Свобода Шамана

Серкин Владимир

Свобода Шамана

От автора

В последнее время удается изредка сознательно входить на короткое время в «состояние Шамана». Это состояние не нужно культивировать бездумно. Впечатление, которое человек в этом состоянии производит на окружающих, сходно со впечатлением от разглядывания ясным прохладным утром чистой воды в свежем колодезном срубе. Однажды, совершенно не собираясь ни на кого влиять, я вошел в это состояние на скучном и длинном заседании Диссертационного Совета [1]. Сидящий рядом со мной коллега — «человек огня» по восточной классификации — вышел на трибуну и заговорил совершенно не свойственным ему тихим умиротворенным голосом, почти неслышно, несмотря на наличие микрофона. «Пришел в себя» он только когда другие члены Совета стали настойчиво просить с мест говорить громче. Этот и многие другие примеры показывают, что «состояние Шамана» далеко не всегда способствует успешным социальным взаимодействиям.

Реальность в «состоянии Шамана» видится очень четко, можно сказать: «безжалостно четко». Но эта четкость проявлена как сквозь слой очень чистой прозрачной воды, поэтому не ранит, а, скорее, способствует неторопливым систематичным действиям по решению проблем. Как психолог вижу, сколь многим людям, да и мне в обычном состоянии, не хватает этого, и люди бессистемно мечутся или в бессилии опускают руки вместо того, чтобы с завораживающей ясностью двигаться к достижению своей цели.

Путь для передачи этого состояния только один — помочь человеку самому находить такие контролируемые им состояния. И, прежде всего, помочь знать больше о реальности, способствующей широкому мировоззрению, накоплению энергии и гармонии в отношениях с окружающим миром.

Еще один аспект: полученные знания должны быть переданы, а идеи реализованы. Непереданные или неправильно, не тому переданные знания «мстят» носителю за забвение или искажение. То же — нереализованные или неправильно реализованные идеи [2]. Что значит «правильно»? Правильно — чувствовать гармонию (и этику) мира и не нарушать ее.

В психологии «зона ближайшего развития» определяется уровнем тех задач, которые ребенок не может решить самостоятельно, но может решить с помощью взрослого (наставника). Добавлю, что человек может при определенных условиях развиваться и без наставничества, осваивая опыт, используя книги, примеры, фильмы и т. п. С настоящим наставничеством быстрее, легче и с меньшим количеством ошибок.

Тот факт, что моя книга «Хохот Шамана» переиздана разными издательствами уже восемь раз на русском языке [3], переведена и издана на немецком [4], придает некоторую уверенность в том, что мои тексты находят своего читателя. Книга «Хохот Шамана» была написана, чтобы расширить зону ближайшего развития читателя следующих книг. «Свобода Шамана» сложнее, опирается на новую «зону развития», и полностью понять текст и новые философские концепции без первой книги «Хохот Шамана» иногда будет затруднительно.

Как и в книге «Хохот Шамана», нелитературные выражения Шамана заменены синонимами. Замены выделены курсивом.

Практики моря

Глаза устают от яркого света и бликующих на волне солнечных зайчиков. Интересно, бывает летом снежная болезнь [5]? Полежал, положив на глаза свернутую футболку, пока прошла резь в глазах, приподнялся и огляделся. Неожиданно увидел не черную тень под скалой, а вход в гору. Настолько явственно, что захотелось проверить. Остановила осторожность: войдешь-то туда точно, а выйдешь ли?

Наверное, просто игра света, инверсия восприятия. Объяснить могу, но практики осваиваются не объяснением. Попытался еще несколько раз увидеть «вход», видел теперь только тень. Поговорю с Шаманом, однако.

— Игра света?

— Твой выбор: объясняй старым опытом или получай новый.

— Как практиковать «вход и выход»?

— Тебе пока опасно. Практикуй новое восприятие.

— Как?

— Поучись сам.

— Как, у кого?

— У Ворона, например.

Поскольку языка Ворона, в отличие от Шамана, не знаю, учиться приходится методом наблюдения и подражания.

Здесь уже знаком со всеми Воронами, здороваемся. Машу им рукой плавно, они «курлычат» чуть-чуть в ответ. Прямо над стоянкой маршрут старого, но шебутного Ворона с выдранным из правого крыла пером. Когда глядишь снизу, виден просвет. Похоже, ему это не мешает.

Ворон выискивает что-то на полосе отлива. Остановился, наклонил голову, смотрит в лужу одним глазом. Повернул голову, смотрит другим. Перескочил, развернулся, опять поочередно смотрит. Что-то выхватил клювом и полетел.

Ага.

1. Ставлю кружку, смотрю поочередно двумя глазами, разными глазами, с разных точек. Ничего нового, кроме нескольких щербинок. Но кружка — слишком знакомый предмет.

2. Усложняю: прозрачный стакан с водой. Так, с одной точки вижу очень мелкие поднимающиеся пузырьки, с других — не вижу. Ничего нового, но убеждаюсь, что изменение точки наблюдения позволяет выявлять другие свойства, грани предмета. Это, конечно, знал-читал и раньше. Но чужое знание и собственный опыт — разные вещи.

3. Усложняю: опускаю в стакан кристалл кварца. Рассматриваю разные блики. Ого! Этого раньше не знал. Нужно посмотреть таким способом в городе на некоторых знакомых.

4. Развиваю практику. Поднимаюсь и иду изучать малознакомые предметы.

Ворон летит вдоль берега провоцировать Сокола. Гнездо Сокола над крутым скалистым обрывом. Сокол и в спокойном состоянии клекочет высокими и частыми звуками. Кажется, что чем-то возмущен. А когда в опасной близости Ворон…

Сокол истерично клекочет и кидается на Ворона. Ворон садится на склон и поворачивается навстречу Соколу огромным клювом. На склоне Сокол теряет свои преимущества скорости в воздушном бою. Он помельче будет. Сокол вертится около склона, садится на ветку, ждет, когда Ворон взлетит. Но выдержки меньше, чем у противника, поэтому момент взлета пропущен. Опять Сокол кричит и пытается атаковать в воздухе, и опять Ворон успевает сесть. Так шумными пересадками метров по пятьдесят — сто они проходят склон над нами и удаляются.

Сначала думал, что Ворон нацелен на птенцов Сокола, но сцена повторяется несколько лет по несколько раз в неделю и летом, и осенью. Иногда дважды в день. Либо Ворон доведет Сокола до инфаркта, либо обоим этот ритуал давно нравится. Хотя, когда изредка Сокол настигает Ворона в воздухе, перья летят от обоих и орут уже оба.

Похоже на наши экстремальные развлечения. То есть экстрим нужен не только людям? Значит, это имеет какой-то смысл? Даже для Ворона, который, минимум, лет на пятьдесят старше меня.

— Зачем они это делают?

— Развлекаясь, Ворон проживет дольше.

— Но экстрим зачем?

— Еще дольше. Если, конечно, не подорвет здоровье или не убьется.

— И люди также?

— Многие провоцируют окружающих неосознанно для того, чтобы просто получить впечатления.

— Неэтично. Лучше с экстремальными природными условиями.

— Конечно. Но не у всех есть для этого сила и смелость.

Пристали с другом попить чаю к небольшому островку. Неширокая — метров пять — каменная коса и отвесная скальная стенка метров пятьдесят-шестьдесят. Плавник (дрова) есть, так как людей здесь не бывает. Развели костер, и наверху скалы недовольно заворчал от дыма местный Ворон. Помахал ему — не отвечает.

Попили чаю, пошли к лодке. В это время точно на то место, где мы только что сидели, упало несколько крупных камней. Теперь внимательней отнесусь к словам Шамана о камнепадах. Подумал, что случайный камнепад, но, глянув вверх, как раз успел увидеть высунувшийся на секунду над скалой клюв Ворона.