Утка по-пекински или Новый год по-русски (СИ)

Я уехал последним. За руль сесть не рискнул и поехал на такси. Пока возился с ключами от входной двери, ясно услышал надрывные истерические вопли моей кошки Килалы. Она орала о том, что я гад, что с кошками так поступать нельзя, это, мол, только в России несправедливое к ним отношение, а в США кошкам можно и в трамваях ездить и более того она уверенна, что именно представитель наивысшей расы "русская голубая" станет когда-нибудь президентом США. А сейчас она имеет полное право иметь хотя бы свой собственный противогаз. Я в принципе не был против езды кошек в трамваях, и против их президентства не возражал, но вот зачем этому фашиствующему комку вонючей шерсти нужен противогаз? И на что это она намекает? Ну, да могу курнуть иногда в комнате, но только рядом с камином. Ну, может пукнуть могу когда-нибудь, чего уж греха таить, но прямо-таки противогаз ей подавай... Убедительный ответ на вопрос я получил, как только распахнул дверь. Меня чуть не снесло с порога упругой волной едкого дыма: "Утка по-пекински!" - пронеслась первая мысль в голове. Второй мыслью было: "А всё-таки мастерски я законопатил окна к зиме, Клавдия бы так не смогла. Ни одна молекула утки не прорвалась наружу". Забыл я про то, что оставил утку на самом слабом огне в духовке. Ведь собирались всего на часик-другой пивка попить, а оно вона как вышло - за полночь уже. Открыл все двери и форточки и вышел в огород.

На дворе стояла тихая чудесная ночь. Полная луна щедро делилась со мной своим золотым блеском. Звёзды пытались прорваться через это золото бриллиантовыми искорками, и атмосфера была переполнена каким-то величественным волшебством. Может только не хватало в небе кузнеца Вакулы, несущегося на чёрте за черевичками для своей любимой, или Марго, оседлавшей щётку в поисках счастья. Я как заколдованный стал наблюдать за струившимся дымом из моего дома. Да, он именно струился, выползал из дверей и форточек и, цепляясь за стены, карнизы, водостоки, уверенно карабкался на крышу. А там, на крыше, он собирался в огромный мерцающий ком, словно кто-то невидимый замешивал белоснежное тесто на лунном свете и блеске звёзд. Вот и последние ручейки дыма выползли. Ком всё ещё бурлил, набухал и стал постепенно принимать знакомые очертания. Вот вытянулась грациозная шея, обозначился клюв. С карниза повисли лапы и начали вырисовываться могучие крылья. Я не верил своим глазам: "Что за чертовщина такая? Ну ладно, если бы из дыма вдруг белоснежная белочка получилась, то этому было бы хоть какое-то научное объяснение. А тут громадная утка слепилась сама собой". В полном недоумении я обошёл дом, но с какой стороны не посмотреть, это была точно утка. В ней всё ещё продолжали происходить бурлящие процессы, но она явно уже готовилась к полёту - распустила крылья, выпрямила шею, подобрала лапы и... вдруг с силой взмахнула крыльями и поплыла в сторону Луны. Именно поплыла, она сделала всего только один мощнейший взмах, а далее просто, расправив крылья, стала медленно перебирать лапами в воздухе, словно плыла по невидимой водной глади. Не знаю, но мне почему-то стало очень спокойно и счастливо на душе. Я почему-то вспомнил Хемингуэя, как он на "Вы" разговаривал со своей Рыбой и тоже радостно крикнул вверх: "Утка! Удачи тебе, Утка!" Моя утка перестала перебирать лапами и замерла в полёте. Медленно развернула свою изящную шею, посмотрела на меня такого ничтожного, незаметного человечка там внизу в огороде и улыбнулась во весь свой утиный клюв.

Я вернулся в опустевший дом, развёл камин, откупорил бутылку вина и стал анализировать происшедшее. Так уж повелось, что к прибытию на станцию "Петушки" меня всегда становится уже двое. Один из них я - прокурор, а второй я - адвокат. Первым начал прокурор.

- Хреновый у этого Спартака опять год будет. Утка, конечно, не петух, но всё же близкая ему родственница. А он взял и в год Петуха зверски сжёг эту благородную птицу.

- Ничего подобного, - встал на защиту мой второй я адвокат, - он отправил утку в её утиный рай, который точно находится где-то там наверху, рядом с Луной. А вот, если бы он её сожрал и перемешал с оливками, танином и всякой другой дрянью, то получил бы из утки на выходе бесформенную вонючую массу, которая точно бы прямёхонько отправилась под землю по кривым канализационным стокам в утиный ад.

- Не могут быть у уток и людей свой собственный рай и ад. Рай должен быть один на всех. Как ты себе представляешь рай без уток? Вот попадёт он в рай. Нет, это дурацкое и смехотворное заявление и, конечно, это я предположил просто так к примеру. И вот допустим, захочет он там в пятницу вечером выпить вина и съесть утку "по-пекински". А ему отвечают: "Извините, у нас тут сухой закон и никаких таких уток у нас нет. Есть только утренняя роса, нектар и амброзия". Роса, она хороша в субботу утром, но на черта ему нужна эта роса и даже нектар в пятницу вечером? Абсурд... должны быть и вино и утки в раю. Иначе, на кой чёрт ему такой рай нужен?

- А ты думаешь, что ему для счастья больше ничего и не нужно?

- Желание стать хоть немножечко счастливее гадко. Даже преступно, если уж точно. Счастье оно практически безмерно и равно по величине всей энергии Большого Взрыва. Эта величина постоянная во Вселенной и если кто-то становится немножко счастливее, то кто-то рядом обязательно ровно столько же счастья потеряет. Равновесие изменить невозможно.

- Что за чушь ты такую несёшь? Человек обязан быть счастливым, это его основная цель и задача в жизни. Он должен стремиться к счастью, бороться за него и делать всё возможное для его достижения. А ты тут гармонию физикой по щекам хлещешь.

- А может, всё-таки он должен стремиться сделать своего близкого счастливым, а не себя любимого? А?..

- Может быть, может быть... Везёт тому у кого близких нет или он не хочет иметь близких, или все близкие отвернулись от него. Ведь ты согласишься, что самым счастливым человеком на планете был Робинзон Крузо?

- Я вот только ещё бы и Пятницу придушил. Но по большому счёту, счастливым может быть ещё и человек, у которого нет завтра, а всегда изо дня в день есть только сегодня. Если он точно решил, что этого завтра у него никогда не будет, то он будет ценить только сегодня и верить, что он, действительно, счастлив и ничего ему больше не надо.

В январе, на третье в утро у меня зазвонил телефон. Увы, это был не слон, а детектив Чарлс. Он так и представился: "Чарлс Эдкинс - следователь по особо важным делам центральной прокуратуры штата Нью-Йорк", и что у него есть ко мне вопросы по поводу инцидента в новогодний вечер. "Вот, блин, что за неурядица... прав был мой личный прокурор, плохо год начинается", - пронеслось у меня в голове. Очевидно, поляки накапали и теперь начнётся канитель - суды, разбирательства, адвокаты и денежки с нервами тю-тю... Не достал этот гад до моих имплантатов и решил, по-видимому, иначе гадость совершить. Следователь Чарлс настойчиво предложил поговорить непременно сегодня: "Дело важное и не терпит отсрочки". На удивление, встречу он назначил в полицейском участке моей деревеньки и очень учтиво добавил: "Для вашего удобства, сэр, поближе к дому. Вам ехать минут 10, а мне из Манхэттена около часа, так что жду вас через час в участке".

В полицейский участок я приехал ровно через час. Когда я вошёл, в холле было пустынно и детектив Чарлс - крепкий молодой негр, меня сразу вычислил. Он подошёл первым, представился опять и попросил следовать за ним в кабинет на втором этаже. Вскоре выяснилась и причина, по которой я был вызван на "допрос":

- Вы не волнуйтесь, сэр. У нас нет ни каких претензий к вам лично и к вашей компании за события в тот новогодний вечер. Дело в том, что полицейским пришлось арестовать всех участников противоположной стороны инцидента и сейчас они находятся в окружной тюрьме графства Саффолк.