Не то чтобы их сильно боялись, многие еще помнили восемнадцатый год и ровные шеренги кайзеровских дивизий. Тогда они сильно не досаждали крестьянам, квартировали в основном по городам. Как будет сейчас – никто не знал, но народ надеялся на лучшее. В газетах говорили, что фашисты суть звери, расстреливают, грабят и насилуют всех подряд, но люди им не верили, советская пресса редко писала правду.

В конце августа по пыльной дороге промчались через село машины с солдатами, они спешили к Каневу, на переправу. В Мошнах они останавливаться не стали, хотя некоторые из местных вынесли на дорогу кринки с молоком и белый хлеб. Поприветствовать, так сказать, «освободителей». Лишь вездесущие мальчишки бежали вдоль растянувшейся колонны и с любопытством разглядывали захватчиков. Те не сильно отличались от аборигенов, в основном молодые парни со светлым ежиком волос и загорелыми дочерна лицами – совсем не страшные.

И только через две недели, когда под Пирятином Гудериан заканчивал окружение героически сражающегося Киева, до села добрались присланные из Черкасс фрицы. Их было пятеро, приехали они как цыгане – на бричке и, собственно немцами не являлись, родом были из австрийского Тироля.

Ничего плохого крестьянам они не делали, следили за хлебосдачей и банально пьянствовали. Даже единственного оставшегося в селе еврея – одноногого сапожника Фиму, в упор не замечали, а когда полицаи из местных все же донесли на беднягу, то два дня валандались с арестом, дав смыться последнему в Мошногорский лес к партизанам.

Поселился немногочисленный гарнизон у Мотри, пышущей дородством яркой женщины сорока с небольшим лет. Австрийцы с легкостью дали «добро» на открытие церкви, и даже сами немного постояли на службе, тирольцы были католиками, чем заслужили благосклонность местного населения. Больше в жизнь громады они не вмешивались. Мошны было богатое село, известное своими умельцами. Издавна его жители славились как искусные «каменяры», кровельщики и плотники, колхоз тут всегда был слабенький, народ жил не с земли. Поэтому Мошны и не сильно пострадали в страшный год голодомора – кормил промысел.

Вот и муж Мотри был каменщиком, он вместе с другими мошенцами строил в Каневе памятник Тарасу Шевченко и многое другое. У него одного на все село был дом с покрытой металлом крышей – это и определило место размещения гарнизона. В большом увитом виноградными лозами дворе Мотри стояло несколько беседок, где австрияки с утра до вечера дегустировали местную «бурячиху» – свекольный самогон дикой крепости. Заедали фрицы сельский «шнапс» борщом, который они возлюбили до крайности, варениками, гречаниками, струтнями и другими деликатесами сверхкалорийной украинской кухни.