Избранное

ЮРИЙ ПИЛЯР

ИЗБИННОЕ

МОСКОВСКИЙ РАБОЧИИ

1983

Р2

П32

Художник И. Данилевич

Пиляр Ю. Е.

П32 Избранное.— М.: Моек, рабочий, 1983.— 447 с.

В книгу Ю. Пиляра вошли повести «Начальник штаба», «Пять часов до бессмертия», «Все это было» и роман «Забыть прошлое», написанные в разное время. И тем не менее эти произведения — развитие и продолжение одной темы: темы человеческого мужества, стойкости, товарищества в самом высоком понимании этого слова, беззаветной преданности Родине. Ведь именно эти качества объединяли людей и на войне, и в фашистском концентрационном лагере. Высшее проявление человеческого духа, беззаветный героизм — вот что составляет основу произведений Юрия Пиляра.

„ 4702010200-140

М172(03)—83 186—83 Р2

Состав, предисловие, оформление издательства «Московский рабочий», 1983 р.

ПРЕДИСЛОВИЕ

14 декабря 1941 года Юрий Пиляр в возрасте семнадцати лет добровольцем ушел на фронт, в феврале следующего года был тяжело ранен. Госпиталь и снова действующая армия. Во время тяжелых летних боев сорок второго года воинская часть, в которой служил будущий писатель, оказалась в окружении и с боями пробивалась к своим. 20 июля 1942 года Юрий Пиляр был контужен и попал в плен. Впереди его ожидали лагеря для военнопленных и гитлеровские лагеря смерти.

Юрий Пиляр награжден орденом Отечественной войны II степени и многими медалями. На протяжении ряда лет (1957—1967) Ю. Пиляр представлял Советский комитет ветеранов войны в Меж-t дународном комитете Маутхаузена.

«Жизнь и борьба людей — русских и французов, поляков и че*. хов, украинцев и немцев-антифашистов — в австрийском лагере смерти Брукхаузен правдиво показана в книге» — так в 1957 roA’j «Комсомольская правда» рекомендовала первое произведение 10. Пиляра — повесть «Все это было».

С момента публикации этой повести минуло уже четверть века. Произведения Ю. Пиляра прочно вошли в актив современной советской литературы, многие из них переведены на языки народов СССР, издавались в Болгарии, ГДР, Польше, Чехословакии, выходили в прогрессивных издательствах Англии и Франции.

В настоящее издание автор включил повести «Все это было» (1955), «Пять часов до бессмертия» (1972), «Начальник штаба» (первоначальное название — «Время», 1972), роман «Забыть про-, шлое» (1978)… Если говорить о повести «Все это было» и романе «Забыть прошлое», то два эти произведения, по сути дела, едины. В них прослеживаются судьбы героев — узников гитлеровского концентрационного лагеря Брукхаузен — на протяжении двадцати с лишним лет их жизни, начиная с 1943 года, когда главный герой Костя Покатилов с группой советских военнопленных попадает в этот лагерь смерти, и до конца 1965 года, когда уже сорокалетний Константин Николаевич Покатилов приезжает в Брукхаузен на очередную сессию Международного комитета бывших узников.

3

Но если отвлечься от конкретных имен героев, то все произведения представляют собою единое целое —разговор о суровых годах минувшей войны, имеющий то внутреннее развитие, которое позволяет говорить о книге как о целостном произведении. Минувшая война унесла миллионы людей. Она как бы девальвировала цену самой человеческой жизни, но одновременно и подняла ее, вернее, она точнее обозначила истинную цену истинных жизненных категорий. Жизнь, свобода, долг, товарищество, дружба, любовь, хлеб, кров — во время войны эти простые категории научился ценить каждый человек, ставший участником великих исторических событий.

В первые месяцы войны была опубликована и получила широкий резонанс пьеса Александра Корнейчука «Фронт», в которой говорилось, что временные неуспехи нашей армии обусловило то обстоятельство, что многие командные посты занимали заслуженные в прошлом люди, однако неспособные к ведению успешных операций в современных условиях, короче говоря, люди, отставшие от развития военной науки, оставшиеся на уровне мышления времен гражданской войны.

В шестидесятых годах на страницах «Нового мира» были опубликованы мемуары генерала Горбатова, который фактически опровергал точку зрения автора пьесы «Фронт», полагая, что в первые месяцы войны Красная Армия терпела поражения именно в силу неоправданного массового выдвижения на высокие командные посты молодых генералов и командиров (офицеров).

В повести Ю. Пиляра «Начальник штаба» идет разговор о зимнем периоде войны (1941—1942), когда после разгрома немецких войск под Москвой наша армия вела тяжелые наступательные операции на западном и северо-западном участках фронта. Главный герой повести — начальник штаба стрелковой дивизии подполковник Евстигнеев. По своей проблематике эта повесть близка пьесе Корнейчука и мемуарам генерала Горбатова, однако по своей концепции она, вероятно, стоит все же ближе к истине, нежели упомянутые нами произведения, авторы которых в силу разных причин были излишне категоричны в своих суждениях. Во всяком случае, война дала немало примеров того, когда опытные и уже немолодые генералы быстро и творчески освоили новую стратегию и тактику проведения операций, и в то же время в этот же период выдвинулось много талантливых командиров самых высоких рангов.

Умный начальник штаба подполковник Евстигнеев предлагает командиру дивизии полковнику Хмелеву несколько изменить план предстоящей операции. Хмелев оценил замысел своего начальника штаба, однако, чтобы изменить уже утвержденный план операции, он должен переубедить командующего армией генерала Пасхина, которого хорошо знал и сам Евстигнеев. «Ему (то есть Евстигнееву.— А. Л.) с финской кампании была памятна неприязнь Пасхина к командирам, не одобряющим излюбленного им, Пасхиным, способа боя — «накладистого, но надежного», по его собственному определению».

И получается, что вот вроде бы генерал Пасхин — это своего рода нахрапистый генерал из пьесы «Фронт». Однако тут нет никаких литературных

4

параллелей. Когда мы читаем страницы повести «Начальник штаба», на которых излагается план действий армии генерала Пасхина, то мы видим, что командарм не такой уж и консерватор. Во всяком случае, командир дивизии Хмелев понимает, что дело тут не в одном «консерватизме» генерала Пасхина.

«— Кое-что из твоих предложений я принимаю. С дотом это хорошо,— сказал Хмелев.— Вообще все придумано и рассчитано толково: отвлекающий бой в центре, выход к оврагу… Все было бы приемлемо, если бы дивизия действовала самостоятельно…

— А иначе нам не взять Вазузина, товарищ полковник,— отрезал Евстигнеев.

— Обожди, обожди,— нахмурился Хмелев.— Как тебе известно, есть направление главного удара армии со всеми силами и средствами поддержки, и мы стоим на этом направлении. Бой спланирован, план утвержден командующим…»

Евстигнеев оказался умнее других не потому, что он предложил какой-то умозрительный гениальный план, а потому, что именно ему в самое последнее время стали известны дополнительные сведения о противнике.

В ходе боев за Вазузин погиб полковник Хмелев, и генерал Пасхин назначил командиром дивизии подполковника Евстигнеева. Вероятно, Евстигнеев окажется хорошим командиром дивизии, однако он вовсе не родился таким и не был таким, скажем, в первые месяцы войны. Просто он быстрее многих постигал уроки войны, и за эту науку заплатили жизнями и ирежний командир дивизии Хмелев, и вновь назначенный командиром полка Полянов, и командир батальона Зарубин, и сотни других командиров и бойцов.

Повесть «Начальник штаба» как раз о том, как приходило умение к талантливым и мужественным людям, как сама война выдвигала достойных и отодвигала в сторону недостойных. Но это, так сказать, самая общая схема, потому как война не маневры. Тысячи достойных платили за кровавую науку войны своими жизнями, и наука эта нужна была каждому: и командующему, и рядовому бойцу.

По-разному складывались на войне индивидуальные судьбы людей, тут действовала не однозначная формула: погиб — выжи л…

«Утром двадцать третьего июня начальник округа предложил Карбышеву вернуться в Минск, а оттуда в Москву. Карбышев отказался. Он не счел возможным прервать работу, ради которой был командирован сюда заместителем наркома… Но ведь вот еще какая штука: хотелось практически быть полезным… Полезным непосредственно в войсках, помочь командирам… С другой стороны, открывались все новые поразительные факты с точки зрения инженерной науки. Думал, пригодится. Одного не мог принять во внимание, мысли не допускал… Плен».