Да не судимы будете

8 ноября вечером выехал в Москву для поездки в Варшаву на V съезд ПОРП. Делегацию возглавляет Брежнев.

10 ноября утром поездом наша делегация прибыла в Варша­ву. Состав делегации: Брежнев — глава делегации, Гришин -- Москва, Шелест — Украина, Киселев — Белоруссия, Ари­стов — посол в Польше, Катушев — секретарь ЦК.

11 ноября в 10 часов утра Гомулка открывает V съезд ПОРП. Избирается президиум съезда — председательствует Герек.

13 ноября вечером ко мне в резиденцию запросился Герек — первый секретарь Котовицкого воеводства ПОРП, и с ним три секретаря воеводства и председатель исполкома воеводства. Мне сразу трудно было определить, чем было вызвано это посеще­ние. Я в первую очередь отнес это за счет того, что Котовицкое воеводство имеет тесные связи с нашим Донбассом. Разговор был интересный, разносторонний и довольно откровенный. Из этого разговора я почувствовал, что вокруг Гомулки сгущаются тучи, хотя сам Герек подчеркнуто говорил: «Наш Вацлав». Поляки тогда мне подарили хорошую картину «Крестьянская девушка».15 ноября 1968 года прилетели из Праги Дубчек, Черник и Гусак для того, чтобы встретиться и переговорить с Брежне­вым в связи с предстоящим Пленумом ЦК КПЧ. На этой встрече от нашей делегации были Катушев и я. Главные вопро­сы, которые обсуждались в этих переговорах, были следующие: объяснить партии и Пленуму, какие причины побудили ввод наших войск. О необходимости взять средства массовой инфор­мации в свои руки. О варшавском письме пяти соцстран и верно­сти Варшавскому Договору. Классовый подход к оценке проис­ходящих событий в Чехословакии. Об учении марксизма-лени- низма как основе нашей идеологии. Наличие антисоциалистиче­ских, контрреволюционных элементов в стране и борьба с ними. Роль КПЧ как руководящей партии, о демократическом централизме как основе дисциплины в партии. Об ответственно­сти руководства партии за состояние дел и выполнение москов­ского протокола.

Вот такие вопросы мы должны были поставить перед чеха­ми в наших с ними переговорах.

Предстоящий Пленум ЦК КПЧ должен быть особо принци­пиальным.

Переговоры начались в О часов 15 минут. Первым выступил Брежнев. Он сказал: «Этот ваш Пленум будет иметь большое значение. А главное, чтобы документы Пленума отражали марксистско-ленинское понимание обстановки в партии и стра­не. Мы отмечаем, что вами проведена определенная положи­тельная работа. Но вместе с этим мы делаем принципиальное замечание по проекту постановления Пленума, по толкованию отдельных принципиальных формулировок. Очевидно, вам надо подумать по поводу формулировки о причинах ввода войск, об акции 21 августа. Ваша трактовка этого вопроса не дает уверен­ности в том, что ее не используют правые элементы в своих целях. Известна роль средств массовой информации и пропаган­ды, однако в проекте документов Пленума роль их отражена неправильно, больше того,, вы даете положительную оценку средствам массовой информации, что не соответствует положе­нию дела.

Опасность обстановки слабо отражена, даже вредно сказано, что в КПЧ якобы существует опасность как справа, так и слева. Создается впечатление, что идет фракционная борьба в партии, в общем все это создает довольно мрачную картину». По ряду вопросов проекта постановления Пленума ЦК КПЧ предлага­ются наши формулировки.

Чехословаки внешне отнеслись якобы «спокойно» к нашимзамечаниям. Однако концовка, заключительная, подытоживаю­щая часть проекта постановления Пленума была очень путаной, сложной, замысловатой, давала возможность трактовки п6- разному. Но ее чехословаки отстаивали остро и настойчиво, и мы их не «убедили».

Наше совещание затянулось до 3 часов 30 минут утра. Из всех разговоров чувствовалось, что Дубчек все больше попадает в изоляцию между Черником и Гусаком.

Нами много было высказано критических замечаний в адрес Дубчека. В Чехословакии выпущена листовка с портретом Ле­нина и Дубчека. В ФРГ одна из фирм выпустила золотую медаль с изображением Дубчека.

Ноябрьский Пленум ЦК КПЧ должен был решить много вопросов, прежде всего нормализовать положение в стране и улучшить взаимоотношения с нами и другими странами, под­писавшими варшавское письмо. Надежд возлагали много, а ре­зультат — усиление психоза, попытка создать единый в стране антисоветский фронт. Личная трагедия студента Яна Палаха, который заживо себя сжег, приобрела политическую окраску. А это, в свою очередь, послужило поводом к разжиганию антисоветского психоза, и в особенности среди молодежи Че­хословакии, волной ударяло и по некоторой части нашей моло­дежи. Встреча в Варшаве с чехословацкими руководителями хотя и не дала положительных, тем более ощутимых результа­тов, зато нам удалось выяснить многие подробности положения дел в Чехословакии. Руководители соцстран, прежде всего Го­мулка, конечно, а затем Ульбрихт, Живков и Кадар узнали о нашей встрече с чехами и, конечно же, поинтересовались, как проходила беседа и что нового в Чехословакии? Брежневу пришлось рассказывать о нашей встрече с руководством КПЧ и правительства. Разговор этот был довольно неприятный. Гомулка и в особенности Ульбрихт снова ополчились на Бреж­нева за то, что он «затянул кризис» в Чехословакии.

16 ноября в первой половине дня закрылся V съезд ПОРП. Вечером наша делегация выехала на родину. По пути остано­вились в Бресте, оттуда поехали в Беловежскую Пущу. Прове­ли там вечер и день. Мне лично ни место, ни порядки не понравились. Надо для такого хозяйства иметь общую культуру гораздо выше.

Вечером 17 ноября поездом Киев — Брест выехал домой, 18 ноября был уже в Киеве. Встречали все члены Политбюро ЦК КПУ.

19—25 ноября. Работал над докладом на Пленум ЦК КПУ по вопросам зернового хозяйства. Пленум и вопрос, на нем стоящий, очень ответственный — это, по существу, программа наших действий по поднятию урожайности зерновых и культуры земледелия.

Принял Терлецкого, доктора исторических наук, главного редактора журнала «Коммунист». Характеристика товарищей на Терлецкого хорошая, да я и сам его немного знаю по работе в Киевском обкоме партии. Высокая деловая квалификация, принципиален, политически стоек, имеет свое мнение и умеет его отстаивать. Обходительный с людьми, требовательный в ра­боте.

Пленум ЦК КПУ состоялся 22—23 ноября. Доклад мой длился 2 часа 25 минут. Говорят, что был содержательный, принципиальный, интересный. Выступления тоже были хоро­шие — принципиальные, много внесено интересных предложе­ний и критических замечаний. Пленум принял решение, в кото­ром намечены конкретные мероприятия по резкому увеличению урожайности зерновых на основе поднятия в комплексе культу­ры земледелия. Увеличение валовых сборов зерна и продажи его в ближайшие годы не менее одного миллиарда пудов, при полном обеспечении хозяйства и в целом республики собственными семенами и зернофуражом для развития животноводства.

Принимал секретарей обкомов, членов ЦК КПУ, решал кадровые вопросы.

Шульгин, первый секретарь Донецкого горкома партии. При­нимал его по поводу назначения министром дорожного строи­тельства республики. Надо направить его в Москву для знаком­ства и, по существу, для утверждения.

Дегтярев, первый секретарь Донецкого обкома партии. Обсу­ждали вопросы: о специализации по сельскому хозяйству обла­сти. Приходим к заключению, что область главным образом должна иметь «крен» мясо-молочного и овощного направления. Население области составляет почти 5 миллионов человек, крупная индустрия, завозить все продукты животноводства и овощи просто невозможно. Обеспокоены, что за последнее время в Донбассе снижаются темпы жилищного строительства, надо принимать меры к исправлению положения. На Дегтярева поступило анонимное письмо очень нехорошего содержания. Я с ним ознакомил Дегтярева — не очень это приятная «процеду­ра», но куда денешься. Поговорили по этому поводу. В письме много натянутого и предвзятого.Бубновский, первый секретарь Хмельницкого обкома пар­тии. Обсуждали вопрос, когда вручить орден Красного Знамени Шепетовской городской комсомольской организации. О разви­тии в Шепетовке промышленности. В городе много населения, и среди них молодежи не трудоустроено, не занято полезно­общественным трудом, а жить на что-то надо.