Вечность (СИ)

не познаю всего, буду эту злодейку бояться, а ведь час назад она была рядом со мной, собака Корнилия спугнула ее. Иисус говорил на еврейском?” — “Мне кажется, Он говорил на всех языках”. — “Как на всех?” — “Очень просто, говорит и все, и понимает всех, на каком бы языке к Нему ни обращались”. — “Ну все, я разбит, как глиня­ный горшок, наполненный…”— “Даврий замолчал. — “Чем наполненный?” — “Да, ладно тебе, Корнилий”. — “И мне просто интересно знать”. — “Пахучим медом. Доволен?” — “Вот теперь — да”. — “Вам всем легко, а у меня мои власти, как камень тяжелый висят на шее”. — “Даврий, не нужно сердиться, я думаю, что все образует­ся”. — “Корнилий, ты уверен?” — “Точно так, как Иосиф”. — “Вы смеетесь надо мной?” — “Ну что ты, на вот еще вина”. — “А ну вас, пейте сами, я сыт, по горло. Хорошо, я выпью вина при одном условии: вот сейчас встретим первого прохожего, и я спрошу у него: видел ли он Иисуса или знал Его, если он мне ответит “да”, я упьюсь”. — “А если ты встретишь десять таких прохо­жих, что будет тогда?” — “Ну, с меня и одного хватит”. Долго шли они молча. Пес бежал впереди. Солнце при­пекало. Навстречу им приближались двое мужчин. “Дав­рий, смотри, двое мужчин”. — “Извините меня, с вами можно поговорить?” — Да”. — “Скажите мне, вы зна­ли Иисуса из Назарета?” — “Да, не только знали, мы — братья. Он вылечил отца нашего”. — “Спасибо вам”. — “Да, не за что”. — “Корнилий, дай я напьюсь, жажда меня одолевает”.

До Иордана оставалось полмили. “Идемте быст­рее, а то получается не отдых, а что-то непонятное, да еще завтра день такой трудный мне предстоит. Кор­нилий, а если бы ты был не Корнилий, а Иисус, ты бы появился предо мной?” — “Вот, зная тебя, как сейчас знаю я тебя, появился бы, не задумываясь”. — “Нако­нец-то я услышал от тебя умное слово”. — “Да не обижайся ты на нас, ведь дорога есть дорога и чтобы ее преодолеть без усталости — не грех и пошутить”.

Ирод прибыл к Понтию. — “Клавдия, где он?” — “Колесницу ремонтирует” — “Я не понял, что, у него слуг нет?” — “Есть, но ему хочется самому все успеть сделать”. — “Я пойду помогу ему”. — “Иди помоги”. Увидев Понтия, Антипа засмеялся, ибо Понтий лежал рядом с колесницей. “Слушай, дорогой ты мой проку­ратор, до чего ты дошел, вставай, а то лошадь тебя… на тебя наступит”. — “Нет, это не произойдет, я еще прокуратор”. — “Но ей-то все равно… Вставай, нас ждет Даврий”. — “Уже не ждет, он отдыхает, я утром был у него”. — “Что? В таком виде?” — “Нет, чуть лучше я выглядел. Антипа, почему ты задержался?” — “Я Иродиаду с Соломией сегодня отправил”. — “Ну Ирод, ну Ирод, а почему ты мою Клавдию с ними не отправил? Помоги мне встать. Вот бессовестная, хотя бы голову мне накрыла чем-нибудь, сварился я на сол­нце, а она даже не подошла ко мне. Вот это жена из жен. Я ей памятник поставлю и подпишу: “Клавдия I и последняя”. — “Она что, собирается умирать?” — “Да я и сам пока не знаю, наверное, я раньше умру. К тому все идет, и с каждым днем все ближе и ближе приближается этот день. Антипа, ты ко мне придешь на похороны?” — “Нет, не приду”. — “Почему?” — “Я раньше тебя умру”. — “Слушай, но пока мы еще живы, едем к тебе”. — “Что ж, едем”. Колесница умчалась во дворец Ирода. Клавдия смотрела им вслед и думала: нужно извиниться, а то он действительно раньше времени уйдет к Всевышнему, — и она запла­кала. Зачем только мы прожили такую жизнь, кто ответит? Вроде в богатстве и славе купались, а оста­лись нищими, потеряв свое “я” в терниях властолюбия, но никому не докажешь, ибо все думают, что богатство

— все. А это ничто по сравнению со всем остальным. Иисус был прав, когда говорил: “Ищите богатство внут­ри себя, и оно вас будет украшать всю жизнь, но толь­ко не утеряйте богатство, увидев металл драгоценный, ибо ваше внутреннее богатство — духовное. А ме­талл обманчив и бездуховен, в том его и слабость пред достоянием духовным”. Я завидую Иисусу и всем тем, кто с Ним общался и прожил вместе с Ним. Почему Он меня не избрал к себе в ученики? Я бы всем доказала, что я достойна и… Прогремел раскат грома. “Боже, Он услышал меня?”

Увидев лежащего мертвого слугу и прочитав за­писку, священники заволновались. “Уважаемые, что будем делать, ведь мы совершили ошибку, просчита­лись. Вы можете представить, что всех нас ждет завт­ра? И как только он мог догадаться? Как бы ни было, будем говорить, что его хотели отравить слуги по просьбе Ирода и Пилата, и пусть тогда докажет нам обратное. Да и что вообще он может всем нам сделать? Нас много, а он один”. — “Уважаемые, согласитесь со мной,

— обратился один из присутствующих, — хотя он и один, но он занимает место сани (ведущего), и мы под­чиняемся ему и никому другому, мы в руках у него, а не он у нас. И учтите, в тот момент с ним был Корнилий, а что было бы, если б Корнилий выпил вина? Как быть, кто может посоветовать?” В этот момент в палате раз­дался голос из ниоткуда: “Я могу посоветовать: не делай больно ближнему, ибо боль вернется, и не скрывай от ближнего ничего, ибо наказан будешь. Но вы уже на­казаны, и каждый из вас понесет наказание по-свое­му”. — “Это Иисус, Это Иисус, но почему Он не появляется пред нами?” — “А вы подумали над тем — достойны ли вы того, чтобы Бог явился пред убийца­ми? Но придет время, и каждый из вас явится предо Мной”. Возникла паника. Все снова начали кричать: “Дьявол, дьявол, убирайся из храма духовного”. — “По­вторяетесь, дорогие дьяволята духовные, второй раз Я это от вас слышу, и снова повторю вам, что ваш дьявол к каждому с сегодняшнего дня будет приходить. В кошмарах вы будете проводить ночи напролет, радуй­тесь тому, что заслужили. А Даврия Я в обиду вам не дам никогда, у него в руках находится меч справедли­вости, у вас же — лишь одна ложь и нечистая совесть. Я с вами не прощаюсь, до встречи с каждым из вас”. Сразу все утихло, все молчали, опустив головы. Каж­дый думал лично о себе и о своих семьях. Одни жале­ли и каялись в свершенном, другие радовались тому, что свершили, третьи — просто были сами по себе и только для себя. И эти три категории людей объеди­няло одно — смерть Иисуса Христа.

— “Уважаемые, что будем делать с трупом слуги?”

— “Его нужно срочно предать земле, но нужно сде­лать незаметно, чтобы ни один посторонний глаз не видел”. — “Уважаемые, но есть еще один свидетель — второй слуга, как быть с ним, ведь он может все рассказать?” — “Да, придется еще грех на душу брать. Позовите слугу сюда”. — “Но его нет нигде”. — “Как нет, обыскать все, но его нужно найти, ибо от него зависит все наше положение и вся наша жизнь”. Дол­го искать слугу не пришлось, испугавшись увиденного, он спрятался в винном подвале и, напившись вина, ле­жал в беспамятстве. “Вот нам на руку, его нужно заду­шить, а всем будем говорить, что он захлебнулся ви­ном”. Все так и сделали: в луже вина лежал труп слуги, человека, который видел жестокую несправед­ливость к такому же, как и он.

“Мать Мария, смотри, кто к нам идет”. — “Павел, Да это же Корнилий с Иосифом”. — “Мама, смотри­те, с ними и следователь, наверное, им что-то нужно”.

— “Даврий, смотри: все Ученики Иисуса”. — “Вот это мне уже начинает нравиться, наверное, сам Господь нас сводит. Но мне почему-то стыдно подходить к ним, подумают, что я слежу за ними”. — “Нет, Даврий, ты сейчас убедишься в том, что они прекрасные люди во всех отношениях”. —

“Корнилий, а среди них нет Иисуса?” — “Нет, я не вижу”. — “Обидно, а мне бы хотелось увидеть”. — “Даврий, не беспокойся, мне ка­жется, что все будет так, как ты хочешь”.

“Корнилий, вы специально пришли сюда?” — “Нет, Мария, просто решили отдохнуть. Мы даже не знали, что вы здесь. Скажи мне, а где сейчас находится Иисус?”

— “Корнилий, это только ему известно. Но Он обещал, что будет тоже здесь отдыхать вместе с нами”. — “Вот, Даврий, твои желания скоро сбудутся”.

— “Мать Мария!” — “Да, Даврий”. — “Можно ли мне побеседовать с Учениками Вашего Сына?” — “Конечно, можно”. — “Что ж, давайте присядем”.

— “Вы меня извините, но мне интересно как че­ловеку знать все о вашем Учителе. Из рассказов людей я знаю, что вы непосредственно являетесь Учениками Иисуса Христа — этого отрицать нельзя. Также знаю, что Иисус проповедует Новую Веру, поэтому я хочу знать: чувствуете ли вы гонение со стороны властей и священников за свои деяния?” —”Даврий, не только чувствуем, но и переносим трудности на себе”. — “Лич­но я думаю так: плохого вы ничего не делаете, но вас стараются унизить или попросту говоря — запретить вас. Я правильно говорю?” — Да, именно так”. — “Вы, Ученики, вы полностью доверяете своему Учите­лю?” — “Конечно, доверяем, ибо другого и не должно быть. Раньше Он для нас был Учитель, а сейчас же Он есть наш не только Учитель, но и Бог, а это пре­выше всего”. — “Да-да, я вас понимаю, но хочу понять еще больше. А какие у вас есть основания считать Иисуса Богом?” — “Уважаемый, оснований предоста­точно. Самое главное — последний факт: после смер­ти своей Он вновь пришел к нам. Иисус доказал всем, что, в действительности, есть все то, чему Он учил нас”.