Атакуют гвардейцы

Высокие образцы мужества проявили советские летчики. В первые же часы войны они

продемонстрировали непреклонную волю к победе. В 4 часа 30 минут летчик 124-го истребительного

авиационного полка младший лейтенант Д. Кокорев совершил первый в истории Великой Отечественной

войны воздушный таран. Во время боя у самолета Д. Кокорева отказали пулеметы. Тогда летчик направил

машину против МЕ-110 и винтом своего самолета отрубил фашистскому стервятнику хвостовое

оперение. Час спустя летчик другого полка, комсомолец младший лейтенант Л. Г. Бутелин на малой

высоте таранил Ю-88, который намеревался бомбить аэродром.

И таких примеров много.

Но радио каждый день приносило тревожные вести. Наши войска оставили Брест... Пал Минск...

Фашистские войска у стен Одессы...

Летчики-инструкторы, командиры звеньев и эскадрилий рвались на фронт. Посыпались рапорты в штаб

училища. Но нам возвращали их.

— Что же, вы считаете война кончится через месяц-другой, не успеете подраться? — обращаясь к

летчикам, говорил батальонный комиссар. — Нет, дорогие товарищи, война продлится долго,

понадобятся большие резервы летного состава. Мы обязаны готовить их. Это самая главная сейчас для

нас задача, и понять ее надо душой.

И мы продолжали обучать курсантов по ускоренной программе, страшно завидуя тем, кому разными

путями удалось перевестись из учебного заведения в запасные, а затем и в маршевые истребительные

авиационные полки.

Когда началась война, мне было 23 года. К тому времени я уже командовал звеном истребителей в

военной школе пилотов. Свою летную профессию очень любил, отдавался ей до самозабвения. Летное

дело нравилось своей постоянной новизной, стремительной переменой обстановки, тем неуловимым

ритмом жизни, который не оставляет времени для траты энергии, знаний и сил впустую. Работали мы с

огоньком, полностью отдаваясь обучению курсантов.

К этому времени за плечами у меня был медицинский техникум, Ржевский аэроклуб, военная школа [14]

пилотов, инструкторская работа. Став командиром звена, быстро освоился с новым положением, сошелся

с товарищами по работе. Мы все отдавали себя одному общему и ответственному делу — подготовке

преданных и умелых воздушных бойцов, защитников любимой Советской Родины.

В ноябре 1941 года в нашей школе стали формировать из летчиков-инструкторов боевой полк.

Командиром его назначили помощника начальника школы по летной подготовке капитана М. Н.

Зворыгина, комиссаром — Костюка. Полк должен был отправиться на один из участков Крымского

фронта. Я немедленно подал рапорт начальнику училища, в котором ходатайствовал о зачислении в штат

вновь формируемой части. Мне повезло. Через несколько дней сообщили, что я назначен заместителем

командира авиационной эскадрильи.

Первоначально наш 653-й истребительный авиационный полк состоял из двух эскадрилий. Первыми

комэсками были назначены Гриша Кудленко и Гриша Гроховецкий. В скором времени в полку создали

третью эскадрилью и меня назначили ее командиром.

Быть командиром эскадрильи — большая ответственность. В подчинении у тебя — десятки людей: летчики, техники, мотористы, оружейники... За жизнь каждого несешь перед народом, партией большую

ответственность. Все это я глубоко сознавал тогда и твердо верил, что смогу свои силы, знания, любовь к

Родине и ненависть к врагам направить на разгром фашистских захватчиков.

Правда, меня смущало то обстоятельство, что ни я, ни подчиненные ни разу не встречались с врагом в

бою. Но мы твердо верили, что фашисты будут разбиты и уничтожены. В те дни все мы с особой

гордостью произносили слова Александра Невского: «Кто с мечом к нам войдет, тот от меча и погибнет».

Дух советских летчиков был высоким. Мы сознавали, что нам, молодым, история вверила в руки судьбу

Родины. То, что завоевали наши отцы в 1917 году, мы должны были отстоять в жестоких боях с коварным

и сильным врагом.

Мы горячо любили свою родную землю, Советскую власть. Ведь только благодаря новой жизни, без

помещиков [15] и капиталистов, без попов и жандармов, миллионы рабочих и крестьянских парней стали

летчиками, врачами, инженерами, техниками. Ведь только благодаря Советской власти я смог получить

образование и стать командиром эскадрильи Военно-воздушных сил Красной Армии.

В тот памятный вечер, когда был зачитан приказ о моем новом назначении, я долго не мог уснуть В

мыслях уносился на волжскую набережную Ржева, видел скромное здание аэроклуба, лица своих

инструкторов — Константина Прохорова, Василия Антонова, давших мне путевку в небо.

В мечтах я побывал в родном колхозе, повидал отца, мать, брата, сестренку, поговорил с ними, прошелся

вечером по берегу тихой реки, послушал перекличку перепелов, погрустил под ветвистой, раскидистой

ивой... Засыпая, я чувствовал, что стал как-то сильнее, набрался неистощимой энергии для борьбы с

врагом за все родное и близкое сердцу русского летчика. [16]

Глава II. Тамань

В военной школе пилотов я летал на И-16, на «ишаке», как мы называли этот самолет между собой, а

воевать начал на И-15 бис. Пришлось буквально на ходу осваивать новую машину и одновременно учить

боевому применению своих подчиненных. В этот подготовительный период мы добивались слетанности

звеньев, изучали технику врага, его тактику, повадки.

Командование полка готовило нас для штурмовых действий. Для того чтобы самолет И-15 отвечал

качествам штурмовика, на нем в короткий срок провели некоторые изменения. Под правым и левым

крылом установили четыре бомбодержателя и направляющие для реактивных снарядов. Кроме того, самолет был вооружен четырьмя пулеметами; 200 кг бомб и реактивные снаряды РС-82 значительно

увеличили огневую мощь И-15 бис.

Наши боевые схватки с врагом начались на Крымском фронте.

Декабрь 1941 года. Война полыхает на родной земле уже шестой месяц. Это было тяжелое время для

страны и армии, пора поражений и отступлений. Фашистские войска быстро продвигались в глубь

страны. Оккупированы Белоруссия, Прибалтика, значительная часть Украины, Смоленская и Брянская

области, родная Калининская земля. Блокирован Ленинград. Вражеские войска стояли у стен Москвы.

Несмотря на все это, советские солдаты мужественно сражались, сдерживая натиск превосходящих сил

противника, проявляя при этом примеры массового героизма, невиданной стойкости. Защитники

Брестской крепости более месяца сражались в окружении врагов. Все лето длилось смоленское сражение, которое привело к провалу вражеского плана «молниеносного» [17] наступления на Москву. Одесса. Ее

защитники с удивительной стойкостью оборонялись в течение 73 дней, приковав к этому участку фронта

большое количество войск противника. И, наконец, Севастополь. Крым был полностью занят

фашистскими войсками, а моряки продолжали отстаивать твердыню Черноморского флота.

Мы особенно восхищались стойкостью и мужеством защитников Одессы и Севастополя. Кругом враги, а

они не только стояли на оборонительных рубежах, но и били фашистов, намного превосходящих их

своим числом, проявляли массовый героизм. Хотелось быть похожими на них.

Сдерживая колоссальный натиск механизированных вражеских полчищ, советские войска наносили

ощутимые контрудары. Одним из таких ударов явилась Керченско-Феодосийская десантная операция, которая стала первой значительной десантной операцией Советских Вооруженных Сил в Великой

Отечественной войне.

В ночь на 25 декабря 1941 года корабли Азовской военной флотилии и Керченской военно-морской базы, форсировав Керченский пролив, подошли к занятым гитлеровскими войсками берегам Крыма. В стужу, по грудь в ледяной воде, десантники, сошедшие с кораблей, штурмовали укрепления врага и закрепились