Богатство

студент думал, что для стрельбы нужно вскинуть оружие, обязательно вжимая приклад в плечо, потом тщательно прицелиться... Но ничего подобного не случилось. Сережа даже не заметил, что лежащий на коленях Исполатова карабин слабо дрогнул.

Оружейное дуло - без прицеливания! - медленно сопровождало каждое движение противника.

Японец вытащил медведя на мелководье, достал нож.

Из карабина выблеснуло короткое пламя... Самурай зарылся лицом в густую медвежью шерсть.

Исполатов встал. Зорко оглядевшись, он раскурил папиросу. Жизнь продолжалась во всем дивном и великолепном многообразии. Мирно журчала река, в ее темной глуби, словно короткие мечи, двигались к нересту лососи, плещущая вода обмывала гладкую серебристую шерсть медведя, она же выполаскивала и одежду мертвого японского солдата..

- Вы убили его? - спросил Сережа. Портсигар исчез в кармане замшевых штанов.

- А как вы догадались? - прищурился Исполатов. Юноша был явно растерян и подавлен увиденным.

- Но... вот просто так взять и убить человека? А может, он хороший? Может, его дома ждет семья?

Исполатов отрезвил его крепкой пощечиной.

- Щенок! - сказал траппер с небывалым презрением. - Какое сейчас может иметь значение - хороший ли человек убитый мною солдат или, напротив, дурной? Запомните: на войне никто и никогда людей не убивает - на войне уничтожают врагов...

Сережа Блинов поднялся с земли:

- Я, наверное, сказал глупость... простите.

Еще раз они посмотрели на убитых: японец был очень маленьким, а медведь большой и рослый, даже сейчас казавшийся красавцем. Исполатов нервно продернул затвор, который живо выкинул на траву отработанную гильзу, дымно воняющую окисью газов. В ствол карабина плотно засела свежая пуля. Сплюнув окурок в реку, он пошагал обратно в лагерь. Сережа тронулся следом. Два человека, столь разных, долго шагали молча, вдруг траппер резко остановился, так что юноша даже наскочил на него.

- Я сожалею об этой пощечине, которой вы не заслужили, - мягко произнес Исполатов. - Мне близки ваши благородные чувства, а наивность проходит с годами... Но поймите, дорогой вы мой, - в голосе траппера вдруг прозвучала нежность, - ведь на войне сражаются не патриотизмом, а только умением. Мы здесь столько зверья набили, что сами озверели, и для нас завтрашний бой все равно что хлобыстнуть стакан водки без закуски. Вы же для боя никак не годитесь.

- Так что же мне теперь делать?

- Не стремитесь завтра быть самым удачливым. Вы же видели, как легко можно укокошить человека. Подумайте, что станет с вашими папой и мамой...

Опять шагали по тропе. Сережа задумчиво спросил:

- Скажите, кто ваш идеальный герой? Ответ был совершенно неожиданный:

- Карамзинская бедная Лиза, что утопилась в пруду.

Вернувшись в лагерь, он сообщил уряднику, что японцы разбили свой бивуак где-то неподалеку.

- Пора покончить с их маневрированиями.

Рано утречком ополченцев навестил усталый разведчик из явинских мужиков и подтвердил, что японский бивуак