Бульвар Постышева

Архип укоризненно посмотрел на него.

— Ну, прости, прости, — сказал Андрей и сделал жест, дескать, больше не буду.

— Я постараюсь, — не смотря ни на что, пообещала Юля. — Но только ни раньше девяти. Раньше — все равно не отпустят. Другая смена — с девяти.

— Отлично! Я в девять приду. Хотя, мы ещё и не уходим. А банде я скажу, чтобы вас не обижали. Хорошо?

— Спасибо, — сказала Юля. — Водки сколько?

— Двести тридцать грамм, — заказал Андрей.

— И бутылку «Бочкарева» с орешками, — вставил Архип. — Приключения продолжаются.

Высоко-высоко в небе стрелками носились стрижи. Маленький самолетик над Ангарой «резал» голубизну тонкой белой полоской. Жужжали те же пчелки. Дымок от сигаретки нехотя поднимался вверх и путался в листьях груши. Запрокинув голову, закрыв глаза, поддатый Архип отдыхал в кресле. Ещё бы десять минут и он бы уснул. Но зазвонил телефон.

— Да, — хрипло спросил Архип, и, прокашлявшись, прочистив горло, добавил. — Слушаю.

— Прии-вет, — прозвучал в трубке заманчиво-томный женский голос.

— Здоо-рово, — подражая ему, ответил Архип, ещё не понимая, с кем разговаривает.

— Что делаешь? — провоцировал голос.

— Жду твоего звонка, — врал Архип, так и не понимая, кто звонит.

— Дождался? — издевался голос.

— Нет, — ответил Архип, — ещё жду.

— Чего?

— Тебя, любимая, — Архип знаками маячил Андрею, что не понимает, кто это звонит, но продолжал. — Ты где?

— Возле твоей двери.

— А ты?

— А я в ванной, — первое, что пришло в голову, ляпнул он. — Сейчас открою, вот только оботрусь полотенчиком насухо и открою, мой зяблик.

Архип зажал трубку и сказал Андрею:

— Я сейчас быстро — она в моем подъезде, я вернусь.

— Кто это? — не понял Андрей.

— Хер её знает. Я быстро.

Архип сорвался по направлению к дому, отключив телефон.

Бесшумные кроссовки тихо ступали по ступенькам подъезда. Но плечо вдруг с грохотом зацепило письменные ящики, которые, какой-то мудак прибил на стену вдоль подъема, потому что, видите ли, они не давали ему открывать двери квартиры, когда он поставил себе железную дверь. «Долбанный холодильник!» — вспомнил Архип и замер. На площадке третьего этажа, тоже перестали дышать, прислушиваясь. Пытаясь разглядеть, кто там, в проем между лестничными маршами, Архип, кажется, понял, кто приперся. Вероничка! Она, тоже, смотрела сквозь проем. Но, кажется, не поняла, кого видит, потому что Архип, сразу отдернул голову. Он начал медленно, бесшумно, не подходя к проёму, спускаться к выходу из подъезда. Громко зазвонил телефон. «Твою мать!» — мысленно выругался Архип, потому что высветился тот же номер. Выпрыгнув из подъезда, Архип ответил:

— Ал-лооо!

— Ты что от меня прячешься? — в прохладном подъезде цокали каблучки — Вероничка спускалась.

— Хотел напугать — специально спустился с балкона, — наврал Архип. — Ладно, не получилось, ты меня раскусила.

Телефон отключился. Вероничка выходила из подъезда.

Грудастая блондинка с голубыми глазами, о которой только и мечтать, Вероничка очень раздражала Архипа. Ну, всё при ней! Нет же, — ему не угодишь! Уже года четыре она была готова на всё, и делала всё, что он ни пожелает, но всё ему не угодишь. Архипа раздражало то, что каждое утро она начинала ныть:

— Погладь меня… Обними меня… Поцелуй вот сюда…. Ну, что ты такой неласковый? С девушками нельзя так. Взял свое, а утром уже не нужна? Не прогоняй меня — я милая. Ну, погладь меня… Ну, будь нежней…. Совсем ты неласковый….

А какой, блядь, неласковый, если с похмелья голова болит так, что не до Веронички, не до Ебоничке — вообще, ни до чего! Завыла опять! Чтобы с ней завалиться на ночь, он напивался, как свинья, чтобы она ему захотелась. Иначе бы он её выгнал. И баба-то, вроде, классная, — так нет! Натура дурацкая, что ли? А он, почему-то, не хотел её обижать — она же к нему хорошо относилась и, в принципе, ничего плохого не делала. Только — хорошее и приятное, чего бы он от неё ни запросил по пьянке. Не было противоядия от неё — на всё соглашалось. Оставалось одно — не появляться у неё на глазах. Или, как он понял недавно, начать неосторожно хамить и сильно занимать деньги.

— ВирОника (он специально сделал ударение на «О»), ты, как в жопу глядела — деньги есть? — Архип горячо её обнял и, даже, поцеловал в левый сосок прямо через одежду.

Вероника не поняла, как ей себя вести при такой наглости, поэтому спросила:

— Не поняла?

— Молодец, что пришла! Деньги есть?

— Нету, — соврала Вероника. Она всегда брала собой деньги, когда шла к нему — знала, что сейчас начнется, но надеялась каждый раз, что не начнется.

Архип это тоже знал.

— Серёжки тоже сгодятся — снимай! — обнаглел Архип.

— Больше, ничего не снять?! — разозлилась Вероника.

— Потом, потом снимешь! — парировал Архип. — Бабки нужны, друг залетел — сейчас не рассчитаемся — ему вилы, бандиты уроют! Надо выручать! Пошли.

Схватив Веронику за руку, Архип потащил её к кафе «У берега».

Андрюха, как по заказу, седел в окружении Плисы и его друзей и о чём-то мирно беседовал. Но издалека, так не казалось — больно лица у Плисы и его друзей были «одухотворенными».

Архип, не подводя веронику к территории кафе, указал на Андрея и сказал:

— Видишь? Уже прессуют! Деньги нужны!

Вероника остановилась на аллее. Дальше ей самой не хотелось идти. Там, такие пропитые рожи — не хотелось!

— Сколько? — спросила она.

— Да, хуйня — мелочь, двенадцать тысяч.

— Ско-олько??? — у Вероники сперло дыхание. Рублей пятьсот она была готова дать, но двенадцать тысяч!!!!

— Снимай сережки, — не унимался Архип. — Другу — пиздец!

Вероника достала из сумочки тысячу.

— Вот. Больше нету.

— Мало! — сказал Архип. — Занять у кого-нибудь можешь? Давай, сейчас позвоним.

Андрюша, как назло, начал обниматься с Плисой и, смеясь, давить своим кулаком ему в щеку. Стало ясно, что никаких разборок там нет. Он просто издевается над ней! И матерится, Свинья!

— Сволочь ты, Бчимковский! — выругалась Вероника, вырвала свою руку и, со слезами на глазах, потыкала вверх по Бульвару.

Штука осталась у Архипа в руках.

— Нежная! — только и успел вспомнить Архип кадр из «Золотого телёнка».

Но штуку оставил себе.

Принесли счет.

— Чё, Андрюха, — домой?

— Я — домой, — ответил пьяный Андрей. — Деньги есть?

— Конечно, или как сейчас говорят, разумеется.

Андрей хлопнул Архипа по плечу и всё же попытался достать из кармана свои деньги.

— Оставь на завтра. Я раздобыл.

— Не-е, я поучаствую! — Андрей лез за деньгами.

— Дрюля, я раздобыл ещё деньжат на халяву, — Архип показал «синий фантик». — Барышня дала. Дуй домой, братишка. Завтра пригодятся.

Андрей, не понимая, посмотрел на Архипа:

— Точно?

— Да. Точно. Иди.

— Хорошо. Созвонимся.

Тяжёлой походкой Андрей пошел в гору. Где-то там, за горой находился милый его доброму, героическому сердцу дом.

Отдавая Юле Вероникину штуку, Архип сказал:

— Сдачи не надо. В девять буду.

— Я договорилась, — заговорщически ответила Юля, — отпустят!

— Отлично! — оценил Архип и поцеловал Юлю в щеку.

Она, даже, не отдернулась.

«Моя», — подумал Архип и почувствовал твердость своего… намеренья.

Сначала Архип услышал шум ветра и стук крупных капель дождя, падающих на листья изгибающихся клёнов за открытым настежь балконом. Было уже темно. Ветер иногда врывался в комнату, поднимая тюль, прикрывающую проем балконной двери, и раздувая штору. Дождь усиливался. «Сколько ж время-то?» — подумал Архип и посмотрел на дисплей видеомагнитофона. «23:23» — мигали цифры. Архип приподнялся и кое-как сел на диван. Во рту была помойка, причем, очень сухая помойка. Рука чесалась от укусов комаров. Ноги затекли от резинки коротких носков. Чуть нагнувшись, Архип попытался указательным пальцем стянуть носки. Ему это удалось. Сразу приятно зачесались лодыжки, «гофрированные» резинкой, но по ногам потянула прохлада от открытого балкона. Клены всё сильней изгибались, шелестя ветками, дождь уже хлестал ни только их, но и весь хлам на балконе. Брызги летели в квартиру, заливая пол у балконной двери. Тюль намокла. Архип неуверенно, нетвердо встал, пошел, закрыл балкон, почесал искусанную комарами руку, задернул штору и уже в полной почти темноте двинулся искать выключатель. «А сколько сейчас времени?» — подумал Архип. Посмотрел на дисплей видеомагнитофона. «23:25» — маячил дисплей. «Вот, ё-опт… тваюу… мать! — вспомнил Архип, — Опоздал!» Точно! Его же в девять должна бала ждать официантка. Может, она ещё не ушла с работы, раз он не пришел? Наверное. Скоре всего! Куда ей идти, раз он не пришел? Может сходить? Но, честно говоря, сил не было. Да и желания. «Бляха!» — пробурчал Архип, нашел выключатель, включил в комнате свет и пошел в ванную ополоснуться, чтобы потом решить, как быть.