Тайны языческих богов. От бога-медведя до Золотой Богини

В их число входил и культ богини-матери. Вместе с ним могли появиться обряды проращивания, связанные с циклом смены времен года. В Уэссекс наряду с обычаем кремации усопших эти ритуалы явно были привнесены извне в начале бронзового века. Возможно, однако, что первоначально святилища служили для поклонения богу неба, а не магери-земле. Тем не менее, поскольку долгая и трудная история культа солнца была так тесно связана с плодородием земли, го обрядам, от которых зависели жизнь и благополучие земледельческой общины, было несложно укорениться в Стоунхендже и в других районах Британии. Они обрели вид ритуала, проводимого в день летнего солнцестояния и призванного обеспечить плодовитость стад и отар и в целом возродить производительные силы природы.

Глава VIII

РЕЛИГИЯ НЕБА

Если доисторический человек в борьбе за существование придавал своему религиозному сознанию форму символов и эмблем, связанных с основами плодородия, он, видимо, также осознавал присутствие некой внешней высшей силы, обитающей на небесах и прямо или опосредованно управляющей происходящими в мире процессами.

В соответствии с господствовавшей эволюционной мыслью в конце XIX в. был выдвинут постулат об однолинейном развитии религии, которое последовательно происходило от анимизма через политеизм к монотеизму. Так, Тайлор (Tylor) дал определение религии как "веры в духов", возникающей, по его утверждению, из ошибочных умозаключений, сделанных под влиянием таких явлений, как сны, состояния транса, видения, смерть. Считалось, что солнце, звезды, деревья, реки, ветры, облака и горы имеют душу и поступают как живые существа. По мнению древних, духи управляли событиями как в окружающем материальном мире, так и в жизни человека — земной и загробной⁴⁸⁶. Так как они наделялись человеческими качествами, то божественное общество и структура правления были смоделированы по образцу человеческого общества: великие боги и менее значимые божества соответствовали вождям, царям и чиновникам и в политеистическом пантеоне имели обязанности, подобные земным, в подведомственной области деятельности.

На небесах в сказочном великолепии правили верховные боги, посылавшие вниз дождь, чтобы накормить землю; когда что-то заставляло их гневаться, они демонстрировали свое божественное неудовольствие, обрушивая на людей вселяющие ужас грозы, опустошительные ураганы или всепожирающий огонь. Соперником всеобъемлющих небес по силе и славе было Солнце, каждое утро поднимавшееся и каждый вечер уходившее в небытие, в преисподнюю. Давая свет и жизнь, оно часто воплощалось в том, кто занимал престол на Земле. Считалось, что Солнце сопровождает Луна или они выступали в обратном порядке. Во всемирной ассамблее великих богов присутствовали обожествленные герои-вожди, благотворители и другие добродетельные предки, которых после их смерти возвысили до божественного уровня и соответствующего статуса. Их должным образом чтили и считали бессмертными⁴⁸⁷.

Начиная с анимизма как "минимальной выраженности религии", развитие божественной идеи продолжалось. Как подчеркивал Герберт Спенсер, это проявлялось в обожествлении и умиротворении прославленных усопших⁴⁸⁸ или, по мнению Фрейзера, в стремлении упростить и унифицировать пантеон, уменьшив количество божеств, ответственных за управление отдельными отраслями, свойствами и аспектами природы. "Вместо индивидуального духа для каждого отдельно взятого дерева они вообразили бога лесов вообще — Сильвана или какого-нибудь еще: вместо отождествления ветров с несколькими богами, каждого со своим определенным характером и качествами, они представили единого бога ветра, — например, Эола. Он упрятал все ветры в мех и выпускал их только тогда, когда, потехи ради, хотел довести море до бешенства". "Инстинктивное стремление ума к упрощению и объединению идей" явилось причиной свержения многих местных и отраслевых божеств в пользу одного — верховного — создателя и правителя всего и вся. Таким образом, как политеизм развился из анимизма, так и монотеизм возник из политеизма после того, как появилась мысль об одном-единственном Боге — верховном владыке и создателе земли и небес⁴⁸⁹.

То, что это аккуратное н удобное толкование развития теизма несостоятельно, стало очевидным, когда Эндрю Лэнг (Andrew Lang) привлек внимание к следующему факту: до сих пор из монотеизма, считающегося конечным продуктом эволюционного процесса у таких очень примитивных народов, как аборигены Австралии, верховные боги племен, или высшие существа, не являющиеся ни святыми, ни призраками умерших, ни "отраслевыми" божествами, не "добрались" до высочайшей власти⁴⁹⁰. Они нередко могли стоять в стороне от ежедневных дел, но все же являлись хранителями норм поведения племени. Даровав племени законы и установив обряды посвящения для насаждения правильного поведения в обществе, боги после торжественных сборищ, проходящих под их председательством, удалялись в почетное уединение на небеса. Эти удаленные божества фактически представляют собой выражение сверхъестественной силы и воли. Они — первобытные и милосердные хранители и дарователи общественного, религиозного и морального порядка. Но эта система настолько сложна, что Тайлор и его последователи отказались от мысли о внедрении ее христианскими миссионерами. Теперь установлено — и в значительной мере благодаря неустанным исследованиям пастора Вильгельма Шмидта (Wilhelm Schmidt) и его соратников, — что эти божества представляют собой подлинный образец не подвергшейся влияниям извне примитивной религии, характерной для таких туземных народов, как аборигены Австралии, фуэги в Южной Америке, калифорнийские племена в Северной Америке, а также некоторые негритосы и негроиды в Африке и других местах⁴⁹¹.

Каким бы ни было их происхождение, эти высшие божества стоят отдельно, будучи на две головы выше второстепенных божков, не исключая и святых более низкого порядка, тотемы и культурных героев (мифический персонаж, добывающий или "первые создающий для людей различные предметы культуры — огонь, орудия труда, культурные растения и т. п., обучающий их приемам, ремеслам, искусствам, вводящий определенную организацию, правила, ритуалы и праздники. — Прим. пер), а также местных богов, которым поклоняются народные массы. Иногда божки становятся настолько ненужными, что от них не остается ничего, кроме имени. В Центральной Австралии они всего лишь олицетворяют трещотку, громоподобный грохот которой воспринимается, во всяком случае, женщинами и непосвященными как глас божий⁴⁹². Они действительно рискуют быть забытыми в споем очень далеком звездном уединении, но все же они сохраняют свой собственный уровень, имея более важное и глубокое значение (несмотря на менее определенную сферу действия), чем другие божества и святые. Более того, они, видимо, символизируют высшую моральную ценность Вселенной настолько, насколько это может представить себе примитивный ум.

Так, профессор Эванс-Притчард (Evans-Pritchard) (сэр Эдуард Эван Эванс-Притчард, английский этнограф, 1902–1973. —Прим. пер.) свидетельствует, что у нуэров в восточноафриканских странах долины Верхнего Нила бог Kwoth, существо чистого духа, похож на ветер или воздух, поэтому "будучи везде, он сейчас — здесь". Находясь высоко в небе, он присутствует и на земле, которую он создал и оберегает. "Все в природе, культуре, в обществе и человеке есть так, как оно есть, потому что так это создал бог". Несмотря на то, что он вездесущ и невидим, он видит и слышит все, что происходит; а так как он отзывчив ко всем мольбам взывающих к нему, ему молятся и приносят пожертвования, чтобы отвратить беды. Бог может сердиться, он способен наказать и наказывает людей за проступки. Страдание принимается с покорностью, ибо такова его воля, хотя и не доступна человеческому разумению. Но последствия проступка можно смягчить или оста-новить искренним раскаянием и заглаживанием вины, молитвой и пожертвованием⁴⁹³.