Афоризмы Британии. Том I

Наука не в силах бороться с неразумным. Вот почему в этом мире у нее нет будущности.

Достоинство искусства и достоинство науки в бескорыстном служении на пользу людей.

Говорят, что Бог не может изменить прошлое, однако историки на это способны. Возможно, именно из-за их полезности Ему в этом отношении Он и терпит их существование.

Наука — это организованное знание.

Общепринятое мнение, будто наука и поэзия — две противоположности, больше заблуждение. Люди, посвятившие себя ученым изысканиям, постоянно нам доказывают, что они не только так же, как и другие люди, но и даже живее их воспринимают поэзию изучаемых ими предметов.

Для сердца не было и нет Бесспорных истин в мире. О, как мучителен ответ, Что дважды два — четыре.

Единственный возможный вывод из любого исследования в какой-либо из «общественных наук» состоит в следующем: некоторые — да, некоторые — нет.

Совершенно неизбежно, что по мере расширения наших знаний та их доля, которой в состоянии овладеть один человек, будет убывать…

Из всех услуг, которые могут быть оказаны науке, величайшая — введение в обиход новых идей.

Из окна железнодорожного вагона мы видим корову, проносящуюся со скоростью 50 миль в час, и заявляем, что животное мирно отдыхает.

Нельзя стать узким специалистом, не став, в строгом смысле, болваном.

Наука никогда не решает вопроса, не поставив при этом десятка новых.

Если у вас есть яблоко и у меня есть яблоко и если мы обменяемся этими яблоками, то у вас и у меня останется по одному яблоку. А если у вас есть идея и у меня есть идея и мы обмениваемся этими идеями, то у каждого будет по две идеи.

Возражения против прогресса всегда сводились к обвинениям в аморальности.

…В наши дни и прошлое и будущее слишком ужасают, от них нельзя укрыться, и, погружаясь в историю, в ней ищут параллели к современности.

Очарование истории и ее загадочный урок состоят в том, что от века к веку ничего не меняется и в то же время все становится совсем другим.

…История — вещь нереальная. Прошедшее время представляет собой всего лишь зло на расстоянии; да и само изучение прошлого есть, разумеется, временной процесс. Коллекционирование осколков окаменелого зла не может быть более чем эрзацем, заменой непосредственного переживания вечности.

Главный урок истории заключается в том, что человечество необучаемо.

Аристотель утверждал, что у женщин меньше зубов, чем у мужчин. Хотя он был женат дважды, ему так и не пришло в голову проверить правильность этого утверждения, заглянув в рот собственной жене.

Говорят, что человек — это разумное животное. Всю свою жизнь я искал хоть какие-то свидетельства в пользу этого утверждения.

За последние пятьдесят лет научное исследование превратилось из роскоши в необходимое условие существования.

Наука — не предмет чистого мышления, а предмет мышления, постоянно вовлекаемого в практику и постоянно подкрепляемого практикой. Вот почему наука не может изучаться в отрыве от техники.

Изучая место и развитие науки в нашем обществе, мы убеждаемся прежде всего в столь возросшем ее значении, что науку уже нельзя предоставлять одним лишь учёным или политическим деятелям, а также в том, что весь народ должен участвовать в ее развитии, если наука должна стать благом, а не проклятием.

Самые изобретательные и тонкие экспериментаторы те, кто дают полный простор своему воображению и отыскивают связь между самыми отдаленными понятиями. Даже тогда, когда эти сопоставления грубы и химеричны, они могут доставить счастливый случай для великих и важных открытий, до которых никогда не додумались бы рассудительные, медлительные и трусливые умы.

Предсказывать будущее — дело безнадежное. Всё равно что делать ставки, заранее зная, что проставишься.

Предсказание будущего — игра на проигрыш. Но всякая игра хороша, если не забывать вести счёт.

Не так давно мой мозг наработал этакую закономерность по поводу того, как мы реагируем на технический прогресс.

1. Всё, что есть в мире на момент нашего рождения — вполне нормальные и обычные составляющие мироздания.

2. Всё, что изобрели в интервале от наших пятнадцати до тридцати пяти лет — удивительно, революционно и привлекательно в смысле карьеры.

3. Всё, что изобрели после того, как нам исполнилось тридцать пять, — ненужно, противоестественно и вообще от лукавого.

Хотя в научном плане мы становимся всё грамотнее, не стоит забывать, что и в фантомах, которыми мы ещё недавно наполняли наш мир, был определенный смысл.