Командир полка

Флегель Вальтер | Flegel Walter

Когда стреляют гаубицы

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Издание: Флегель В. Командир полка. - М.: Воениздат, 1974.

Флегель В. Командир полка : Роман и повесть. - М.: Воениздат, 1974. - 448 с. / Пер. с нем. М. Лысункина . // Тираж 100.000 экз. Цена 1 р. 60 коп.

Аннотация издательства: Настоящая книга знакомит советского читателя с творчеством немецкого прозаика из ГДР В. Флегеля. В повести «Когда стреляют гаубицы» автор показывает процесс формирования новых качеств у солдат и офицеров армии ГДР.

Флегель В. Когда стреляют гаубицы

1

Легкие облака медленно плыли по синему небу. Оживленно чирикали на крышах воробьи. На черной разрыхленной земле, в которую солдаты сажали деревья, зеленая травка казалась особенно свежей.

Под большим деревом, прислонившись спиной к его стволу, сидел унтер-офицер, сосредоточенно жуя травинку и время от времени выплевывая кусочки на землю.

«Разве я виноват в том, что Гертель вернулся из отпуска с опозданием? - размышлял он, бездумно уставившись взглядом на носок правого сапога. Командир взвода правильно сказал. Личный состав батареи уже сработался за целый год, а я у них человек новый, всего месяц на батарее. Почему же отвечать я должен наравне со всеми?»

Унтер- офицер сердито выдохнул воздух через нос.

«И зачем только меня перевели в этот полк? На старом месте у нас был такой хороший коллектив, а теперь начинай все сначала. Взводный советует мне поговорить с ребятами. А зачем, спрашивается? Ведь они взрослые люди. Поговорить! Как будто это поможет!» - унтер-офицер выплюнул травинку.

Из задумчивости его вывел веселый женский смех, который донесся откуда-то с улицы и напомнил о чем-то очень приятном.

Унтер- офицер Хаук медленно встал, однако забор был слишком высок, и он не смог увидеть тех, кто так задорно смеялся там, на улице.

Хаук разочарованно отвернулся от забора. В этот момент на дорожке показался строй солдат, возглавляемый невысоким вахмистром, который шел гордо, высоко задрав голову. Солдаты несли на плечах метлы, лопаты и грабли.

Когда строй дошел до поворота, один из солдат рукой показал на небо, и сразу все как по команде задрали вверх головы и стали следить за клином диких гусей, летящих в строгом порядке не очень высоко над казармой.

Перед зданием штаба стояла машина, и солдаты грузили в нее какие-то свертки и пакеты. Другие занимались уборкой территории. Время было послеобеденное, все куда-то спешили, чем-то занимались.

Унтер- офицер Хаук быстрым шагом направился к своей казарме.

Дойдя до дверей, выкрашенных светлой краской, он вдруг остановился, услышав громкие голоса. Вскоре зычный голос гауптвахмистра заглушил их. Хаук сообразил, что ему следовало бы прийти несколько раньше: дежурный звенел ключами, отпирая пирамиды с оружием. Солдаты разбирали свое оружие и шли его чистить.

Хаук вошел в комнату и взял из пирамиды свой автомат.

Переговариваясь, с шутками и смехом солдаты чистили оружие. Осмотрев свой автомат, Хаук поставил его на место в пирамиду и приказал расчету своего орудия построиться для проверки оружия. Солдаты из других расчетов пробегали мимо, ехидно улыбаясь.

Такие проверки раньше на батарее не проводились, оружие ставили прямо в пирамиду, а унтер-офицеры проверяли его выборочно. Но Хаук решил устроить основательную проверку. За время службы в армии он привык ревностно относиться к своим обязанностям и не собирался изменять своей привычке здесь.

Заместитель Хаука, он же наводчик орудия, штабс-ефрейтор Дальке протянул ему свой пистолет. Хаук чувствовал, что ефрейтор, как и остальные солдаты, в душе подсмеивается над ним.

Не говоря ни слова, унтер-офицер тщательно проверил качество чистки. И лишь закончив проверку, сказал, обращаясь к ефрейтору:

- Поручаю вам, Дальке, завтра утром поставить вот здесь стол, на котором будет чистить оружие только наш расчет.

Входя в комнату унтер-офицеров, Хаук услышал, как кто-то из присутствующих, еще не видя его, ехидно произнес:

- Ну и цирк устроил этот Хаук!

В комнате сидели Райх, Бас и еще два унтер-офицера. Все четверо играли в скат. Герман писал очередное письмо своей молодой жене, а симпатичный Бауман, прозванный Казановой, чистил ногти.

«Значит, они считают, что я устроил им цирк, - подумал Хаук. - И слово-то какое придумали: «цирк»!».

Хауку хотелось заговорить с кем-нибудь из унтер-офицеров, но те продолжали заниматься своими делами; четверо с азартом дулись в карты, Бауман продолжал полировать ногти, а Герман, исписав один лист бумаги, принялся за другой.

«Интересно, что и унтер-офицеры думают обо мне так же, как рядовые солдаты. Нашли цирк! Любопытно, кто из них сказал это? Дальке? Вряд ли. Этот штабс-ефрейтор пользуется у ребят авторитетом. Если он что говорит, солдаты следуют его советам с большей готовностью, чем выполняют приказ командира. Но ведь кто-то сказал, я слышал сам. Трусишки! Этот толстый Штелинг наверняка один из заводил. А может, Гертель? Правда, сам он до этого не додумается, а только слепо идет за тем, кто его подзадорит. И все они служат в Народной армии!» - Хаук встряхнул головой и подпер ее руками. Он пристально уставился на рисунок обоев, которыми была оклеена комната. Рисунок был какой-то неопределенный: хаотическое соединение точек, линий и кружков.

«Какие же они солдаты Народной армии?! Легкомысленные, несерьезные! Что ни начнут делать, делают в полсилы, Живут по принципу: «День прошел - и ладно»! Черт возьми! - Хаук рассердился. - Я им покажу цирк, научу, как следует служить!»

Унтер- офицер подошел к окну. Смеркалось, и в сумерках забор казармы казался совсем близким, а над ним, на фоне еще светлого неба, зубцами вырисовывались макушки высоких елей.

* * *

Унтер- лейтенанту Брауэру очень нравилась его работа. Она тесно связывала его с солдатами. В десять лет он остался сиротой и потому многих людей успел повидать, научился разбираться в них и понимать их, привык ко всякой работе.

Назначенный на должность командира взвода, он очень скоро понял, что большинство унтер-офицеров не волевые младшие командиры, а, скорее, плохие бригадиры, пытающиеся руководить той или иной работой.

Брауэр любил разбираться в человеческих характерах и очень часто, прежде чем вызвать к себе на беседу того или иного подчиненного, долго размышлял, припоминая мельчайшие подробности поведения человека, который сейчас к нему придет.

Лицо у Брауэра было круглое, волосы редкие, губы полные, а над верхней губой всегда оставалось несколько волосков, которые ему почему-то не удавалось захватить при бритье. Он был несколько полноват, но обладал завидной подвижностью. В гражданской жизни из него вышел бы расторопный служащий какого-нибудь учреждения. Здесь же офицера недооценивали только из-за того, что его внешний вид не вызывал у многих особых симпатий.

С первых недель службы в полку он внимательно присматривался к унтер-офицерам батареи, особенно к троим из его собственного взвода, регулярно ставил перед ними задачи на следующий день, беседовал и советовался с ними, что и им и ему шло явно на пользу.

Он тщательно готовился к таким беседам, они помогали ему лучше разобраться в людях, что было необходимо, так как, занимая командирскую должность, он являлся еще и партгрупоргом.

Об унтер- офицере Баумане Брауэр знал, что тот к своим обязанностям относится добросовестно, но вот в отношении женщин неразборчив. Брауэра удивляла замкнутость Баумана. Что касается отношения к женщинам, то тут все соответствовало действительности. Бауман то и дело поправлял прическу, украдкой посматривая на себя в зеркало. Он чуть пренебрежительно улыбался, словно давая понять офицеру, что служба службой, но есть дела и поважнее.