«Мессер» – меч небесный. Из Люфтваффе в штрафбат

— Яволь, герр гауптман!

— По самолетам!

* * *

Два звена «желтоносых» Bf-109F заняли позиции по обе стороны от строя немецких пикирующих бомбардировщиков. Возглавлял его «Юнкерс-87» Ju-87D с приметной эмблемой «За штурмовую атаку» на фюзеляже под кабиной. Майор Дитрих фон Зальц лично вел своих пилотов в бой.

Герман Вольф подвел свой истребитель как можно ближе к головному пикировщику и помахал крыльями. Дитрих Фон Зальц тоже узнал эмблему в виде оскаленного волка на фюзеляже «Мессершмиттта-109Ф». Пилот отодвинул форточку на остеклении фонаря кабины Ju-87D, помахал рукой и улыбнулся. Четкий строй самолетов продолжал свое движение в намеченный квадрат.

Район бомбового удара был виден издалека — по вспышкам огня и фонтанам разрывов. Судя по всему, бой был жарким. На земле грохотали орудия, медленно ползли похожие с высоты на совсем нестрашных жучков танки. Из их «хоботков» — стволов орудий — вырывались язычки пламени и клубы дыма.

— Ахтунг! Верфольф, подходим к цели.

— Понял. Дитрих, работай спокойно, я прикрою тебя, дружище.

Один за другим пикирующие бомбардировщики ложились на крыло и с полупереворота входили в пикирование. Вой аэродинамических сирен подавлял волю, а потом с бомбодержателей сорвались оперенные стальные чушки. На земле шел яростный бой, и прицельно «положить» бомбы, не задев своих, можно было только с предельно малой высоты. На земле добавилось огня и боли — фонтаны разрывов сплошным смертельным ковром «накрыли» боевые порядки русских. Маленькие «жучки» танков вдруг полыхнули ярким пламенем от прямых попаданий. На выходе из пикирования началось еще более страшное действо — «Юнкерсы-87» начали обстреливать пехоту из крыльевых пулеметов.

Раскаленные огненные плети хлестали по пехоте с бреющего полета, а кормовые стрелки-радисты еще добавляли хаоса и смерти из своих турельных пулеметов.

Отчаянная четверка русских истребителей И-16 ввязалась в воздушный бой, стремясь остановить бомбежку своих войск. Запылали и рухнули на землю два «Юнкерса-87». Но звено вертких юрких истребителей было попросту «задавлено» двукратным численным преимуществом. Все четыре «ишачка» были сбиты, но никто из советских пилотов не повернул назад. А один из И-16 врезался в атаковавший его «Мессершмитт-109Ф».

Герман Вольф как раз «срезал» меткой пушечной очередью его ведомого и сцену гибели в огне одного из своих людей видел практически в упор. «Лобастый» русский истребитель резко развернулся на настигающего его «Фридриха» и пошел в лобовую атаку — и никто из летчиков не отвернул!..

Гауптман Герман Вольф словно обезумел от этого страшного зрелища.

— Пикируем! Атака наземной цели!

Оставшиеся «мессеры» обратили свой гнев на землю. «Der himmlisch Messer» — «Клинки небесные» — проносились сквозь огонь и дым взрывов, расстреливая из пушек и пулеметов.

Внезапно к ним присоединились еще одни, совсем нежданные, самолеты. Это были истребители-монопланы желто-зеленой раскраски с открытыми кабинами и пулеметным вооружением. Гауптман Вольф узнал их и легко усмехнулся: союзники пожаловали…

Это были итальянские истребители MC-200, вскоре названные Saetta — «Молния». Самолет был снабжен двухрядным четырнадцатицилиндровым двигателем Fiat A-74RC38 мощностью 870 лошадиных сил. Капот двигателя итальянской «Молнии» имел характерный кольцевой маслорадиатор и выпуклые обтекатели головок цилиндров.

Вооружение итальянского истребителя составляли два крупнокалиберных 12,7-миллиметровых пулемета SAFAT с боекомплектом в 370 патронов на ствол. В качестве полевой модификации были добавлены подкрыльевые держатели, способные нести либо восемь 15-килограммовых бомб, либо две 50-килограммовые, или «сотки». Эти держатели также давали возможность подвесить два обтекаемых топливных бака объемом по сто или сто пятьдесят литров.

Как раз с этих-то бомбодержателей и полетели бомбы на боевые порядки красной пехоты. Новые фонтаны взрывов разметали красноармейцев, шедших в штыковую атаку на немецкую пехоту. А потом сквозь облака дыма и пыли ударили, словно молнии, разящие пулеметные очереди.

Тройка итальянских истребителей резко отвернула в сторону, блеснув эмблемой на фюзеляжах: «Таракан» — знаменитая эскадрилья «Cucaracha». Сверкнув на солнце прозрачными дисками воздушных винтов, итальянские «Молнии» рванулись в зенит.

Гауптман Вольф усмехнулся: вот позеры… Впрочем, как все итальянцы.

— Я — Вервольф, прием. Завершить атаку, уходим.

— Понял, Вервольф. Выполняем ваш приказ.

Истребители собрались группой над эскадрильей пикировщиков Дитриха фон Зальца. К ним примкнула также и тройка итальянских истребителей «Саетта». Командир союзной группы помахал рукой из открытой кабины. Герман Вольф в ответ на приветствие покачал крыльями.

Они уже углубились на свою территорию, как внезапно откуда-то «вынырнули» три краснозвездные «Чайки». Верткие русские бипланы с ходу обстреляли строй «Хейнкелей-111» и сразу же развернулись для новой атаки.

Гауптман Вольф собрался отдать приказ, но на этот раз горячие итальянцы его опередили. Три моноплана «Саетта» сошлись с тремя бипланами «Чайка». Синеву неба снова разорвал треск пулеметных очередей и жгучие плети трассирующих пуль.

Истребители MC-200 были весьма маневренными и все же более современными, нежели русские бипланы Поликарпова. Завязался классический бой на виражах — три итальянских истребителя против трех русских. Пилоты «Реджия Аэронавтика» были горячими и агрессивными воздушными бойцами. А русские летчики ВВС РККА — смелыми, опытными и решительными.

— Это Вервольф, приказ — не вмешиваться в воздушный бой. Пусть сами решат, кто из них лучше.

Воздушный бой занял считаные минуты — обе стороны не уступили своему сопернику. Одна из «Чаек» была сбита, но и итальянская «Молния» получила тяжелые повреждения и теперь волочила за собой жирный черный хвост дыма.

Подбитый итальянский пилот был вынужден совершить посадку на «брюхо» на аэродроме эскадрильи гауптмана Германа Вольфа.

Итальянская «Молния» пропахала землю, но все же аварийная посадка прошла лучше, чем ожидалось. К дымящемуся истребителю устремились солдаты аэродромной команды с огнетушителями. Они вместе с дежурным пожарным расчетом предотвратили опасность взрыва.

Летчику помогли выбраться из кабины. На его смуглом, перепачканном гарью лице сияла ослепительная белозубая улыбка.

— Si, si. Senjore! Gracias!

Итальянского в немецком авиаподразделении никто не знал, поэтому общаться пришлось на смеси немецкого и испанского. В истребительном «штаффеле» гауптмана Вольфа было несколько ветеранов, прошедших Испанскую кампанию. Да и сам итальянец, как оказалось, участвовал в боях под Гвадалахарой.

Немецкие летчики с уважением отнеслись к товарищу по оружию. Более того, он ведь тоже, как и они сами, принадлежал к негласной касте летчиков-истребителей — элите в авиации любой страны. В этом смысле пилоты Люфтваффе сохраняли некоторую консервативность, присущую небесным бойцам еще со времен Первой мировой войны.

Но прежде всего Герман Вольф распорядился отправить раненого союзника в полевой лазарет, а потом — в летную столовую. И лишь после этого пригласил его в свой штабной блиндаж.

* * *

Итальянцы начали выполнять свои союзнические обязанности несколько поспешно. Виной тому было стремление дуче Бенито Муссолини оккупировать Крымский полуостров и южные области Украины. Гитлер, который рассчитывал завершить войну в течение 1941 года, бесился от таких перспектив. «Я не отдам Муссолини Крым, как бы он ни старался у меня его отобрать!!! Там будут отдыхать офицеры немецких войск!!!» — неоднократно заявлял фюрер.

12 августа 1941 года 22-я «Группо» в составе полусотни истребителей «Саетта» прибыла на Русский фронт в Тудору, в район Одессы. Ее сопровождали два транспортных самолета «Саетта-Маркетти-81» и три транспортника «Капрони-133», за которыми последовали несколько бомбардировочных и корректировочных подразделений. Это были первые авиационные соединения Regia Aeronautica, принявшие участие в боевых действиях Итальянского экспедиционного корпуса в России, называвшегося сокращенно CSIR.