Южнее реки Бенхай

Annotation

Михаил Георгиевич Домогацких, член Союза писателей СССР, окончил исторический факультет Воронежского государственного университета и Восточный факультет Высшей дипломатической школы МИД СССР. Много лет работал корреспондентом "Правды" в Китае, Африке, Юго-Восточной Азии, с 1979 г.- во Вьетнаме.

 В политическом романе "Южнее реки Бенхай" автор рассказывает об американской агрессии во Вьетнаме, о героическом отпоре южновьетнамских патриотов агрессору.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Радист эсминца «Мэддокс», приписанного к 7-му флоту США, был в полной растерянности. Взглянув на часы, он еще раз убедился, что стрелки показывали около трех часов утра, 1 августа. Но шифрограмма требовала: «Вручить немедленно». Радист не мог нарушить приказа. Закрыв железный ящик с книгой для шифрованных телеграмм, он пододвинул к себе телефонный аппарат. Снял, а потом через несколько мгновений положил трубку. Потом взял банку кока-колы, рывком сорвал пробку и, не обращая внимания на хлынувшую пену, жадно сделал несколько больших глотков. Вновь поднял трубку и набрал комбинацию цифр. Трубка отозвалась прерывистыми гудками. Это продолжалось несколько минут, пока не раздался щелчок и сердитый сонный голос не спросил:

— Что у тебя случилось, Нат?

Командир эсминца сладко зевнул и, как почувствовал радист, готов был положить трубку.

— Вам сверхсрочная шифрограмма, сэр. Приказано вручить немедленно.

— Какого черта!.. Читай по телефону.

— Нет, сэр, после прочтения ее надо немедленно уничтожить.

— Боюсь, что тебе не приходилось вручать мне таких посланий, Нат? Не так ли?

— Так точно, сэр. Впервые. Что прикажете делать?

— Пока я приведу себя в порядок, ты поднимись ко мне, Нат. Здесь все и обсудим.

Радист тщательно закрыл рубку и не спеша направился в каюту командира.

Капитан первого ранга был в пижаме, но, судя по тому, что его курчавые волосы были влажными, успел умыться.

— Ну, давай, Нат, свою грозную бумагу. Что она нам сулит, а?

— Очень странная бумага, сэр, — ответил радист.

Командир внимательно посмотрел на растерянное лицо радиста, а потом впился глазами в радиограмму. «Утром 2 августа войдите в территориальные воды Северного Вьетнама в зоне Тонкинского залива. Приблизившись максимально к побережью, проведите визуальную разведку побережья. Попытку патрульных судов противника помешать вам выполнить задачу пресеките огнем артиллерии. Об исполнении доложить».

Дальше шел код командующего 7-м Тихоокеанским флотом адмирала Шарпа.

Командир эсминца еще и еще раз прочитал радиограмму, пытаясь найти какой-то скрытый смысл в тексте, но, так и не найдя ничего, положил листок на стол. Он сделал несколько шагов вдоль стола, остановился, с силой потер левой ладонью лоб, покрывшийся бисеринками пота, внимательно посмотрел на радиста.

— Ты что-нибудь понимаешь, Нат?

— Откровенно говоря, сэр, не понимаю. Они же, — радист махнул рукой за спину, где по его представлению находилось побережье, — тоже с пушками. Не хотел бы я влипнуть в эту историю, сэр, и попасть под снаряды. Отец рассказывал, что это чертовски неприятная вещь.

— Хорошо, Нат, ты иди. Мне, видимо, придется посоветоваться с самим собой, а потом и с помощниками.

— Я иду, сэр, но как быть с уничтожением радиограммы?

— Попозже, торопиться с этим не будем, надо все хорошенько обдумать, по буковке разобрать весь текст. Ты в нем ничего не напутал?

— Что вы, сэр! — обиделся радист.

Знаю, Нат, знаю, — положив на плечо радисту руку, сказал командир. — Боюсь, что никто нигде не напутал. Затевается что-то непонятное. Ладно, Нат, иди. Возможпо, надо будет или отвечать, или просить уточнений.

Офицеры, созванные командиром эсминца в кают-компанию, были не менее его ошеломлены радиограммой. Говорили о дьявольской шутке кого-нибудь из офицеров, но согласились, что шифр и подпись исключают злую выходку. Никто, как ни ломали голову, не мог дать объяснения полученному приказу. «Да, — говорили офицеры, — мы уже давно ходим вблизи территориальных вод Вьетнама, перехватываем некоторые радиограммы и переговоры, но это совсем не одно и то же, что вторгаться в эти воды. Что там делать? Хороший совет — дать отпор артиллерией, но ведь «Мэддокс» тоже обладает массой, в которую не так трудно влепить снаряд».

Командир слушал, не вступая ни с кем в спор, а сам мучительно думал: как быть — готовиться к рискованному походу, не беспокоясь о последствиях, или запросить штаб флота дать разъяснения. В первом случае можешь прослыть безголовым автоматом, не раздумывающим над задачей, а во втором, если попросить уточнения, можно вызвать неудовольствие иного плана — подумают, что ставишь под сомнение разумность полученного задания.

Командир понимал, что на его плечи возлагается огромная ответственность, потому что история знает, какую малую щепотку пороха надо бросить иногда на тлеющий огонек, чтобы вспыхнуло всепожирающее пламя. Выстрел в Сараеве вызвал первую мировую войну. Конечно, он мог и не произойти, тот роковой выстрел, тогда нашелся бы другой повод, чтобы начать войну. К ней все было готово. Запах пороха, как пишут в книгах по истории, висел в воздухе. Правда, когда он учился в академии, то слушателей убеждали, что причиной войны стало именно убийство австрийского престолонаследника. Однако позже, увлекшись историей, он стал изучать ее глубже, копаться в документах и понял, что убийство наследника старого австрийского императора — искорка, попавшая в бочку со взрывчаткой. В Вашингтоне сейчас с тревогой говорят о положении в мире, что-то не так в нем устроено, как хочется. А тут еще этот Вьетнам. Командующий 7-м флотом недавно на совещании офицеров говорил, что отсюда, из Вьетнама, надвигается угроза интересам Америки в Азии. Командир эсминца не знал всей информации, но думать он привык самостоятельно. А в полученной радиограмме было много неясного, рискованного, и он решил запросить штаб. Пусть отругают, но зато он будет уверен, что поступил разумно.

Ответная радиограмма пришла быстро: «Командиру эсминца «Мэддокс». Действуйте в соответствии с ранее полученным указанием. Напоминаем, необходимо приблизиться на минимальное расстояние от побережья в зоне Тонкинского залива и провести визуальную разведку. Ваши действия будет страховать авианосец «Тикондерога».

После этой радиограммы капитана «Мэддокса» вызвал по радио начальник оперативного управления штаба 7-го флота и спросил: все ли ему понятно, как надо действовать?

— А последствия? — спросил командир эсминца.

— Это компетенция офицеров другого ранга, сухо ответил начальник управления.

В полночь 2 августа командир эсминца записал в бортовой журнал: «Распоряжением штаба флота эсминец направляется в район, прилегающий к территориальным водам Северного Вьетнама». Он еще не решался писать открыто, думал, что последует отмена приказа.