Христос и церковь в новом завете

Если вся книга Откр. до предела насыщена ветхозаветными аллюзиями, то особенно это относится к описанию Небесного Иерусалима.

«В конце долгого библейского пути это может быть своего рода хорошим тестом на знание Писания! Множество параллельных мест, которые указываются в Библии, может удивить!» [1148]

И все же можно выделить по крайней мере два библейских места, имеющие главное значение для понимания этих глав. Это описания рая и первозданного творения (где произошло грехопадение, в Быт. 2–3), и пророческие описания будущего творения, воссозданного в первозданной красоте (в Ис., в частности, в заключительных главах 60–66).

Уже внутри Ветхого Завета эти описания четко обозначили два полюса, задающих движение библейской истории. Первые главы Библии (особенно Быт. 2–3) говорят об изначальных божественных намерениях и целях относительно творения. Пророческие прозрения в Ис. — об ожидании непременного исполнения этих намерений в эсхатологическом будущем, несмотря на грехопадение, трудный и долгий исторический путь.

Это не ностальгия по потерянному золотому веку, а надежда на грядущее. Если описания рая в Быт. 2 более-менее памятны (или их легко найти), то из Ис. следует обратить внимание, например, на такие строки:

¹⁷ Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут воспоминаемы и не придут на сердце. ¹⁸ А вы будете веселиться и радоваться вовеки о том, что Я творю: ибо вот, Я творю Иерусалим веселием и народ его радостью. ¹⁹ И буду радоваться о Иерусалиме и веселиться о народе Моем; и не услышится в нем более голос плача и голос вопля (Ис. 65, 17-19; ср. 66, 22).

¹⁸ Не слышно будет более насилия в земле твоей, опустошения и разорения — в пределах твоих; и будешь называть стены твои спасением и ворота твои — славою. ¹⁹ Не будет уже солнце служить тебе светом дневным, и сияние луны — светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом, и Бог твой — славою твоею. ²⁰ Не зайдет уже солнце твое, и луна твоя не сокроется, ибо Господь будет для тебя вечным светом, и окончатся дни сетования твоего (Ис. 60, 18-20).

Описания в Откр. 21–22 звучат как заключительные аккорды (кода) библейской «симфонии», воспевающей грядущую славу Нового, Небесного Иерусалима.

Новое творение напоминает первое:

1 И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца. 2 Среди улицы его, и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева — для исцеления народов. 3 И ничего уже не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нем, и рабы Его будут служить Ему (Откр. 22, 1-3ё).

По сравнению с первоначальными библейскими описаниями некоторых вещей в нем нет: нет древа познания добра и зла, нет змия и греха, как нет и моря (Откр. 21, 1) — библейского символа богоборческих сил. Нет смерти, нет болезней, нет плача (ср. Ис. 25, 8; 35, 10).

Святой град Новый Иерусалим — это продолжение, исполнение или, лучше, преображение земной Церкви и всего творения (космоса). Это жилище Бога среди людей, как в виде надежды было высказано еще в 2 Цар. 7, 14; Ис. 7, 14; Иез. 37, 27; Лев. 26, 11-12, а главное, в Евангелии. Этот град есть невеста Агнца-Христа (см. Откр. 21, 2. 9; 22, 17), которая сияет Его светом (ср. Ис. 52, 1; 60, 1; 61, 10).

Обратим внимание, что в Новом Иерусалиме нет больше храма (см. Откр. 21, 22), так как Бог — везде и во всем, так же как нет и солнца (см. Откр. 21, 23; ср. Ис. 60, 19-20).

Описания Небесного Иерусалима в Откр. имеют большое церковно-таинственное значение. Небесный Иерусалим в «предчувствии», в «предучастии» дан в Церкви в ее таинственной жизни (в Таинствах). Это и цель, и уже данность.

«Побеждающему» (см. Откр. 2–3), т. е. сохраняющему верность Агнцу и Церкви, дается участие в Таинствах, и он «наследует все» (Откр. 21, 7). Здесь одновременно и земная Церковь, в которой мы живем, и Церковь, которую воссоздает и преображает Бог.

Это величайшее откровение и «не более чем» видение: то, что прикровенно происходит в ежедневной жизни Церкви, и то, к чему она идет. Точнее, к Кому она идет, Кого всегда ждет и Кого призывает в молитве, распространенной среди первых христиан:

Ей! Гряди, Господи Иисусе! (Откр. 22, 20; ср. маран-афа в 1 Кор. 16, 22)

«Ей!» — так в СП переведено еврейское «аминь», сохраненное в греческом тексте как a)mh/n и в большинстве переводов (например, в ЕК) также оставленное в оригинальной форме.

Это еще раз говорит о богослужении как о наиболее «родной» и изначальной среде жизни книги Откровения св. Иоанна. А если шире — как о том месте, где пересекаются и встречаются уже торжествующий Небесный Иерусалим и настоящая жизнь Церкви на ее пути к нему.

Приложение: Новозаветные Литургические чтения в Православной Церкви

147. Древняя ветхозаветная традиция церковного чтения Священного Писания

Слушание Слова Божия с самого начала было и остается главным источником, питающим веру каждого члена Церкви в отдельности и всей Церкви в целом как народа Божия.

Еще древний Израиль — ветхозаветная Церковь — концентрировал свою жизнь вокруг слушания Слова Божия, сначала возвещенного устно через пророков, а потом записанного в букве богодухновенными мужами и их помощниками. Все они: и пророки, и их продолжатели — принадлежали к одному и тому же народу — Церкви. За записанным навсегда сохранился статус Слова Божия, обращенного к Церкви, первоначально провозглашенного устно, а затем ставшего Словом письменным, Священным Писанием. Оно обращено к Церкви как тогда, когда впервые произносилось устами конкретных пророков, так и во все времена ее истории. Вот почему центральным местом и временем, по преимуществу (из всех мест и времен жизни верующего) посвященным чтению и слушанию Святого Писания, является не частная, домашняя обстановка, а общественное, т. е. церковное собрание. Такое собрание (по-греч. e)kklhsi/a, что и переводится как Церковь; или же в Ветхом Завете — близкое по значению sunagwgh/, синагога, означающее также собрание) есть со-брание прежде всего для совместного слушания Писания как Слова Божия.

Еще в ветхозаветном Израиле сложилась традиция, предусматривающая чтение всего свода Священного Писания, распределенного на небольшие смысловые отрывки на каждый день или на определенные дни недели в ритмичном цикле. Отдельную дневную «порцию» составляла, как правило, пара чтений из двух разделов, на которые разделялось Писание — Закон и Пророки.

148. Апостол и Евангелие

Пришествие в мир Господа Иисуса Христа, вызвавшее к жизни новый Израиль — Христианскую Церковь — привело к появлению новых Писаний, которые свидетельствуют об Иисусе как о Христе, воплотившемся Сыне Божием и Господе. Это Священное Писание Нового Завета. В свете новозаветных писаний — в свете Иисуса Христа — все дохристианское Писание Израиля, сохранив свое непреходящее значение Слова Божия, в Христианской Церкви стало называться Священным Писанием Ветхого Завета.

Новозаветная Церковь восприняла родившиеся в ее среде писания о Христе как Слово новое и исполненное окончательного смысла, который в Ветхом Завете еще только приготавливается и ожидается. Иначе говоря, на центральное церковное место, которое в Израиле отводилось Слову, провозглашенному и записанному как Закон Божий или пророческая весть о Боге, Христианская Церковь водрузила свое, новозаветное Писание. Но если само это Писание было новым, то метод и даже манера его церковного чтения, т. е. чтения в церковном собрании, были полностью или по крайней мере в главном унаследованы от ветхозаветного Израиля.

Так, довольно скоро в Церкви закрепилась синагогальная практика чтения Писания в виде пары смысловых отрывков из новозаветных Закона и Пророков, какими являются, соответственно, Евангелие и Апостол. В самом деле, Евангелие является главнейшей частью Нового Завета (как Закон для Ветхого Завета), тогда как Апостол, куда входят Книга Деяний и Апостольские Послания, аналогичен ветхозаветным пророческим книгам, продолжающим и комментирующим Закон.