Сумма Теологии. Том VIII

Отвечаю: как говорит Августин, «добродетели свойственно хорошо пользоваться тем, чем можно пользоваться дурно»⁷⁸⁴. Но мы можем как хорошо, так и дурно пользоваться не только тем, что находится в нас, а именно способностями и страстями души, но и тем, что находится вне нас, например, вещами этого мира, которые предоставлены нам в качестве средств к нашему существованию. Следовательно, коль скоро щедрости свойственно пользоваться ими хорошо, то, значит, щедрость является добродетелью.

Ответ на возражение 1. Как указывают Амвросий и Василий, изобилие богатства предоставляется Богом некоторым для того, чтобы они могли обрести заслугу посредством хорошего управления им. Но одному человеку достаточно иметь немного вещей. Поэтому щедрый заслуживает похвалы за то, что отдает другим больше, чем оставляет себе. Что же касается духовных благ, то в отношении них мы должны проявлять осмотрительность и в первую очередь заботиться о себе. Впрочем, и в том, что касается преходящего, щедрому вовсе не свойственно настолько заботиться о других, чтобы совсем не принимать в расчет себя и ничего не оставлять. Поэтому Амвросий говорит, что «похвальна та щедрость, когда не забывают об интересах родни, особенно если она в чем-то нуждается».

Ответ на возражение 2. Щедрому не свойственно отдавать все свое богатство, ничего не оставляя ни для поддержания собственной жизни, ни в качестве инструментальных средств тех актов добродетели, посредством которых достигается счастье. Поэтому Философ говорит, что «щедрый не будет невнимателен к собственному имуществу, раз уж намерен с его помощью удовлетворять нужды других»⁷⁸⁵. И Амвросий говорит, что «Господь желает не того, чтобы человек за один раз расточил свое богатство, а того, чтобы он распределял его, если только речь не идет о случаях, подобных тому, который имел место с Елисеем, убившем своих волов и накормившем бедных, чтобы освободить себя от домашних хлопот», что связано с состоянием совершенства, о котором речь у нас впереди (184; 186, 3).

Впрочем, тут следует заметить, что сам акт щедрого отказа от имущества в той мере, в какой он является актом добродетели, определен к счастью.

Ответ на возражение 3. Как говорит Философ, «тратящие много по причине своей невоздержанности — это не щедрые, а моты»⁷⁸⁶, и таковыми же являются те, кто растрачивает свое имущество ради других грехов. Поэтому, по словам Амвросия, «тот, кто помогает обирать других, нисколько не честен, и щедрость его — не подлинна, если он делает это ради хвастовства, а не из сострадания». Следовательно, тот, кому недостает других добродетелей, сколько бы он ни тратил, тратит все это дурно и не является щедрым.

Кроме того, ничто не препятствует тому, чтобы тратить много на что-то доброе и без навыка к щедрости — ведь исполняют же люди дела других добродетелей до того, как у них появляется соответствующий навык, хотя, как уже было сказано (II-I, 65, 1), делают это не совсем так, как это делают добродетельные. И точно так же ничто не препятствует тому, чтобы добродетельный человек, будучи бедным, был щедрым. Поэтому Философ говорит, что «щедрость соразмеряется с состоянием человека», то есть с имеющимися у него средствами, «и указывает не количество отдаваемого, а навык даятеля»⁷⁸⁷. И Амвросий говорит: «Сердечность — вот что одаривает богатых и бедных и придает ценность вещам».

Раздел 2. СВЯЗАНА ЛИ ЩЕДРОСТЬ С ДЕНЬГАМИ?

Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что щедрость не связана с деньгами. В самом деле, любая нравственная добродетель связана с поступками и страстями. Так, согласно сказанному в пятой [книге] «Этики», правосудность имеет дело с поступками⁷⁸⁸. Следовательно, коль скоро щедрость является нравственной добродетелью, то похоже на то, что она связана со страстями, а не с деньгами.

Возражение 2. Далее, щедрый может использовать любой вид богатства. Но, согласно Философу сообразное природе богатство гораздо подлинней, чем искусственное богатство⁷⁸⁹. Следовательно, щедрость по преимуществу не связана с деньгами.

Возражение 3. Далее, различные добродетели имеют различную материю, поскольку навыки различаются сообразно своим объектам. Но внешние вещи являются материей распределительной и направительной правосудности. Следовательно, они не являются материей щедрости.

Этому противоречит сказанное Философом о том, что «щедростью принято считать обладание серединой в отношении к деньгам»⁷⁹⁰.

Отвечаю: как говорит Философ, щедрому свойственно давать⁷⁹¹. Поэтому щедрость ещё называют гостеприимством — ведь принимающий не отказывается от своего, а делится им. Термин «щедрость», похоже, тоже указывает на нечто подобное, поскольку когда человек отнимает свою руку от вещи, он освобождает её (liberat), так сказать, от своего оберегания и владения, и являет свой ум свободным от её удержания. Но тем, что может выступать в качестве субъекта освобождения человеком ради другого, являются блага, которыми он обладает и которые принято обозначать словом «деньги». Следовательно, надлежащей материей щедрости являются деньги.

Ответ на возражение 1. Как уже было сказано (1), щедрость зависит не от количества даваемого, а от сердечности даятеля. Но сердце даятеля [непосредственно] располагается страстями любви и желания, а опосредованно — связанными с даянием удовольствием и страданием. Поэтому непосредственной материей щедрости являются внутренние страсти, тогда как внешние деньги являются объектом указанных страстей.

Ответ на возражение 2. Как говорит Августин в своей книге об учении Христа, все, что человек имеет на земле и все, чем он владеет, может быть названо «pecunia» (деньгами), поскольку в древности всем имуществом человека было его «pecora» (стадо). И Философ говорит, что «деньгами мы называем все, стоимость чего измеряется деньгами»⁷⁹².

Ответ на возражение 3. Правосудность устанавливает равенство во внешних вещах, но при этом, строго говоря, не имеет дела с внутренними страстями, и потому деньги являются материей щедрости в одном отношении, а правосудности — в другом.

Раздел 3. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ АКТОМ ЩЕДРОСТИ ПОЛЬЗОВАНИЕ ДЕНЬГАМИ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что пользование деньгами не является актом щедрости. В самом деле, различные добродетели обладают различными актами. Но пользование деньгами приличествует другим добродетелям, таким как правосудность и великолепие. Следовательно, оно не является надлежащим актом щедрости.

Возражение 2. Далее, щедрому приличествует не только давать, но также получать и удерживать. Но получение и удержание, похоже, не связано с пользованием деньгами. Следовательно, пользование деньгами, похоже, неправильно усваивать щедрости в качестве её надлежащего акта.

Возражение 3. Далее, пользование деньгами состоит не только в их предоставлении, но также и в их трате. Но трата денег связана с тратящим и потому не может являться актом щедрости, поскольку, по словам Сенеки, «не щедр тот, кто дарит самому себе»⁷⁹³. Следовательно, не всякое пользование деньгами связано со щедростью.

Этому противоречат слова Философа о том, что «лучше всех пользуется всякой вещью тот, кто обладает соответствующей добродетелью. Значит, и богатством воспользуется лучше всего тот, чья добродетель связана с деньгами» ⁷⁹⁴. Но именно таковым и является щедрый. Следовательно, доброе пользование деньгами является актом щедрости.

Отвечаю: как уже было сказано 18, 2), свой вид акт получает от своего объекта. Но объектом, или материей, щедрости, как было показано в предыдущем разделе, являются деньги и все, стоимость чего измеряется деньгами. И так как любая добродетель сообразуется со своим объектом, из этого следует, что коль скоро щедрость является добродетелью, её акт связан с деньгами. Затем, деньги относятся к используемым благам, поскольку все внешние блага определены к тому, чтобы человек их использовал. Следовательно, надлежащим актом щедрости является пользование деньгами, или богатством.