Я обязательно спасу Тот (СИ)

Вторая же выглядит опрятней даже не смотря на пугающее количество мелков для рисования и большого альбома с тонкой изорванной обложкой. Постель заправлена, на стене висят прикрепленные к обоям фотографии незнакомых мне людей, лица которых перечеркнуты двумя красными линиями.

Последняя кровать пустует, ведь на ней, вокруг и над не находится ровным счетом ничего - пустой пол, пустые стены, пустой матрас. Наверняка это пустое пространство предназначено для меня.

Все комоды и тумбочки завалены вещами, а книжный шкаф - книгами. Старыми и новыми. Почти повсюду на стенах пестрят картины - натюрморты, пейзажи, портреты, и я мысленно восхищаюсь таким манящим разнообразием. А затем моё внимание привлекает огромный холст с одним зеленым кругом посередине. Внутри - силуэт девушки-гимнастки, стоящей на руках, а в самом углу витьеватыми буквами выписано имя "Клеменс".

Я прохожу к центральному окну и распахиваю его настежь, сразу опуская голову и оценивая высоту.

- Не советую. - раздается чей-то голос позади. - Днем во дворе полно народу, а ночью мы выпускаем собак.

Я оборачиваюсь.

Оливковые глаза. Вот правда, они на самом деле оливковые! И лицо необычайно-светлое, но ничуть не уставшее, а такое, какое может быть у человека, с утра умытого холодной водой.

Незнакомка стоит ровно, тонкие руки придерживают невесомую ткань платья, а волосы треплет внезапно налетевший сквозь окно порыв ветра.

Мне приходится пару раз моргнуть, чтобы убедиться в её реальности - настолько девушка призрачная и нежная. Даже ходит она, будто не отрывает ног от земли, а взгляд цепляется за меня и не отпускает до последнего.

- Красивые картины. - только и могу произнести я.

- Да, знаю. Единственное наследство моей семьи. - и будто бы невзначай взмахивает рукой, указывая себе за спину, после чего снова принимается копаться где-то в комоде. - Только мой отец являлся поклонником натурализма, а маме по душе был авангардизм.

- И как они жили, представители разных художественных направлений? -интересуюсь я. - Не вели войну за ведущий жанр?

Незнакомка поднимает на меня взгляд и я сразу понимаю, что зря пыталась пошутить.

- В пьяном угаре папа пробил маме череп бейсбольной битой. А так, в принципе, жили вполне мирно.

Я неловко пожимаю плечами.

- Не повезло.

- Ну почему же? - вскидывает брови она. - Больше отец не выносил мне мозг. Один раз вынес мозг маме и всё. Успокоился.

Я поджимаю губы, зачем-то делаю вид, что разглядываю окружающую меня обстановку, и задумчиво хмыкаю.

- Я Брук.

- Я знаю. - рассеянно улыбается незнакомка. - А еще я Ева.

Она достает из ящика черный маркер, открывает его, медленно двигается в сторону висящих на стенах фото и перечеркивает изображение мужчины азиатской внешности.

- Тео рассказывал о тебе. - припоминаю я, не желая вдаваться в мысли и догадки. - И Аларик сказал, что я могу занять пустую кровать в вашей комнате.

- Это кровать Клеменс. - раздраженно поправляет меня Ева, передернув плечом.

- Разве? - с ноткой удивления в голосе произношу я. - Значит, придется искать другое место.

Я запускаю руки в карманы и, кивнув девушке напоследок, направляюсь к двери. Но меня останавливают:

- Клеменс больше не живет у нас, так что можешь спать здесь. Но никогда не говори, что займешь место кого-то.

Я окончательно путаюсь в словах Евы, поэтому молча киваю.

Теперь она кажется мне еще и сумасшедшей.

- Понятно.

Я принимаюсь раскладывать вещи, постепенно заполняя всё пустое пространство собой и своим прошлым - одеждой, книгами, блокнотами и приятными мелочами, пока за окном начинается дождь.

***

В комнате много места и очень уютно, несмотря на то, что за окном стеной стоит ливень, гремит гром и валятся деревья. Воздух переполнен влагой и мне становится тяжело дышать, поэтому я стараюсь сидеть как можно ближе к окну и прохладе - однажды духота меня добьет, честно.

Из присутствующих я знаю почти всех - здесь и Мел с Ким и Калебом, и Бьянка, и Тео, Джон и Дилан. И несколько тех, кто мне не знаком.

- Может, сразу прихлопнуть Доусона? - возбужденно вскидывается тощий парень с вытянутым лицом и длинными волнистыми патлами цвета шоколада. Он самодовольно приподнимает уголок губ, когда парни поддерживают его предложение одобрительным гулом, но на его костлявое плечо, обтянутое мягкой серой тканью, ложится крепкая рука сидящего рядом юноши - высокого, под два метра ростом, белобрысого и с кольцом в губе.

Большинство замолкает, кое-кто посмеивается.

- Риск не будет оправдан. - со спокойной улыбкой произносит блондин, заставляя шатена вернуться на стул. - Мы не можем убить его сразу, иначе его приспешники зададутся вопросом "А за что, собственно?" и мы не сможем ответить. Промолчим - конец операции. Сам подумай, как это будет выглядеть? Он вроде как ничего не сделал, но уже стал нашей целью номер 1.

Мы все сидим за одним столом и ужинаем. Аларик уехал по своим делам, напоследок пожелав мне удачи, и приставил мне в помощники некого Майкла - блондина, о котором я говорила ранее. Сначала я смущалась и отнекивалась, вроде бы справлюсь со всем сама, но он действительно мне помог и рассказал всё о том, чем занимаются живущие здесь люди.

Главный заработок приносит марихуана, которую подчиненные Аларика выращивают на своих точках (в стране относительно немного), а также воровство и махинации с банковскими картами. Некоторые занимаются рэкетирством, мошенничеством, проституцией и наемничеством. В общем, от разнообразия разбегаются глаза.

Как он сам говорит, выжить в их мире довольно трудно, особенно новичкам вроде Мел и Ким, но это вполне реально с помощью и поддержкой жителей Дома.

Смешно, однако. С какой это стати они будут помогать мне?

Вернемся к ужину.

- Аларик сказал, что нам лучше не лезть в это. - с совершенно воинственным видом произносит Бьянка. Сидящая возле неё девушка согласно кивает. - Он сам со всем разберется. А тебе, Габриэль, лучше вообще помолчать.

Блондинка поджимает губы. Между её бровей пролегает морщина, взгляд становится сердитым и сосредоточенным.

- Или тебе напомнить, что произошло в последний раз, когда мы влезли не в своё дело? - намного тише, почти шепотом продолжает она.

В комнате повисает мертвая тишина. Не слышно даже звона приборов.

Я замечаю, как большинство бросают косые взгляды в сторону Евы, но девушка продолжает молча смотреть в тарелку. Без выражения, пустым взглядом.

- Не самая лучшая тема для застольной беседы. - между делом хмыкает Дилан, отпивая из стакана. Он заметно напрягается, но старается не подавать виду.

- Да уж. - с хмурым видом соглашается Майкл. - Знаете, это даже невежливо - в нашей семье пополнение, а мы молчим об этом. - затем поворачивается ко мне с улыбкой.

Ненавижу такие моменты, когда ко мне буквально привязывают всеобщее внимание. А от попыток стряхнуть с себя взгляды становится только смешнее.

- А что здесь такого? - раздается чей-то голос с края стола. - Очередная простушка. У нас как раз мало прислуги.

Я бросаю взгляд в сторону источника звука, цепляюсь за незнакомую женскую фигуру и скорбно поджимаю губы. Она невероятно притягательная, фигуристая, с шикарными рыжими волосами и длинными алыми ногтями. Вот только её красота не такая, как у Евы, Мел или Бьянки - она напущенная и неестественная. Лицо, если приглядеться, ничуть не миловидное - губы пошлые, взгляд чересчур откровенный, как и вырез её блузы, и вид у неё весьма поношенный, как у проститутки со стажем.

- Знаешь, Рашель, - процедив имя рыжеволосой сквозь зубы, Ева с силой сжимает вилку. Костяшки её пальцев стремительно белеют. - Половина из нас начинало так. И я в том числе, как и... - и резко замолкает.

Все, кажется, всё понимают, поэтому опускают глаза.

- Клеменс. Её звали Клеменс, бл*ть, хватит уже всего этого дерьма! - Джон достает из кармана пачку сигарет, выбирает одну и сует её в рот, закуривая прямо в помещении. - Так случается, представьте себе, люди умирают!