клуб аистенок(СИ)

Шелест страниц и скрипение стульев прекратились, когда Чак начал говорить о Чарли Фоле и их с Риком дружбе. Он сказал, что был на похоронах, хотя Рик не помнил, что видел его там, и что в некрологе Рик пошутил, что они с Чарли были так близки, что если он ел китайское блюдо, через час Чарли испытывал голод. Класс засмеялся; и чувство неловкости, что в некрологе он что-то не к месту сморозил, заставило Рика перекоситься.

Чамплин перешел к фильму "Без четверти 9", а Рик смотрел на собравшихся людей, чьи лица сливались, и цвет одежд переходил один в другой. Ему хотелось встать и сказать "Я не могу", но вот уже вскинулись руки. Десятки рук.

- Да? - спросил Рик и пригласил одного из них задать вопрос. Вечер стартовал.

Рик чувствовал подъем, надеялся, что ум его опережает слова, и он вразумительно отвечает на вопросы, не застревая на Чарли, на своем одиночестве или неспособности заснуть. Через какое-то время комок в желудке начал таять. Он понял, вопросы будут те же самые, на которые он отвечал миллионы раз, и самоирония, уничижительность по отношению к шоу- индустрии, шутки, которыми он пользовался многие годы, все еще работают.

Некоторое время спустя он уже дышал легко. Это была безопасная территория. Не слишком требовательная и замысловатая. С этим он справится. В конце концов, все закончилось. Чамплин подводил итоги, и Рик думал лишь о том, как выбраться отсюда поскорей. "Спасибо Всевышнему", - подумал он, - "что система моя работает так гладко, что не нуждается во мне. Потому что меня здесь нет. Я потерян в собственном страхе. Тошнотворном, оглушающем страхе. Я умираю. Или хуже того: я не умру, но стану жупелом, как загнивающий кинодиректор, у которого вне его работы нет никакой личной жизни".

Блокноты закрылись, все бросились искать ключи, встали, смешались и, болтая, шебеча, ушли. Все, кроме одной. Чамплин был увлечен разговором с высоким лысым мужчиной. Красивая блондинка направилась к Рику. Он видел, как прекрасно ее лицо. Юное. Свежее. И тело продолговатое, хрупкое.

- Простите, - произнесла она. - Я дочь Эрика Блейка, зовут меня Диана.

Эрик Блейк работал в двух ранних фильмах Рика.

- Я говорила папе, что вы сегодня будете выступать, и он передал вам привет.

"Красива", - подумал он. - "Голубая рабочая рубашка под цвет глаз. Руки в карманах джинсов".

- Вы сегодня были замечательны, - сказала она. - Хотя я знаю, вы переживаете не лучшие дни.

Он пожал плечами, не зная, что ответить. Ему хотелось сказать: "Это правда, так, может, вы меня развеселите?".

- Наверное, вы спешите домой, и я понимаю, но что вы скажете, если я вас приглашу на чашку кофе где-нибудь? А?

- С удовольствием, - тут же согласился он.

Шикарное тело. Может, ей понравится это с толстяком в депрессии.

- Моя машина на парковке рядом. Давайте встретимся в "Slups", предложила она.

- "Slups". - Он согласился, наблюдая, как откинув светлые волосы, она шла к двери. Ладонь Чака Чамплина на спине, дружеский хлопок и его "спасибо", заставили Рика обернуться и извиниться за то, что не был в лучшей форме и так далее. Потом, через кампус он пошел к парковке. "Девушка, конечно, сногсшибательна, но Slups", подумал он. - "Почему я не предложил "Как насчет ко мне домой?". Или какой-нибудь бар с приглушенным светом вместо уродливого большого кофейного зала. Но, толкнув стекляную дверь, он порадовался, что не сделал такого предложения, потому что дочь Эрика Блейка была не одна. Никогда в ее намерения не входило встретиться с ним наедине.

Она сидела рядом с мужчиной, и даже от двери Рик мог видеть, что на обоих были одинаковые обручальные кольца. Разочарованный, он целую долгую минуту раздумывал, не уйти ли, но она его заметила и, встав, махнула ему рукой.

- Это так здорово, - произнес муж, вставая, чтобы поприветствовать его. - Я-Гарви Фельдман.

Высок, спортивен. Открытое, мальчишеское лицо. Рик узнал его, он был среди моря лиц на лекции. Молод, не так молод, как девушка, может, лет 30.

"Кофе без кофеина", - сказал себе Рик, - "один кофе и вон отсюда, задница. Ты вообразил, что настигаешь в течке кошечку, и вот сидишь в луже, собираясь продолжить почти посмертный семинар с мужем этой кошечки. Когда, наконец, ты научишься не слушать свой бугор?".

- Я знаю вашего дядю Бобо, - произнес муж и сделал знак проходящему мимо официанту. - Моя бабушка Эсси Бейлис была в шоу Буша Беркерли. Сейчас она живет в том же здании, что и ваш дядя. Диана и я по пятницам ходим туда. Мы играем с ней в карты, и Бобо часто бывает четвертым в бридже. Он хороший игрок, в 82 это непостижимо.

- Через несколько недель - 85, - поправил его Рик.

- Забавно, могу поклясться, мне он сказал, что ему 82, - рассмеялась Диана Блейк Фельдман.

- В тот раз он клеился к вам, - предположил Рик, и все снова рассмеялись.

- Ну не тесен ли мир? - произнес Рик голосом, который Чарли обычно именовал "голос добряка". - Бобо живописнейший тип.

Фельдманы уже пили кофе и подошедшая официантка посмотрела прямо на Рика.

- Один без кофеина, - заказал он.

- Знаете, - начал Гарви Фельдман, - когда в прошлый раз мы играли в карты с Бобо 2-3 недели назад, он сказал, что нам с вами следует поработать вместе, потому что мой бизнес наполнен драматическими историями. Он сказал, что почти из каждой из этих историй можно сделать фильм.

- "Великолепно", - подумалось Рику. - "Мой дядя становится моим агентом, а я в капкане собственного бугра. Этот пройдоха использовал свою жену, как наживку, а теперь пытается втюхать мне свои истории. Прошу прощения, парень. Один кофе - и меня здесь нет. Даже если ты в кульминации своей истории, когда я прикончу свою чашку. И даже если ты такой милашка, что играешь в карты с моим дядей".

- И чем же вы занимаетесь, что дает вам такие истории, - осведомился Рик, надеясь, что милашка даст ответ в 3-4 милых слова.

- Я специализируюсь на открытом усыновлении, когда биологические родители и усыновляющие ребенка встречаются и узнают друг друга до рождения ребенка.

- А зачем им это надо? - из вежливости спросил Рик, на этот раз надеясь, что объяснение не будет слишком сложным, но Гарви не пришлось отвечать.

- Рики? - прозвучал голос, и Рик поднял глаза.

Две девицы. Обе шлюшки, обе смутно знакомые, но имена не приходили на память.

- Блэр Филипс и Сэнди Кей, - предложила одна из них.

Ничего! Никакого просветления! Боже Всемогущий! Кто они?

- Конечно же, Блэр, - Рик ухмыльнулся одной из них, надеясь, что именно она Блэр. - Очень мило увидеться с вами! Как дела?-

- Великолепно! Мы не виделись с той ночи на яхте Генри, - сказала другая.

Шлюхи! Шлюхи, с которыми он был на вечеринке на чьей-то яхте. Кто такой Генри?!

- Спасибо, девочки, что остановились сказать привет.

- Да, мило увидеть тебя снова, сладкий, - сказала одна из них, и они прогарцевали через залу к столику. Официантка поставила перед Риком кофе. Он добавил сливки из алюминиевого кофейника, потом заменитель сахара и размешал. Ему было неловко перед Фельдманами за эту сцену, хотя он не понимал, почему. Такое происходило с ним постоянно. Может, он чувствовал несуразность того, что произошло, потому что они знали Бобо?

- Причина, по которой люди хотят это делать, - за мужа ответила Диана, - потому что на каждого здорового ребенка в Лос-Анжелесе приходится 40 пар желающих его усыновить, да еще 6-7 одиноких людей. Поэтому биологическая мать может выбрать претендентов. Если молодая беременная женщина не желает делать аборт, она может выбрать родителя или родителей, которых она посчитает лучшими для своего ребенка. И дается таким образом возможность людям, которых государство посчитало юридически не подходящими для усыновления, быть выбранными ею. Пожилые пары, Геи, одинокие люди. Они должны убедить биологическую мать, что в интересах ребенка, они - лучший ее выбор.