Религия и политика террора

И все же, на наш взгляд, не это главное, определяющее в популярности суфизма. Непреходящий интерес к феномену суфизма обусловлен, в первую очередь, его традиционной этико-психологической культурой, методами совершенствования человека, суфийской системой познания. Суфизм пытается предоставить верующему возможность созерцания и общения с Богом. Именно эта особенность суфизма составляет ту притягательную силу, которая вот уже на протяжении столетий привлекает к себе симпатии многочисленных его последователей во всем мусульманском мире от берегов Атлантики до снежных вершин Кавказа. Следует помнить, что суфизм, будучи религиозно-мистическим учением, исторически восполнил и развил те институты ислама, которые прежде всего апеллировали к сфере психической культуры мусульманина.

Надо сказать, что реализация задачи постижения, созерцания или «опьянения» Богом возможна только лишь посредством религиозно-психологических опытов. Этим обусловлен особый интерес суфизма к психологии. Психология, а именно теория сознания, составляла главный предмет суфийского религиозно-философского учения с самых начальных этапов его развития, тогда как сущностная проблематика либо целиком определялась целями и задачами спасения, либо рассматривалась через призму психологии. С другой стороны, сама психология носила в суфизме сущностный характер и суфии не рассуждали о мире как о внеположном сознании, а рассматривали его исключительно как равнозначное психологическим образам и представлениям.

Суфизм утверждает, что каждый человек потенциально способен перейти к состоянию глубокой мудрости, святости и просветления, приблизиться к божеству, причем путем собственных волевых усилий и практических действий. Поднимаясь с одной духовной ступени на другую, с одного макама на другой, суфий приближает себя к состоянию «фана» — нечто схожее с буддийской нирваной. Поэтому центральное место в суфийской концепции «спасения» от мирских заблуждений и страданий заняло учение о достижении состояния «фана» — «опьянение» Богом, которое стало высшей целью всех суфийских школ. А это обусловило важное значение в суфизме не только этической теории достижения просветленного состояния, но и практических методов изменения исходного морального и психологического состояния человека.

Идея возможности достичь посредством психологического опыта непосредственного интуитивного общения с богом вылилась в разработанную систему. Объявив постижение или приближение к Богу необходимым компонентом всей человеческой жизни, формой существования индивида, суфизм предлагает свой путь — тарикат. Эта дорога фактически сводилась к самоусовершенствованию индивида. Для этого, как полагают суфии, недостаточно лишь знания о том, что ставшие для человека привычным и его образ жизни, мысли, чувства, отношения с внешним миром основаны на ложном представлении, а необходима долгая и упорная работа над собой с целью очищения нафса, подавления в себе различного рода эмоций, чувств и т. п. А для этого нужно пройти семь ступеней совершенствования.

Самое поверхностное знакомство с практикой психологических опытов суфизма показывает, что он вобрал и адаптировал эффективные методы индивидуального и коллективного внушения. Эти методы определяют внутреннее содержание тайных, скрытых знаний всех суфийских братств.

Специфичность методов психосоматического воздействия заключается в использовании в качестве ведущего феномена — групповой индукции, в которой главными средствами религиозной коммуникации, к примеру в братстве мавлавийя, является музыка и танец. Установлено, что отдельные элементы мелодии и музыки вызывают психические и физиологические сдвиги в организме человека.

В суфийской психотехнике, включенной в хадарат, реализуемой на мюридах, можно выделить ряд очень важных компонентов. Первый — подготовка неофита, добровольно принявшего решение переиначить свою жизнь, и объяснение понятий, терминов суфизма, мусульманской теологии и догматики, т. е. введение информации. Второй — процесс общения мюршида и учеников, создание религиозных образов и усиление религиозной внушаемости. Третий — формирование общности братства с помощью коллективных обрядов. Четвертый — поддержание и усиление религиозных образов с помощью двигательной экспрессии, дыхательных упражнений, мелодекламации.

Эта методика позволяет при продолжительном послушничестве сформировать у учеников глубокие медитативные способности, уменьшить порог чувствительности медитативных рецепторов и усилить религиозную суггестивность (внушаемость). Можно сказать, что проявление медитативного доминантного образа и продолжительность его во время ритуала подчинены параболическому закону. Чем дольше время и продолжительность мюридизма, тем ниже порог медитативных рецепторов мюридов.

Практика мистического просветления по сути является ничем иным, как вариативным набором различных психологических и психотерапевтических приемов, сведенных в единую религиозно-мистическую систему. Надо сказать, что ничего мистического в «рефлекторном» суфизме нет. Эта система включает: погружение в себя, фиксацию позы, контроль за дыханием, ритмические движения и изустное повторение религиозных формул. Подобная система позволяет производить направленное, однозначное, а главное строго контролируемое воздействие на личность.

Современная медицина и психотерапия широко использует такую методику суггестивного, гипнотического транса. Единственно, феноменология суфийской практики отличается удивительным и необычным полиморфизмом. Наши эксперименты подтверждают, что методика, используемая многими суфийскими братствами, позволяет воспроизводить практически любые психологические состояния, как имевшие место в жизненном опыте субъекта, так и гипотетически возможные. Здесь моделируются самые разнообразные превращения личности и иллюзии.

Опыт показывает, что в глубокой стадии суггестии субъект способен «видеть» себя и свои действия со стороны, возможны регрессии и профессии возраста, дезориентация во времени, когда экспериментируемый будет присутствовать на событии 500-летней давности или же «превращается» в царя, ангела, в кого-либо из известных людей. В состоянии глубокого транса возможно общение с мертвыми, вознесение на небо, общение с Богом, превращение атеиста в священника, а духовного лица в атеиста. Одним из критериев глубокого суггестивного состояния, вызываемого различными рациональными и религиозными методиками, является отсутствие чувствительности к логическим противоречиям. Речь идет о возможности глубокой трансформации самосознания. Доказано и то, что после выхода из такого состояния возможна реализация запрограммированных во внушении действий.

Надо иметь в виду, что психологические аспекты суфизма, как и других подобных систем во многом определяют характер социального поведения и стиль жизни своих последователей. Говорят, что политика чужда внутреннему духу суфизма. Возможно, братства могут оказывать влияние на политическое влияние «братьев» не только потому, что объединяют их под главенством наставника, шейха или устаза, а потому, что последние владеют душами этих людей. Истории известны факты, когда среди руководителей братств оказывались люди, которые рвались к власти, и слепое повиновение мюридов отвечало целям шейха, делая его главой фанатичных и запрограммированных сторонников. Самый значительный пример такого движения — братство сефевидов, основавшее в Иране сефевидскую династию. Подобным было движение дервишей под руководством шейха Нура Суфи, основавшего династию Караманоглу в Турции. Эвлия Челяби пишет и о последователях накшбан-ди, поднимавших дух воинов при осаде Константинополя. В XIX в. братства суфиев превратились в передний край антиколониального сопротивления в Дагестане и Чечне, Западном Судане, Марокко и Алжире.

Все это говорит о том, что суфизм, или «рефлекторный ислам», достаточно сложный и неоднозначный феномен. И только учет всех составляющих и, в первую очередь, психологических аспектов позволит более полно и адекватно рассмотреть вопросы сравнительно-исторической и этносоциальной характеристики народов, исповедующих суфизм, определить их поведение в свете диалога культур Востока и Запада.