Марина (СИ)

- Ладно, попробуй. Подожди, Тем! Помнишь ты показывал мне визитку на немецком? Она еще у тебя?

- Где-то у мамы на серванте лежит. Мама сказала, что в нашей комнате такой беспорядок, что не найдешь и слона, даже если от этого будет зависеть чья-то жизнь...

Вадим слушал молча. Я открыла балконную дверь и створку остекления. Темка пошатал такую же створку своего балкона, и она отворилась. Он перелез на соседний балкон, подергал наудачу балконную дверь. Дверь оказалась закрытой. Темка полез через форточку. Это было не очень сложно при его небольшом росточке и тщедушной фигурке. Перед тем, как он полностью исчез в темноте неосвещенной квартиры, я почему-то крикнула:

- Тем, позвони мне сразу же. Может твои записку оставили...

- Лучше сразу же открой балкон, - перебил меня Вадим.

Балконная дверь с легким скрипом образовала узкую щель в комнату... Зажегся свет... Я зябко поежилась и пошла назад в гостиную. Вечера были еще достаточно холодными, чтобы не сказать морозными. Вадим остался на балконе, Минут через пять он сказал мне:

- Марина! Там что-то не так. Свет горит, но тихо и Темка не звонит. Пожалуй, я полезу за ним.

- С ума не сходи. Может ребенок в туалете. Ты что? Выйдет и позвонит...

Прошло еще минут десять. Вадим нервно курил на балконе. Потом он, не говоря ни слова, полез в соседскую квартиру.

Теперь я стояла на балконе и нервно курила... Вадим появился в дверях, он тащил упирающегося Темку...

- Помоги ему перелезть...

- Что такое? Почему? - других слов у меня не нашлось.

- Помогай же! - прикрикнул на меня Вадим, взгромоздив странно неповоротливого Темку на перемычку между балконами. Я стащила мальчишку на свой балкон и тут поняла, что он вовсе не упирается. Он был просто какой-то обмякший, тяжелый... Я затащила Темку в комнату и втиснула в кресло. Он сидел с остекленевшими глазами и приоткрытым ртом...

- Тема, - позвала я.

Он молчал. Я попыталась растормошить его.

- Что случилось, Тема? Тема! Что с тобой?

Он смотрел на меня застывшим взглядом и ничего не отвечал. Потом его лицо скривилось, словно он пытался что-то выплюнуть. Но с его губ не сорвалось ни звука. И лишь по щекам покатились слезы. Господи! Я содрогнулась от охватившего меня ужаса. Плакал Темка. В прошлом году он сломал ногу. Перелом был достаточно тяжелый и наверняка не менее болезненный, но Темка не проронил ни слезинки! Даже когда пришлось снова ломать неправильно сросшуюся кость, он не плакал... Теперь он молча рыдал. Я смотрела на него, не зная, что делать и понимая, что случилось что-то страшное... И мое сознание отказывалось воспринимать действительность...

В дверь позвонили. Я открыла, даже не спросив, кто. За дверью стоял человек в белом халате...

- Мальчик здесь? - спросил он и, не дожидаясь ответа, прошел мимо меня в комнату. Я молча последовала за ним. Мужчина склонился над Темкой, похлопал его по щекам, потом достал из кармана халата серую полупрозрачную коробочку. В ней оказались шприцы и ампулы. Мужчина стал набирать в шприц какую- то жидкость...

- Что вы собираетесь делать - завопила я, когда он стал стаскивать с Темки свитер, причем одной рукой, в другой он держал наготове шприц.

- Помогли бы, что ли... Не видите, он в шоке. Я сейчас сделаю укол и позову санитаров. Мы его увезем...

- Куда это? У него контрольная по математике завтра...

- Я вижу и вам нужно что-то успокоительное вколоть... Какая контрольная, дамочка! Ему не меньше месяца в больнице лежать... После такого и взрослый тронуться может...

- Что вы имеете в виду?

Мужчина внимательно посмотрел на меня, дожимая поршень шприца, и спросил:

- У вас валерьянка есть? Или капли Зеленина? Накапайте себе капель тридцать и постарайтесь уснуть...

- А... - он махнул рукой. - Где у вас аптечка? В ванной или в холодильнике?

Но ответить я не успела: с балкона раздался шум и на пороге комнаты образовался шкафоподобный милиционер. Из-за него выглядывал Вадим...

- Это сын? - спросил милиционер, глядя на Темку.

- Да, это он, - ответил Вадим.

- Что, доктор? Говорить он может?

- Вряд ли. Мы его везем в Медгородок. Все сведения можно будет получить в регистратуре приемного покоя.

- С вами поедет сотрудник, - сказал милиционер. И в комнату теперь уже со стороны коридора вошли двое: один в белом, другой в милицейском. Они подхватили Темку с двух сторон и поволокли из квартиры...

- С носилками здесь не развернешься, - извинился ни к тому, ни к сему врач, - А вы все же выпейте валерьянки, да и ложитесь. Утром уже полегче будет... Вадим закрыл за ним дверь и встал в дверном проеме.

- Где у тебя валерьянка?

- Не надо пока, - заявил трехстворчатый шкаф в милицейской форме, Я была почти уверена, что где-то подмышкой на его кителе красуется инвентарный номер казенной мебели, выведенный, как у нас раньше практиковалось, масляной краской для полов.

- Присядьте, пожалуйста, - сказал он, хотя я уже и без того не могла держаться на ногах и почти упала в кресло, - Назовите себя.

- Лисина Марина Львовна, - и далее по привычке все остальные паспортные данные. Научилась уже в кабинете Скоропада. У меня не было сил чему-либо сопротивляться, и я послушно делала то, что от меня требовалась...

- Расскажите мне, где вы были сегодня днем. Постарайтесь поточнее называть время. С кем вы были?

Я рассказывала. Милиционер писал. Вадим стоял возле балконной двери и курил. Что-то он слишком много курит сегодня.

- Когда вы в последний раз видели соседку?

- Позавчера. Она вешала на балконе белье... Да скажите, в конце концов, что вообще происходит! - не выдержала я. - Что случилось? Что с Темкой? Почему это он в шоке?

Милиционер уставился на меня, потом медленно перевел свои коровьи глаза на Вадима. Тот молча кивнул.

- Ваши соседи были мертвы, когда мальчик пришел домой...

Дальше я ничего не услышала. Вот уж никогда не думала, что у меня такие слабые нервы. Я, оказывается, потеряла сознание... Нашатырь, видно, поднесли к моему носу уж слишком близко. Я непроизвольно отдернулась и больно ударилась головой о стенку. Кресла у меня низенькие, спинка почти вровень с подлокотниками - такие себе пухлые коробочки. Вадим обеспокоенно поглаживал меня по руке и что-то говорил милицейскому шкафу. Потом мы остались с Вадимом одни. Он попытался уговорить меня лечь в постель, но я потребовала, чтобы он мне все рассказал. Однако сначала мне пришлось выпить неслабенькую дозу валерьянки.

Тамару и ее мужа Алексея Темка нашел на кухне. Оба, казалось, спали, сидя на табуретках и положив головы на стол. Только голова Тамары лежал в тарелке с недоеденным жарким. На столе стояла пустая бутылка из-под водки. Я знала, что они с мужем иногда приговаривают бутылочку перед сном. Тамара говорила, что это для оживления сексуального диалога. Но благодаря бабушкам со скамеек у подъездов ни для кого из нашего дома не было секретом, что время от времени супружеская пара впадала в запой? Потом обычно следовал длительный период воздержания. Для меня это ровным счетом ничего не значило. У всех есть свои прибабахи. Кто-то выпивает втихую, кто-то шапочки для домашних гномов вяжет. У каждого свое хобби. Только вот от бутылки водки на двоих еще никто не умирал. По крайней мере, если в ней не было сильнодействующего яда.

- Об этом мы узнаем позже, - сказал Вадим, - Теперь, я думаю, тебе все же надо печь и выспаться. Ночью мы почти не спали, потом ты работала... Да и свидание со Скоропадом тебе сил не добавило...

- А куда ты пошел, когда оставил меня дома? И, вообще, откуда ты знал, что у соседей что-то случилось? Ты же просил меня обязательно до них дозвониться! И ты обязательно хотел полезть вслед за Темкой! В какие игры играем, Вадим?