Валькирия

украсит Вельзунгов ствол...

Вотан

Кончился Вельзунгов род!

Тебя отвергнув,

бросил я их

в добычу зависти злой!

Брунгильда

То, что ты бросил, —

мной спасено:

(тайно)

Зиглинда плод

священный хранит;

в слезах, в страданьях

неслыханно тяжких

сына-героя она родит...

Вотан

Не жди от меня

помощи им:

чужды будут

оба мне!

Брунгильда

(все также тайно)

Поможет им меч.

что вручил ты сыну...

Вотан

(быстро)

И что сам я в куски разбил!

(молчание)

Зачем, дитя,

ты дух мой смущаешь!

Свой жребий прими, —

как выпадет он:

избрать его мне нельзя! —

Но в путь мне пора,

вдаль от тебя;

промедлил долго я здесь...

От отступницы прочь отвернусь, —

надежд ее

не должен я знать:

наказав ее,

я расстанусь с ней!

Брунгильда

Что претерпеть

должна Брунгильда?..

Вотан

Я крепким сном

сомкну твой взор:

кто здесь разбудит тебя, —

того ты станешь женой!

Брунгильда

(бросаясь на колени)

Но свяжут меня

сна оковы, —

и я достанусь

в добычу трусу!

Одно исполнить ты должен, —

святого страха мольбу!

Ты спящую скроешь

оградою грозной, —

чтоб лишь бесстрашный,

гордый герой

здесь на скале

меня нашел!

Вотан

Смела чрезмерно

твоя мечта!

Брунгильда

(обнимая его колени)

Одно лишь это исполни!

Отец, уничтожь

дитя свое,

убей нещадно

любимую дочь

и развей мой прах

могучим копьем, —

но не дай, жестокий,

мне низкий, тяжкий

позор принять!

(в диком воодушевлении)

Вели, отец,

чтоб знойное пламя,

утес окружая,

вспыхнуло здесь!

Пусть лижет огонь,

и жжет, и грызет

всех робких, посмевших дерзко

приблизиться к страшной скале!

Вотан, побежденный и глубоко взволнованный, быстро оборачивается к Брунгильде, поднимает ее и растроганным взором глядит ей в глаза.

Вотан

Прощай, мой светоч,

гордость моя!

Доблести цвет,

святое дитя!

Прощай! Прощай! Прощай!

Мы расстаемся,

и лаской нежной

тебя я не встречу;

ты не помчишься в бой

рядом со мною,

не дашь мне меда чаши...

Если я должен

сердца отраду —

твой радостный образ утратить, —

пусть брачный огонь

для тебя загорится,

какой для других не горел!

Море огня,

скалу окружив,

преградою грозной

робкому встанет:

на утес Брунгильды

трус не взойдет!

Невесту взять

сможет лишь тот,

кто свободней, чем бог, твой отец!

Брунгильда, растроганная и восхищенная, припадает к груди Вотана: он долго держит ее в своих объятиях. — Она снова откидывает назад голову и, продолжая обнимать отца, с торжественным умилением глядит ему в лицо.

Вотан

О, звезды светлых очей,