Филька(СИ)

Одна жительница посёлка вспомнила, как они однажды беседовали с бабушкой Дусей на улице и та узнала в разговоре, что у неё дома голодают двое детей, которых она в одиночку растила - а после женщина обнаружила в своей кошёлке брошенную туда бумажную деньгу. И это был далеко не единственный случай. Авдотья Тихоновна старалась делать добро тайком, ничем не выдавая себя, и всегда умалчивала об этом. Но всё рано или поздно становилось известно.

Давний друг покойного Фёдора Петровича, сапожник, вспомнил, как однажды встретил бабушку Дусю возле рынка. Она напекла пирожков и ватрушек и несла их родне, чтобы помянули её сестру. У рынка она увидела мальчишек - голодных, оборванных, которые жадно смотрели на прилавки с едой... Некоторые из них были совсем ещё малышами. И она стала раздавать им то, что приготовила.

"Как давно я не нянчила детишек! - говорила бабушка Дуся. - У меня и внуки, и правнуки выросли уже... Идите сюда, милые, не стесняйтесь..."

Внук очевидца события, годовалый Ванечка, тоже подбежал к ней. "Мой хороший... - сказала она, давая ему пирожок и гладя его по голове. - Ты чей же будешь?" "Это наш Ванька, - ответил его дедушка. - Что нужно сказать, Ваня?" Малыш улыбнулся и снова протянул вверх ручки, словно хотел сказать: "Дай ещё!" "Ещё хочешь... Кушай, лапушка..." - и бабушка Дуся дала ему ешё один пирожок. "Спасибо вам большое, бабушка, - ответил дед мальчика. - Лучше пусть угостятся бедные дети". И он увёл внука. Но и его семья тоже испытывала большую нужду.

- Не стоит город без святого, селение без праведника, - сказала соседка Матрёна Пантелеевна. - Светлая память Авдотье.

Филя сидел задумавшись: всё ещё не верилось в случившееся, впервые у него было так пусто на сердце, и даже слёз уже не было...

Он медленно отходил от горя - сначала какое-то время побыл у бабушки, они тепло и душевно общались, Анна Степановна жалела его, заботилась о нём; он видел во сне бабушку Дусю, и там у неё всё было хорошо, и он стал успокаиваться... А по приезде в Москву его охватила любовь и забота отца, тепло дружеских уз, он вновь занялся учёбой, и боль немного утихла... После он каждый раз, когда бывал у бабушки, обязательно приходил с цветами на могилку к Авдотье Тихоновне.

11. "Артек"

Летом 1938 года Филя ездил отдыхать в "Артек". Путёвкой в пионерлагерь его наградили за победу в математической олимпиаде. Жизнь в пионерлагере была очень интересной и нравилась Фильке.

Каждое утро он просыпался ещё до пионерского горна и лежал в палатке, раздумывая о чём-нибудь. В семь часов горнисты играли подъём, становилось шумно и весело. На артековцах были шорты, белые майки, красные галстуки и белые артековские панамки.

Пока на кухне готовился завтрак, ребята собирались на Костровой площадке с большим портретом Сталина и надписью на красном полотнище: "Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!" Здесь проходили беседы, встречи с гостями, здесь зажигали костёр. А утром тут делали зарядку под звуки рояля. Затем вожатые вели отряды на линейку.

Отряды строились вдоль балюстрады, у мачты. Барабанщики, горнисты, фанфаристы поднимались на мостик. Все отряды "сдавали рапорт", кто чем будет заниматься в течение дня. Потом под звуки барабанов, горнов, фанфар дежурное звено поднимало флаг.

Ребята спешили на завтрак в прохладную столовую. Там давали кому что нравится. Был первый завтрак, второй завтрак, обед, вечерний чай со вкусностями, ужин... "Здесь я растолстею, - писал Филька. - Приеду домой - родители не узнают..."

Потом отряды бежали на пляж. Филька любил сидеть на берегу моря и смотреть на корабли и белые паруса лодок вдали. "Всюду камни, песок, живописные скалы..." - писал он в дневнике. На берегу дежурил врач, под руководством которого артековцы принимали солнечную ванну: ложились на песок и переворачивались с боку на бок, на спину, на живот. Потом все бежали купаться.

До обеда обязательно была какая-нибудь экскурсия. Филька побывал в гроте Пушкина, где поэт жил во время южной ссылки; в лагере "Суук-Су" у испанских ребят - смуглых, черноглазых, весёлых; на вершине Аю-Дага, где вожатый Костя рассказал ребятам легенду об этой горе:

- Жил-был царь, и была у него дочь-красавица. Однажды она вышла на прогулку, и её увидел медведь-великан, пришедший из гор. Она ему понравилась, и он похитил её.

Обеспокоенный царь пообещал полцарства тому, кто спасёт его дочь. На его зов откликнулся храбрый юноша, который сказал:

"Я спасу её, но ты должен будешь отдать мне её в жёны".

Царь согласился.

Юноша отправился к пещере, спрятался неподалёку, подождал, пока медведь уйдёт за добычей, и бросился за царевной. Взял её на руки, побежал к морю; они сели в лодку и стали отплывать от берега. Медведь заметил их сверху, подбежал к воде и стал жадно пить воду, намереваясь выпить всё море, чтобы они не смогли уплыть.

Юноша и царевна испугались; он бросил вёсла и с мольбой поднял руки к небу. И медведь-великан превратился в гору, на которой мы с вами сейчас и находимся. "Аю-Даг" по-татарски значит "Медведь-Гора".

***

За обедом каждый отряд рассказывал о своих приключениях.

После обеда был тихий час, но Филька не спал - лежал, наслаждаясь тишиной и спокойствием вокруг, вспоминая о чём-нибудь, прислушиваясь к дальнему шуму моря. Он и в детском саду не любил спать в тихий час. Вообще он спал очень мало.

Соревнования авиамоделей, которые проходили после тихого часа, были интересны Фильке: дома он делал из фанеры и бумаги модели ракет, и здесь он, хоть и не участвовал сам, но внимательно и восторженно наблюдал за запуском моделей самолётов.

Однажды его навестил двоюродный брат Генка - сын дяди Матвея. Филька накормил брата и повёл его на экскурсию по лагерю. Они побывали в тире, где ребята учились стрелять, в Тихой читальне, на Игровой площадке, в музее "Артека", на Беговой дорожке. Потом было чаепитие, за которым два брата вдоволь наговорились.

На Костровой площадке играл артековский самодеятельный оркестр. Тут были и барабаны, и скрипки, и гитары, и балалайки. Филька играл на балалайке - на ней и на гармони его научил играть дядя Миша. Дирижёр суетился, поправлял всех, взмахивал указательным пальцем. Ребята пели:

Где гор великаны,

Где бродят туманы,

Где моря шумливый набег,

Под старой горою,

Что стала стеною,

Раскинулся лагерь "Артек"...

Фильке была свойственна любовь ко всему живому. Так, он с радостью вспоминал, как ребята обнаружили на территории лагеря ежиху, которая вывела ежат, целых девять штук, и много артековцев собралось посмотреть на них. Сама ежиха куда-то пропала, детки выползли из норки, и Филька подливал молока в блюдечки, а малыши лакали. Когда ежата насытились, он переложил их в норку. "Один из ёжиков, самый маленький, съел больше всех - так он был голоден", - писал Филя в дневнике.

...После ужина показывали кино, потом была вечерняя линейка.

В "Артек" приезжало много гостей, среди них был председатель Совнаркома Вячеслав Михайлович Молотов, который был тогда куратором "Артека", оказывал помощь лагерю, дарил победителям соревнований дорогие подарки. В первый раз он приезжал в "Артек" в 1934 году, был очень тепло принят, потом артековцы были у него на даче и даже в Кремле. Им было подарено бывшее дворянское имение "Суук-Су", после чего "Артеку" почти на 20 лет было присвоено имя В.М. Молотова.

***

Из "Артека" Филька увозил на память ракушки, причудливые камешки, засохшие растения для гербария.

На прощальной линейке все были понурые. Отряды отдали рапорт - что дал, чему научил их "Артек": кто-то узнал природу Крыма, кто-то научился плавать и нырять, кто-то выучился ездить верхом, и т.д.