Сунг

Как всегда, «скоро» лейтенанта Витьковского обернулось часовым ожиданием. Вернулся он в сопровождении трех солдат. Посматривая на стремительно светлеющее небо, окрашивающее розовым цветом склоны гор, Валерий энергично начал раздавать приказания.

— Кокоев! — обратился он к ефрейтору-осетину, вернувшемуся вместе с ним, — Пойдешь со мной! Туранджонов!

На окрик повернулся рослый таджик с ручным пулеметом.

— Ты тоже! — заключил Валера, — И ты, Игорь! Твой автомат может пригодиться. И возьми у Вуколова рацию. Он у нас сапер, у него руки должны быть свободными.

— Да помню я этот проход, товарищ лейтенант! — с показушной обидой ответил парень с васильковыми глазами уроженца центральной России, — Без миноискателя и щупа найду!

— А ты не хвастайся, Вуколов! — оборвал его Витьковский, — Сказал взять «минник» и щуп — возьмешь!

Уфимцев с немым вопросом посмотрел Витьковскому в глаза, тот поймал взгляд и пояснил:

— На нашем участке через границу может пройти группа. Нужно ее встретить на берегу. Чтобы не перехватили. Все подходы к берегу заминированы, поэтому первым пойдет вот он, — указал лейтенант на парня.

— «Духи»? — спросил корреспондент, забрасывая автомат на плечо и чувствуя, как возбуждение начало покалывать в груди.

— В том-то и дело, что неизвестно. Могут быть люди из дружественного нам кишлака. Во всяком случае, начальник оперативной группы приказал сначала разобраться, а потом палить. Надо быстрее выдвигаться, пока совсем светло не стало…

Ночной ветер окончательно разогнал тучи, и солнце поднялось над горами на чистый бирюзовый небосвод. Тонкие полоски тумана, сползая с отрогов, собирались над водой пограничной реки, затягивая ее русло плотной пеленой.

Фигура вынырнула из него всего в нескольких шагах от берега. Это было неожиданно. Однако нервы людей, готовых к встрече с необычным и опасным, были взведены не хуже их затворов: Уфимцев мгновенно прильнул к прикладу автомата, рядом с ним защелкали предохранителями остальные.

Человек, не видя притаившихся в засаде пограничников, брел по колено в воде, воюя с желанием реки опрокинуть его навзничь. Он был поглощен этой борьбой, поэтому не смотрел ни на берег, ни по сторонам. Сидящие на берегу люди видели, что движение среди бурлящих вод дается ему с большим трудом. Лицо человека было черно от измождения.

Окрик «Стоять!» преградил путь нарушителю границы после того, как он выбрался на сухое место.

Неизвестный встал, как вкопанный, вскинул к плечу автомат и тут же опустил его…

— Русские… — прошептал он, и по измученному лицу скользнула слабая улыбка.

Уфимцев сумел разглядеть на его измятой и изорванной форме зеленую эмблему пограничных войск России и три маленькие звездочки на погоне.

— Наши?! — удивленно и одновременно радостно выкрикнул он.

— Стой, где стоишь! — обращаясь к нарушителю, вышел из засады Витьковский.

Он продолжал держать неизвестного под прицелом. Лейтенант сделал несколько шагов, и выражение его лица изменилось, подобрело…

— Саранцев?! — удивленно воскликнул он, — Ты?! Выпуск 1990 года, Голицыно?

Человек пристальнее всмотрелся в лейтенанта и, не узнавая, устало произнес:

— Ну…

— Я тогда на втором курсе был! Но я тебя помню: вы, выпускники, еще к нам в казарму заходили. Ты чего здесь делаешь?!

— Грибы собираю, — так же устало ответил человек, — Лейтенант, у тебя водка есть? Угости грибника…

Из речного тумана реки продолжали выныривать шатающиеся фигуры. Люди в изорванной военной одежде выбирались на берег и опускались на холодную гальку. Им не хотелось никуда идти.

— Дома… — счастливо прошептал белобрысый паренек с сержантскими лычками на надорванном погоне.

— Хоп, — подтвердил сержант — таджик, рухнувший на землю рядом с ним.

Четвертый странник, одетый не по-нашему, ничего не добавил к их словам, вытянул на коленях стянутые веревкой руки, искоса посматривая на окруживших его пограничников.

— Вот она — «неожиданность»! — всмотревшись в него и на секунду замерев, что-то вспоминая, произнес Витьковский и добавил, — Хош амадед, Нурулло! Добро пожаловать к гяурам!

Где-то в тылу, над горами, послышался отдаленный звук вертолета.

Витьковский поднял голову, прислушался и сказал:

— «Гиндукуш» летит! Не утерпел товарищ полковник!.. Ну чего, старлей, — обратился он к покачивающемуся рядом с ним Саранцеву, — Пошли ко мне домой, в вагончик. Я тебе водки налью, пока Юрков не прилетел и не начал разные вопросы задавать. У меня осталось! Вон корреспондент о твоем подвиге напишет. А Вуколов за нами проход заминирует.

…Успеешь, сапер, пока туман не рассеялся?

Пос. Московский — города Куляб — Москва- Ярославль

— 2004 г.г.