Отец (СИ)

Мужчина, стараясь не шуметь, ступил на крыльцо и постучал. Буквально через полминуты дверь открылась. Перед ним стояла маленькая женщина лет пятидесяти; круглые очки в металлической оправе съехали на кончик носа, делая ее взгляд заинтересованным и в тоже время строгим; в правой руке она держала книгу. Блейку следовало насторожиться, но он слишком обрадовался легкой победе, чтобы напрячь извилины.

- Чем могу помочь? - спросила женщина любезно без тени улыбки.

- Меня зовут Блейк. Я...

Брови женщины почти незаметно поднялись вверх, и она остановила его, не дав договорить.

- Я знаю, кто вы. Вопрос в другом: что вам здесь нужно? - женщина держала руку на двери, показывая, что не желает его впускать.

- Может я войду, а то соседи будут судачить, - он указал рукой на соседние дома.

Она даже не проследила взглядом за его рукой, просто молча стояла на пороге, сверля мужчину глазами. Неожиданно для Блейка, женщина сказала:

- Входи, - и отступила на шаг.

Она прошла в гостиную и включила там свет. Не оборачиваясь, подошла к столу и спрятала книгу в ящик и только потом обратила на гостя внимание:

- Так зачем ты приехал, Блейк? - она стояла, сложив руки на груди.

Мужчина не спешил отвечать на вопрос, прохаживаясь в тяжелых ботинках по мягкому ковру. Он рассматривал фотографии на полках и хрустальные статуэтки. Видимо, Донован решил запугать жертву, только вот удастся ему это?

Наконец, повернувшись лицом к женщине, Блейк довольно улыбнулся и заговорил:

- Дело в том, что я кое-что потерял. Точнее у меня это украли. И я решил, моя вещь у вас.

- Блейк, у меня нет времени смотреть на твою показуху. Есть, что сказать - говори по существу. Нет - проваливай.

Мужчина ошарашенно посмотрел на женщину и не увидел на ее лице страха, только смертельную скуку и раздражение. Да кто она такая, чтобы так разговаривать с самим Блейком? Его все боятся. Она не может так спокойно реагировать на его слова. Гнев рос с геометрической прогрессией, кулаки чесались, готовые выполнить свое предназначение. Донован улыбнулся, не подавая виду, и приказал:

- Отдай мне детей.

Женщина искренне удивилась, а потом вдруг рассмеялась ему в лицо:

- Блейк, похоже у тебя проблемы с головой. Я сейчас кое-что скажу, а ты поправь меня, если я не права. Ты сел в машину и проехал две тысячи миль, чтобы забрать детей, которые живут там, откуда ты приехал. Так? По-моему, это очень не слишком умно с твоей стороны.

Улыбка стерлась с лица Блейка.

- Не надо мне врать. Я знаю. Ты знаешь. Они здесь. Сбежали к тебе, как трусливые крысы и я их найду.

Женщина развела руками и неожиданно сказала:

- Ищи, можешь даже в унитаз головой залезть, их здесь нет.

В течение следующих двадцати минут мужчина как поисковая собака, дергая носом и почти виляя хвостом, облазил каждый уголок двухэтажного дома. Пусто. Даже следов нет, указывающих на их присутствие здесь. Он ничего не заподозрил, слушая пожилую женщину, может быть из-за того, что в ушах шумела кровь или потому, что Блейк не был наделен вниманием и наблюдательностью. Он считал себя королем этого мира и думал, что никто не знает о его поступках. Ищейка еще раз осмотрел весь дом, залез в подвал и сквозь темноту пробрался на чердак. Стоя после непродолжительных поисков в комнате на втором этаже, Блейк решил перейти к плану Б. Перепрыгивая через ступеньку, он спустился в гостиную и одним рывком поднял женщину с дивана.

- Если ты не скажешь мне где дети, я тебе шею сверну. Обещаю.

В ответ на это женщина только улыбнулась, распаляя Блейка еще сильнее.

- Тебе бы стоило поучиться уважать старших, - послышалось за спиной.

Донован медленно обернулся и увидел копа. Лысый мужик с усами и пистолетом в руке. Он даже не наводил пушку на Блейка, просто держал дулом в пол.

- Меня зовут Рич Джон, я шериф местной полиции. И эта женщина - мой очень близкий друг. Так что тебе лучше сесть в свою машину и больше здесь не появляться.

Блейк сделал шаг навстречу копу, а он даже не шелохнулся.

- И кстати, если ты решил, что я не отличаюсь особым умом, то скажу: рядом с домом стоит патрульная машина, попросил ребят подождать, пока я здесь разберусь. Так что, если не хочешь проблем, ты знаешь, что тебе делать.

Донован посмотрел в окно и увидел припаркованную машину с выключенными фарами, он сжал кулаки и чертыхнулся сквозь зубы. Блейк постоял в нерешительности, заставляя извилины со скрипом работать. Если я их сейчас убью, об этом узнают, а если уйду, то не получу того, что мне нужно. Выбрав меньшее из двух зол, мужчина сдался.

Когда за Блейком с треском захлопнулась дверь, женщина подошла к Ричу и торопливо заговорила:

- Мне нужно позвонить дочери, ты поможешь мне завтра или мне ехать самой?

- Тереза, я тебе обещал. Все будет в порядке. Мы заберем их, и они будут в безопасности. Я останусь сегодня здесь, вдруг он вернется, - добавил Рич.

Женщина кивнула и поднялась наверх.

Шериф еще долго не мог уснуть, вглядываясь в улицу за окном. Несмотря на гнездившееся в груди беспокойство, он был уверен: Блейк здесь больше не покажется.

Глава 8

Грег

Они уже четыре часа ехали в автобусе, увозившем их на север. Мимо проплывали деревья, сливаясь в одно сплошное зеленое полотно, начинал накрапывать дождь. Грег продумывал, что скажет при встрече, как объяснит свое решение вернуться в Луизиану. Вопрос сестры заставил его вернуться в кабину автобуса.

- Нам долго ехать?

- Эм...ну где-то сутки. В Чикаго мы сделаем пересадку, а оттуда до Милуоки около двух часов езды.

Девочка посмотрела на брата будто хотела о чем-то попросить, но отвернулась в нерешительности.

- Что такое? Ты хотела что-то сказать? - Грег старался вызвать сестру на разговор.

Кто знает, когда в следующий раз они увидятся и смогут ли вообще. Парень как никто понимал, что жизнь непредсказуемая штука. Шерри снова посмотрела на брата, а потом опустила голову. Снизу глухо послышалось:

- Расскажи мне о папе.

Вспоминать не хотелось. Вызывать его образ и пропускать через себя боль снова и снова. Столько приложенных усилий, вопросы посторонних людей, оставшиеся без ответов, долгие часы в давящей тишине. Еще слишком рано, нужно подождать. И угораздило ее попросить именно об этом.

А потом Грег посмотрел на просьбу Шерри с другой стороны: она не помнила Майкла, когда он ушел, ей не доставало до двух. Поначалу девочка звала отца, - укладывать ее спать было сплошным мучением - а через две недели слезы высохли, и она забыла о его существовании. Роскошь - возможность помнить загорелое лицо с широкой улыбкой и низкий голос. Шерри этого лишена, а Грег нет. Справедливо ли это? И что лучше? Никогда не знать или хранить в закромах памяти знакомые черты? Парень вздохнул и потер глаза. Нужно ответить, честно, без прикрас.

- Он... - Грег замялся, не зная с чего начать. Подросток откашлялся и попытался собрать воедино разбежавшиеся буквы. - Он очень радовался, когда ты родилась. Такой блеск в глазах, не хватало только футболки с надписью "у меня родилась дочь", чтобы все вокруг поняли, почему он такой счастливый, - рассмеялся парень. - Я не понимал, как сморщенное яблоко, каким было твое лицо поначалу, может вообще у кого-то вызвать умиление, но, честно сказать, я просто ревновал. Еще вчера все внимание доставалось мне, а теперь около тебя все скачут. Поэтому, когда ты засыпала, я приходил к тебе в комнату и щипал в самых больных местах, моя обида уходила, когда ты начинала плакать. Сейчас я понимаю, что ненависть и та месть, которая успокаивала мои нервы и заставляла тебя плакать были неправильными. Я совершил гнусный поступок, - Грег почувствовал стыд, говоря эти слова, но, когда он взглянул на девочку, то не заметил на ее лице признаков осуждения, только интерес к рассказу. Он продолжил: