Злом за зло (СИ)

- Далась мне твоя... а впрочем, почему бы и нет? Если я выиграю, будешь вечно служить мне при жизни и после смерти, а если выиграешь ты, я отпущу Сабину Летье и больше никогда не стану претендовать на нее...

- Мало.

- Что? - опешил Агларемнон.

- Мало. Для тебя она - одна из многих возможных приобретений, если лишишься ее, уверен, со временем, найдешь кого-нибудь еще, где-нибудь еще, где не будет меня...

- Строго говоря, тебя и здесь быть не должно, - нахмурился демон, - ты должен быть в Хог-Вуде, помогать строить город, направлять экспедиции в Дикую... что-то я разболтался.

Глаза Тобиуса расширились, а челюсти сжались так, что не вынь он изо рта трубку - сломал бы зубы о янтарный мундштук.

- Поскольку я у себя один-единственный, а таких, как Сабина, ты еще сможешь найти, дабы уравновесить наши ставки, в случае моего выигрыша ты ответишь на все мои вопросы.

- Но ты не выиграешь.

- Как знать!

- Ладно, пусть будет так. Если выиграешь, я отпущу девочку и отвечу на все твои, Тобиус, вопросы. При этом, даже не победив, но продержавшись до восхода солнца, ты выкупишь ее свободу, но только доведя партию до конца, получишь ответы. По рукам?

Огромная ладонь протянулась сверху вниз.

- Не делай этого! - выкрикнул в голове Талбот Гневливый.

- Надеюсь на ваше мастерство, - мысленно ответил Тобиус, позволяя демону обхватить свою руку до середины предплечья.

- Вот и отлично.

Агларемнон вернулся под камень, и на земле перед ним возникла большая доска для игры в раджамауту с уже выставленными фигурами. Те на первый взгляд были не очень знакомы: в светлой армии был бхуджамишлан, а в темной роль сильнейшей фигуры исполнял ракшас, причем один вместо положенных двоих, и так далее.

- У тебя неправильные фигуры.

- Скорее это ты видел неправильные, - возразил демон, - а это первые поистине классические воинства раджамауты.

- Он прав, Тобиус, - раздался в голове тяжелый голос, - это так. Ныне в разных частях света облики фигурок изменились, как и многие правила. Изначально раджамаута выглядела именно так - битва двух махараджей, светлого и темного. Игра была вдохновлена историческим противостоянием двух действительно существовавших правителей, одного из которых поддерживали светлые силы, а другого - темные. Бхуджамишлан никогда не встанет под одни знамена с ракшасом, эти существа смертельные враги. Заклинатели огня и заклинатели змей - это волшебники разных орденов, жрецы светлого бога Паджая и его темной сестры Румы являются смертельными врагами и так далее. Создатель раджамауты не мог не уважать этих истин, так что состав армий иной, и ходят отдельные фигуры иначе.

- Наверное, ты хочешь играть светлой армией, тогда как мне остается темная...

- Нет, я хотел бы играть темными. Разыграем первый ход монеткой?

- Уступаю его тебе, - милостиво ответил падший ангел, и Тобиусу показалось, что он едва не открыл глаза. - Поскольку время имеет определенное значение для нашей партии, установим правило: думать над ходом можно сколь угодно долго, но только если это настоящее обдумывание. Будь уверен, если я заподозрю, что ты просто тянешь время, я сделаю тебе больно.

- Меньше слов, Агларемнон, давай играть.

По указке Талбота Гневливого, Тобиус выбрал одного из своих воинов и передвинул его на следующее поле. Один из воинов падшего ангела ожил и самостоятельно выступил вперед.

Архимаг, видевший глазами Тобиуса, как только началась партия, оставил гнев и негодование на потом и полностью сосредоточился на фигурах. Для того, кого неожиданно поставили в столь необычное положение и заставили играть с демоном, он неплохо справлялся, выдвигая свою армию на боевые позиции, формируя 'отряды' по две-три фигуры, чьи возможности складывались и усиливались.

В современной раджамауте самой сильной фигурой обеих армий был бхуджамишлан - гигантский антропоморфный слон с шестью руками, четырьмя бивнями и двумя хоботами, сжимавший в каждой ладони по оружию. В силе ему был равен либо вражеский бхуджамишлан, либо оба вражеских ракшаса. В партии, что разыгрывалась на перекрестке, у темной стороны был лишь один ракшас, который сам по себе равнялся бхуджамишлану и, скача по доске, помогал более слабым фигурам выходить на позиции, прикрывая их своей мощью от таких же фигур светлой армии. Рядовые воины в числе восьми фигур были слабы, но, формируя ударный кулак или оборонительное построение, могли выдержать угрозу от фигуры в разы сильнее, например, от заклинателей или жрецов.

Суть раджамауты на начальном этапе сводилась не к атаке вражеских позиций, а к построению собственных, оба игрока старались успеть захватить большую часть доски и как можно более равномерно распределить фигуры, дабы те образовывали непробиваемую линию обороны, за которой прятался уязвимый, но такой важный махараджа.

По мнению Тобиуса, главной бедой этой игры было то болото, в которое превращалась партия к концу дебюта, ибо лишь неопытные игроки сразу же переходили к активным действиям, тогда как мастера могли подолгу менять баланс сил на разных флангах своей армии, стараясь обмануть друг друга, собирая мощь для опасных прорывов, но не проводя их. Для искусных любителей тактического мышления это, возможно, и было захватывающим переживанием, но серый магистр умирал от тоски и, стремясь в бой, просто терял все свои фигуры. Тогда, но не теперь.

Под руководством Талбота темная армия выстроила линию обороны на тех полях доски, которые успела захватить, и за несколькими отрядами воинов встали заклинатели и жрецы. Также обе армии имели 'кавалерию', не самую сильную, но быструю и маневренную. В современной раджамауте ее часто представляли гьенджойлины, магические воители, дальние родичи джиннов, однако в древней раджамауте у светлой армии были лучники верхом на крылатых конях фанонгах, а противостояли им аджурави - двухвостые гигантские скорпионы.

Тобиус переставлял фигурки, армия врага двигалась по доске сама. Сильные фигуры перемещались с фланга на фланг, и каждый раз, когда волшебник подозревал скорый переход к атаке, он оказывался обманут - настоящие игроки продолжали испытывать друг друга.

Время от времени Агларемнон будто забывался и начинал мурлыкать себе под нос пустые рифмы. Из-за того, что он держал глаза закрытыми, казалось, будто ангел бормочет во сне.

- В вековечной тьме глубин к корням припала тварь, предвкушая чревом кровь, что льется на алтарь.

- Как мило.

- Боле к сахарным устам устами не прильнуть, коль указывать для мира ты берешься путь, - улыбнулся демон. - Ты неплохой полководец, Тобиус Моль. Кто бы знал?

- Можешь ответить, - подал голос Талбот Гневливый. - Он продолжает пытаться отвлечь тебя, но мне это не мешает.

Но Тобиус не сразу смог выдавить из себя хоть слово. Он смертельно побледнел, расслышав последние рифмованные строки - в голове само собой возникло лицо Вороны.

- Мне... доводилось играть, - через силу произнес он.

- Какая удача! Умелый оппонент как хорошее вино - встречается редко, и его надо смаковать.

- Ты ценишь хорошее вино?

- Нет, но я слышал, что оно вкусное. Когда получу Сабину, не премину попробовать.

Ход следовал за ходом, быстрые скорпионы и кони меняли фланги, рядовая пехота жалась под эгиду более сильных фигур, дабы не пасть быстро и бесславно.

- Можно спросить у тебя? - давая Талботу подумать над следующим ходом, заговорил Тобиус.

- Это будет уже два вопроса, как говорил один мой старый друг. Но ты еще не выиграл, Тобиус Моль.

- Справедливо. Но эти вопросы никак не связаны с тем, что я бы действительно хотел узнать...

- Тогда зачем вообще их задавать?

- Из общего интереса. Они не касаются меня лично, но встретив очевидца...

- А, хочешь расспросить о Падении?

- Ну...

- Оставь, Тобиус, то дела давно минувших лет, преданья старины глубокой, так сказать.

- Я скорее заинтересован вопросом изначальных ересей.

- О, это интересно. Спрашивай.