Зима в горах

Сержант же первым долгом заявил пассажирам, что они все будут свободны и смогут отправиться по своим делам, как только он снимет с них показания. После этого ему потребуются лишь главные действующие лица: оба шофера и любой, кто пожелает заявить о причиненном ему увечье или материальном ущербе.

— Попрошу всех, кто был свидетелем аварии, — сказал сержант, — сообщить констеблю свое имя и адрес, а мне расскажите своими словами, что вы видели.

Он стоял перед ними, как ефрейтор перед взводом неуклюжих новобранцев.

Роджер ждал, что шофер-хорек начнет истерически взывать к пассажирам, ища у них поддержки. Но этот малый, казалось, совсем очумел, словно гусеница, ужаленная осой. Вид двух синих мундиров нагнал на него такого страху, что, по-видимому, совершенно лишил его способности думать, действовать и даже осознавать окружающее.

В наступившей затем тишине стало ясно, что никто из пассажиров, находившихся в автобусе до появления в нем Гэрета с его приятелями, не намерен давать никаких показаний. Они или и в самом деле ничего не видели, так как авария произошла внезапно и через пять секунд все было кончено, или у них просто не было ни малейшего желания терять время на показания и причинять себе беспокойство.

Не давая им передумать, Роджер решительно выступил вперед:

— Я был свидетелем аварии.

— Ваша фамилия и адрес, сэр? — спросил констебль.

Роджер назвал себя и продолжал:

— На мой взгляд, шофер автобуса ехал под уклон с недозволенной скоростью. Принимая во внимание дорожные условия. — Этот последний штрих очень понравился ему самому: „принимая во внимание дорожные условия“ звучало вполне в духе английских полицейских протоколов. — А когда впереди из бокового проезда выехал грузовик…

— Как далеко впереди? — прервал его сержант.

— Точно сказать не могу.

— Но вы же говорите, что видели, как произошла авария.

— Да, видел, но утверждать с точностью, на каком расстоянии находился грузовик, когда шофер его заметил, не могу.

— А предположить вы можете?

Роджер задумался.

— Точных цифр назвать не могу.

— Грузовик появился внезапно?

— Не более внезапно, чем всякий другой местный транспорт в обычных условиях. Видимость здесь ограничена холмами, на дороге много пересечений, и у каждого вырабатывается шестое чувство. Но, разумеется, это не относится к тем, кто не привычен к здешним местам.

Песочный сержант окинул Роджера скептическим взглядом:

— Я бы сказал, что это довольно уклончивый ответ, сэр.

— Я видел, как это произошло, — внезапно сказал Гэрет. Он решительно протолкался вперед и с вызывающим видом встал перед полицейским.

— Ах, вы видели? — сказал сержант, вложив в эту реплику максимум вежливого сарказма. Ведь в обязанности полиции входит знать обо всем, что творится во вверенном ей районе.

— Вы мою фамилию и адрес знаете, — сказал Гэрет констеблю. — Так я все видел. Автобус был еще далеко, когда грузовик выехал из проезда. Вполне можно было бы избежать аварии, если бы за баранкой сидел квалифицированный шофер, который умеет водить автобус.

— На каком расстоянии появился грузовик? — спросил сержант, впившись в Гэрета взглядом.

— За семьдесят пять ярдов, — тотчас без запинки ответил Гэрет.

— За семьдесят пять? — холодно переспросил сержант. — Может быть, за восемьдесят?

— За семьдесят пять, — повторил Гэрет.

Констебль записал показания.

Сержант, не спеша, повернулся ко всем спиной и зашагал к перекрестку, откуда появился грузовик. Он постоял немного, глядя на занесенный снегом проезд. Солнце взошло, и на твердом белом насте протянулись длинные голубоватые тени.

— Странно, — произнес сержант, разговаривая сам с собой. Он зашагал обратно и обратился к Гито. — Эта дорога непроезжая. Там расчищено совсем небольшое пространство. Вы не могли проезжать там. Вы должны были с какой-то целью намеренно заехать туда.

— Да, — сказал Гито. — Я заехал туда, чтобы развернуться.

— Вам нужно было развернуться? Вы приехали сюда в такой ранний час и вам уже понадобилось ехать обратно?

— Да. Я кое-что позабыл.

— Что же вы позабыли?

— Свой завтрак, — сказал Гито.

Сержант резко повернулся к стоявшим в ожидании пассажирам.

— Ну, люди добрые, вы свободны, можете идти по своим делам, — сказал он. — Свидетели нашлись, и мы вас больше не задерживаем.

— А как нам теперь добираться? — крикнул мистер Идрис Джонс.

— Спуститесь с холма, там внизу курсируют автобусы компании „Дженерал“, — сказал сержант. — Идти под горку нетрудно.

— Нам это крайне неудобно, — сказал мистер Идрис Джонс. — Здесь, между прочим, есть лица, занимающие ответственные должности. А нас тут задержали.

— Если бы полиция при всех дорожных происшествиях принимала на себя ответственность за доставку того или иного лица к тому или иному месту назначения, всем нам вместо исполнения наших прямых обязанностей пришлось бы идти работать на такси.

— И куда больше было бы пользы для населения, — негромко, но достаточно внятно произнес мистер Кледвин Джонс, удаляясь.

— Когда вы позволяете себе такого рода высказывания, мистер Джонс, — сказал сержант, — потрудитесь говорить по-валлийски. Тогда я могу сделать вид, что это не предназначалось для моих ушей. Высказывания, сделанные на английском языке, считаются официальными и берутся на заметку.

— Пока вы тут стоите, — ядовито сказал мистер Кледвин Джонс, — может быть, с полдюжины водопроводных труб уже вышли из строя и несколько человек будут найдены мертвыми в своих постелях.

И он повел свою мятежную кучку пассажиров вниз с холма.

— Итак, сказал сержант, — мне нужны вы и вы. — Он указал на Гито и на хорька. — Явитесь в участок. Дадите объяснения. Остальные мне не нужны.

— Я тоже видела, как это произошло, — заявила Дженни.

— И я видел все от начала до конца, — заявил Айво.

— Я сказал: остальные не нужны, значит, не нужны, — отрезал сержант. — Если мы найдем нужным вынести решение о нарушении правил безопасности движения, тогда вы можете нам понадобиться. Но, учитывая состояние погоды, судья едва ли сочтет возможным притянуть шофера к ответу. В такую погоду, как сегодня, небольшие аварии подобного рода будут зарегистрированы по всему Северному Уэльсу. Впрочем, — многозначительно добавил он, — сдается мне, что тут может быть выдвинуто и более серьезное обвинение. — Внезапно он резко повернулся к хорьку: — У вас есть шоферские права?

Несколько секунд хорек стоял, не шевелясь, затем с мучительной медлительностью руки его пришли в движение; он достал маленькую красную книжечку и протянул ее полицейскому. Едва взглянув на документ, полицейский вернул его хорьку.

— Не морочь мне голову, парень, — сказал он. — Это же не то. Дает право управлять мотоциклом, и только.

Хорек сделал жалкую попытку изобразить удивление.

— Я, верно, по ошибке захватил с собой не то удостоверение, — пробормотал он еле слышно.

— Ты еще будешь иметь возможность предъявить настоящее удостоверение на право управления общественным транспортом, если, конечно, оно у тебя есть, — сказал сержант. — В этом случае обвинение будет менее тяжелым, ответишь только за то, что сел за баранку, не имея удостоверения при себе. Где страховка?

— Страхо..?

— Есть у тебя квитанция об уплате страховки?

Лапы хорька беспомощно болтались, как плети.

— Нет, — сказал он.

— Он предъявит ее вместе со своим шоферским удостоверением, — сказал Айво. — А заодно еще и бриллианты из королевской короны.

Сержант указал на стоявший в ожидании полицейский автомобиль.

— К сожалению, интересы налогоплательщиков требуют, чтобы мы отправились в участок, хотя, может быть, было бы и приятнее, — он отвесил легкий поклон в сторону Айво, — стоять тут на снегу и изощряться в остроумии.

Айво галантно улыбнулся.

— Если вы отправляетесь в полицейский участок, — сказал он, — пожалуй, я проследую туда тоже. Я совладелец грузовика, и это дорожное происшествие непосредственно затрагивает мои интересы.