Из времени в вечность: посмертная жизнь души

Тем, кто интересуется святоотеческим пониманием этих вопросов, необходимо прочитать в пятом томе творений святителя Игнатия (Брянчанинова)главу 46-ю «О сновидениях», и его же третий том «Аскетических опытов», в котором содержится «Слово о чувственном и духовном видении духов», «Слово о смерти», «Прибавление к слову о смерти» и «О существе сотворенных духов и души человеческой». Здесь приводится много интересных фактов явлений как ангелов, так и демонов, дается святоотеческое учение о духах, о различении духов, об их воздействии на человека и, что особенно важно - решительное предупреждение всячески избегать контактов с любыми потусторонними (мистическими) явлениями: визуальными, слуховыми, мысленными, чувственными.

« ЗЕМНЫЕ ВЕЩИ ПРИНИМАЙ ЗДЕСЬ

ЗА САМОЕ СЛАБОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ НЕБЕСНЫХ»

Что же происходит с душой после трех дней? - То, о чем вне христианства мы не находим, фактически, ничего здравого и достоверного, кроме фантазий. Православие же приоткрывает человеку тот мир с чрезвычайно важной для этой жизнистороны. Речь идет о мытарствах[43]. Как их понимать ?

Митрополит Московский Макарий (1882 в.), говоря о состоянии души после смерти, писал: «Должно, однако, заметить, что, как вообще в изображении предметов мира духовного для нас, облеченных плотию, неизбежны черты, более или менее чувственные, человекообразные, - так, в частности, неизбежно допущены они и в подробном учении о мытарствах, которые проходит человеческая душа при разлучении с телом. А потому надобно твердо помнить наставление, какое сделал ангел преподобному Макарию Александрийскому, едва только начинал речь о мытарствах: "земные вещи принимай здесь за самое слабое изображение небесных" . Надобно представлять мытарства не в смысле грубом, чувственном, а сколько для нас возможно в смысле духовном, и не привязываться к частностям, которые у разных писателей и в разных сказаниях самой Церкви, при единстве основной мысли о мытарствах, представляются различными"[44]. Приведенные слова ангела никак нельзя забывать, когда соприкасаемся с сообщениями о том мире и рассказами о мытарствах.

Умирал епископ Смоленский и Дорогобужский Сергий (Смирнов, +1957) – старенький, милый, приятный человек, хотя духовным и подвижником его назвать было трудно. Очень показательна была его кончина – он всё время озирался вокруг себя и повторял: « Всё не то, всё не так». Его удивление можно понять. Хотя мы и уверены, что там всёдолжно быть не так, тем не менее, невольно продолжаем представлять себе тужизнь по образу и подобию жизни этой. И ад, и рай - по Данте или Мильтону. И мытарства - опять-таки в соответствии с теми картиночками, которые с любопытством разглядываем в разных брошюрах. Хотим ли мы этого или нет, но никак не можем отрешиться от примитивных земных представлений. Ну, а как еще можно?

Один из подходов к пониманию реальностей тогомира мы можем найти в современной науке, которая описывает, например, мир атома для широкой аудитории с помощью земных аналогий. Так, физики, исследующие элементарные «частицы», утверждают, что в макромире — нашем мире — нет понятий, способных адекватно выразить реальности микромира. Поэтому, чтобы как-то представить их публике, физики вынуждены находить и придумывать слова, названия и образы, взятые из нашего привычного опыта. Правда, картина подчас вырисовывается фантастическая, но тем не менее понятная по своей идее.

Вот как, например, описывает поведение электрона создатель первой атомной бомбы Оппенгеймер: « Если мы спросим, постоянно ли нахождение электрона, нужно сказать «нет»; если мы спросим, изменяется ли местонахождение электрона с течением времени, нужно сказать «нет»; если мы спросим, неподвижен ли электрон, нужно сказать «нет»; если мы спросим, движется ли он, нужно сказать «нет»[45]. Не абсурдно ли это звучит для нашего здравого смысла? Но, тем не менее, это сама реальность.

Или взять понятие «волночастицы». Если вдуматься, то оно звучит абсурдно, поскольку волна не может быть частицей, а частица - волной. Но с помощью этого парадоксального понятия, не вмещающегося в рамки нашего обычного опыта, ученые пытаются выразить двойственный характер природы материи на уровне элементарных частиц атома (которые, в зависимости от конкретной ситуации, проявляются то как частица, то как волна).

Таких парадоксов современная наука предлагает множество. Чем они для нас полезны? Тем, что показывают, если так ограничены возможности человека в познании и выражении на «человеческом языке» реальностей даже этогомира, то, очевидно, эти возможности еще более ограничены в понимании мира того. Поэтому все его описания носят условный, знаковый характер. Библия наполнена так называемыми антропоморфизмами, когда Бог изображается подобным человеку. И, к сожалению, мы очень часто склонны принимать образы и аналогии в описаниях того мира за саму действительность, в результате чего создаются совершенно искаженные представления не только о рае, аде, мытарствах и др., но и о духовной жизни, о спасении, о Самом Боге. Эти искажения легко могут ввести христианина в заблуждение, увести в язычество. А христианин-язычник – что худшего может быть?

Св. Иоанн Кассиан Римлянинрассуждал по этому поводу: « Если эти и подобные места Писания понимать буквально, в грубом чувственном значении; то выйдет, что Бог спит и пробуждается, сидит и ходит, обращается к кому и отвращается от него, приближается и удаляется, — и члены телесные имеет — главу, очи, руки, ноги и под. — Как этого всего без крайнего святотатства нельзя буквально разуметь о Том, Кто, по свидетельству Писания же, невидим, неописуем, вездесущ: так без богохульства нельзя приписывать Ему и возмущение гневом и яростью»[46]. Но все подобные описания таковы, что, кажется, мы начинаем что-то понимать, но … И это «но» - главное, что нужно иметь в виду, пытаясь осмыслить те же мытарства и вообще посмертное существование души. Реальности там совсем другие, там всё не так, как здесь.

Иеромонах Серафим (Роуз) писал: «Всем, кроме детей, ясно, что понятие «мытарства» нельзя брать в буквальном смысле; это метафора, которую восточные Отцы сочли подходящей для описания реальности, с которой душа сталкивается после смерти…. Но сами рассказы - это не «аллегории» и не «басни», а правдивые рассказы о личном опыте, изложенные на наиболее удобном рассказчику языке. Если же некоторым описания мытарств кажутся слишком «наглядными», то это, возможно потому, что они не знают истинной природы невидимой брани, которая идет в этой жизни. И сейчас нас непрерывно осаждают бесовские искусители и обвинители, но наши духовные глаза закрыты, и мы видим только результаты их деятельности - грехи, в которые мы впадаем, страсти, которые разрастаются в нас. После же смерти глаза души открываются для видения духовной реальности и ( обычно впервые) видят те существа, которые преследовали нас в течение нашей жизни В православных рассказах о мытарствах нет ни язычества, ни оккультизма, ни «восточной астрологии», ни «чистилища»[47].

Так вот, когда ангел говорил преп. Макарию о вещах небесных и земных, то, прежде всего, речь шла о мытарствах. И понятно, почему он его предупреждал: при всей простоте их земногопредставления, в действительности они имеют совсем иной - глубокий духовный, небесныйсмысл. И подобного смысла нет ни в одном из религиозных учений, в том числе и в религиях инославных.

Так, католицизм, например, своим догматом о чистилище глубоко исказил картину посмертного состояния человека. Чистилище это место страданий для возмещения недостатка так называемых заслуг человека в удовлетворении правосудию Бога. (Вот до какого теологического неразумия можно дойти, не считаясь со святоотеческим учением.)