Хохот шамана

Негромкие требования и молчание в ответ на ругань многие вначале принимали за трусость и наглели. Не отвечать на оскорбления тем более нельзя. Я слушал ругань, которая "не заводила", и наблюдал за окружающими. Когда по реакциям окружающих понимал, что дальше терпеть не принято, молча бил в лицо. Такое поведение удивляло и даже возмущало. Следует сказать, что я быстро понял необходимость научится ругаться, но в те годы не сумел, не хватило волевых качеств. Если бы мог, драк было бы гораздо меньше.

Кличка напомнила о благодарности Волка, и в других конфликтных ситуациях в казарме я стал использовать "настроение Волка на охоте": старался выбрать лидера и, глядя ему в глаза, медленно подходил ближе. Если он отводил глаза, ситуация решалась в мою пользу, если нет… В половине случаев противники, наоборот, приходили в большую ярость. Так было в конфликте с группой старослужащих, памятный знак которого – кривовато сросшийся нос – остался до сих пор. Но, пока был в сознании, не боялся, действовал расчетливо и, по рассказам друзей, эффективно.

Нежелание реагировать на вербальную агрессию затрудняет жизнь и сегодня. Годы давно не те, чтобы драться, и не принято в университете. Бывает, что слышу претензии или обвинения, кажущиеся настолько нелепыми, что не считаю нужным отвечать. Изредка, каждый раз с удивлением, слышу потом от присутствующих: "Ты не оправдывался и сам не обвинил в ответ. Значит виноват или испугался". Сразу вспоминается казарма и наглеющие из – за молчания сослуживцы. Сейчас, конечно, могу отвечать и вербально, но делаю это редко. Как трудный, нудный, но необходимый ритуал.

Волк не считает лай нападением. Для него это просто странные звуки, которые мешают самим же собакам жить содержательно – охотиться. Нормальный Волк, услышав лай, молча уходит на свою содержательную территорию. Но иногда собаки слишком раздражают. Тогда Волк молча возвращается через несколько суток. Собаки удивляются – за что? Со своим лаем они это никак не связывают.

1998, 1999, 2002

Лечение

Возможно, что моих записей хватило бы на издание книги вроде "Рецепты от Шамана", но сам я не пользовался этими рецептами. В эту публикацию практические советы без изменений включены лишь, если они попали в один день с важным диалогом.

– Как ты готовишь этот папоротник [18]?

– Солил.

– Как?

– Слой папоротника, слой соли, сверху пресс, чтобы он дал сок. Через неделю сок сливаешь, ворошишь папоротник и заливаешь рассолом.

– Сколько соли?

– Пока не перестанет растворяться.

С годами выяснилось, что круг общения Шамана неожиданно широк. Сегодня я бы даже сказал, что, живя на берегу, Шаман общается со всеми окружающими его людьми. Некоторые виделись с Шаманом лишь раз как больные или ухаживающие за больными, другие общаются редко, но регулярно. Ни эти люди, ни Шаман не находят в таком общении ничего удивительного.

– Где ты вообще берешь соль, крупу?

– Кузьма привозит.

– Почему он это делает?

– Почему ты приносишь мне вещи?

– Они не нужны нам в городе.

– Но ты долго несешь их на себе. А патроны, горелка?

– Это подарки.

– Почему ты это делаешь?

– Я хорошо к тебе отношусь.

– И они хорошо относятся. Я лечу их и подсказываю, где, сколько можно взять. Это – не плата, а отношения. Еще Кузьма считает меня колдуном.

– Тебе нравится, что тебя называют Шаманом?

– Хоть горшком назови…

В чем никак нельзя заподозрить Шамана, так в сентиментальности. Он запросто мог поговорить с куропаткой и, окончив разговор, пообедать ею же. Раз я сказал ему, что предпочитаю охоту без общения, но Шаман лишь пожал плечами и напомнил о разведении кур и коров. И вдруг на окошке его хижины я увидел веточки в банке.

– В первый раз вижу среди тайги веточки на окне. Зачем?

– Зимы еще много. Часто нужны активные вещества

– Как ты их добываешь из веточек?

– Это – ольха. Суточного урожая пыльцы с семи сережек хватает на лекарство взрослому.

– Ты ешь эту пыльцу?

– Эта – горькая. И слишком сильна. Лес и так полон лекарств и витаминов. Зимой можно жевать стланик, почки березы, ольхи или шишечки. Пыльца – для мазей и смесей при лечении.

– Ты прочел это в книгах?

– Ни в одной книге не сказано о круглогодичном сотрудничестве с растениями. Для этого нужно долго прожить с ними.

Наверное, Шаман – единственный "лечащий врач" на сотни километров. Он не может ни с кем консультироваться, у него нет медицинских книг и стандартных лекарств. Но он всегда действует так, будто точно знает, что делать.

– Ты лечишь все болезни?

– Только те, которые преодолел сам.

– Но говорят, что ты лечишь многие болезни.

– Болезней не так много, много вариаций.

Странные для Колымы осень и зима. Стабильно стоит уже больше месяца 25 – 30 градусов мороза, но снега нет. Выпадал немножко в начале октября, почти весь раздуло. Холодно, пыль. Явные климатические аномалии. Травы и ягоды хрустят под ногами как стеклянные. На редких снежных застругах переплетение медвежьих, волчьих, лисьих, заячьих, мышиных и птичьих следов. В декабре на Колыме звери не спят и не сидят в норах! Как бы не померзли без снега. Тревожно.

Недалеко от прежней землянки Шамана поселился один из браконьеров. Бригада помогла ему сделать землянку. Оставили рыбу, крупу, соль, три ящика свечей и бочку солярки. Он ухитрился сжечь все за месяц. Свечами воздух в землянке нагревал, чтобы за дровами не ходить. Навещаю третий раз. Медитировать он не умеет и учиться не хочет – другое воспитание. В результате говорит сам с собой и мне неимоверно "приседает на уши". В городе казался крутым. Не свихнулся бы.

Наверное, у него не хватает жиров в пище. В одном месте кожа на лице треснула, проступили фрагменты мимических мышц, как в анатомическом атласе. Храбрится, не хочет со мной идти в город. Принес ему сала, жирной колбасы, майонеза и растительного масла. Знаю, что все съест быстро, вместо того, чтобы растянуть на зиму. Перезимует с моей помощью до прихода бригады и больше не захочет так жить.

Шаман бы не стал помогать. Во сне общался с ним [19].

– Почему не помочь?

– У него низкий уровень культуры. Быстро превратится в иждивенца.

– Но он живет трудно. Набрал кубометр мидий и стог морской капусты на зиму. Жиров нет.

– Нужно, чтобы он не ждал твоей помощи, а боролся.

– Если я принесу ему мешок мороженных кур, он бороться не будет?

– Скорее всего, тогда замерзнет.

– Почему?

– Или он будет бороться за жизнь каждый день, или не сможет.

– "Куры" помешают бороться?

– Должна быть стабильность борьбы. «Куры» позволят временно не бороться, как свечи и солярка. Из за них он чуть не замерз, так как сразу не приобрел привычку запасать дрова. Вспомни судьбу ушедших коренных народов: они прекрасно жили до того, как к ним пришла «помощь» западной цивилизации.

– Но он сам из западной цивилизации.

– Это – Колыма. Он мог бы частично выживать где – нибудь в обильной сибирской тайге или в тамбовском остаточном лесу. Здесь частично не получится. Или он полностью задействует все свои ресурсы в борьбе за жизнь, или сдохнет.

– Ох и суров ты. Вообще не нужно помогать?

– Наоборот: хочу, чтобы он имел шанс. Можешь давать гостинцы. Но немного и несистематично. Чтобы он на них не рассчитывал. Пусть рассчитывает только на себя.