Кот, который всегда со мной

Нортон, который был бы отменным котом Монако, за свою жизнь успел познакомиться со многими животными: кошками, собаками разнообразной наружности и размеров, маленькой вьетнамской свинкой, верблюдом и даже диким кабаном. Но козла и лошадь увидел только в этой поездке. Знакомство с лошадью прошло относительно безболезненно. Нортон принюхался и рванул прочь, решив, что существует множество способов гораздо лучше проводить время, чем околачиваться рядом с существом в сотню раз больше его и в десяток раз глупее. Столкновение с козлом получилось драматичнее.

Оказалось, что Белль боится не только кошек Она была не в восторге от всех прочих животных и, прогуливаясь по территории фермы, всеми силами старалась не обращать внимания на косматого, серого с белыми пятнами козла. В восемьдесят лет спастись от животного бегством нереально. И когда козел подошел к ней и стал тыкаться мордой, Белль поступила единственно возможным способом: вытянула вперед руки, пытаясь удержать бородатую тварь на расстоянии. Я услышал, как она спокойно, но твердо говорит:

— Может, кто-нибудь выйдет сюда. Пожалуйста, поскорее. — А дальше произошло вот что: козел опустил голову, Белль уперлась вытянутыми руками в козлиный лоб, а животное медленно, но упорно стало подталкивать миниатюрную пожилую даму в другую сторону лужайки. Знаете, как бывает, когда кончается бензин? Переключаешь коробку на нейтраль и, сгорбившись, пытаешься толкать машину по улице. Примерно такую картину я и увидел. Только в данном случае в роли машины выступала Белль.

Прийти ей на выручку было проще простого, но должен признаться, что первым к ней подскочил не человек, а четвероногое — не кто иной, как Нортон (это случилось несколько лет назад, я был моложе, но и тогда не обладал кошачьим проворством). Не буду заходить настолько далеко и утверждать, что кот бросился спасать Белль. Выдающийся — это бы я о нем сказал. Бесстрашный? Безусловно — по обычным кошачьим меркам. Но чтобы обладать инстинктом спасателя и бросаться на помощь людям по первому зову?.. Он скорее был увлечен зрелищем (да и многим из нас стоило больших усилий не расхохотаться при виде, как козел перемещает Белль по лужайке). Увидев Нортона, козел повернул голову, и у Белль появилась передышка. Не могу представить, что подумал козел, увидев, что по территории фермы прямо на него несется кот. И какие мысли роились в голове моего вислоухого шотландца, когда перед ним возникла картина: его пожилая спутница по путешествию один на один с рогатым созданием. Однако знаю, что налет кота разрешил кризис. Нам вдвоем удалось отвлечь на себя внимание парнокопытного, а Белль тем временем поспешно, как только позволял ей возраст, удалилась в свою комнату, где утешилась глотком виски из спрятанной в сумке с ночными принадлежностями бутылки.

В ту пару дней состоялось много мероприятий: посещение Музея Хагли в Уилмингтоне на противоположном берегу реки, где сохранился подлинный завод Дюпона, его усадьба и сады, осмотр музея-усадьбы Уинтертур (непременного места для туристов в Америке) — еще одного детища Дюпона, где в величественных галереях собраны образцы декоративного искусства и раннеамериканской мебели. Там же находится замечательный садово-парковый комплекс (а Дженис ни за что в жизни не пропустит ни одного парка). Поход в пользующийся неизменной популярностью Музей грибов (пусть и не такой обязательный для посещения). Туда нас повела Нэнси Элдерман, которая в других поездках настояла, чтобы мы сходили в Музей карандашей и Музей кофе и чая. А теперь на Кеннет-сквер в Пенсильвании ее потянуло в место, где рассказывалось об истории грибов. В проспекте говорилось, что «посетители могут увидеть развитие грибов на всех стадиях их роста» и «откроют для себя завораживающий мир шиитаке, портабелло, кримини и вешенки». Они «также получат множество идей, что подарить друзьям, и исключительно — с грибными мотивами». Не верите? Задайте себе вопрос: можно ли такое выдумать? Но самое замечательное зрелище ожидало нас на обратном пути в Нью-Йорк. После проведенной с Нортоном недели и уцелев в страшной стычке с козлом, Белль с удовольствием пустила кота себе на колени, где он ехал, уютно устроившись и мурлыкая.

Реальное доказательство того, что ни старой собаке, ни человеку, ни коту учиться никогда не поздно.

Подготовку к поездке в винный край Северной Калифорнии вызвались взять в свои руки наши друзья Пол и Лори Игл. Они проделали прекрасную работу, сняв три каменных коттеджа на территории, принадлежащей одному из винзаводов. Было ощущение, словно мы ночевали посреди виноградника в Тоскане. Но каким бы приятным и забавным ни показалось это путешествие, Нортона с нами не было (ему понравилась бы жизнь посреди виноградника, но не понравились бы грязевые ванны Сарасоты). Что касается поездок Нортона, у меня было строгое правило, которого я старался придерживаться. Перелеты тяжелы для кота. Особенно перелеты через всю страну. Попробуйте-ка провести восемь-десять часов, включая поездку на такси в аэропорт и из аэропорта, — и это все без туалета. Поэтому, если мне предстояло провести в Калифорнии меньше недели, Нортон оставался на родном побережье. Но если набиралось семь дней, чтобы он мог отдохнуть и восстановить силы после перелета в одну сторону, я тащил его с собой в самолет. Однако даже ради удовольствия от его общества брать кота на два-три дня за три тысячи миль было бы неправильно.

Обычно, если я уезжал по делам на срок меньше недели, Дженис оставалась дома и могла присмотреть за своим приемным котом. Как уже было сказано, Нортон ее обожал, и никто бы лучше ее о нем не позаботился. Но как мне не нравилось расставаться с ним, так и он не любил оставаться вдали от меня. Ему было удобно в квартире Дженис — его ласкали, с ним дружески разговаривали. Там было место, где он мог с относительным комфортом переночевать. (На моей стороне кровати. Или — пишу специально для той женщины, которая обвинила меня в моральной деградации, на тот случай, если она будет читать эту книгу, — в гостиной, на диване, где спят мужчины, если остаются в квартире на ночь.)

Но если я звонил издалека, то, как правило, получал один и тот же отчет.

День первый. Дженис сообщала, что все в порядке. Нортон спал с ней и рано разбудил, чтобы его накормили (чего никогда не проделывал со мной. Ей же в шесть утра клал лапу на лицо и пытался осторожно поднять веки). Затем он мирно провел день, бродя по комнатам ее занимающей целый этаж квартиры.

День второй. Все прекрасно, но Нортон мало двигается — в основном дремлет в прихожей.

День третий. Нортон не смотрит на Дженис, явно считает, что она виновата в моем отсутствии. С ней не спит (спать с предательницей — непозволительная близость). Он больше не спокоен и не доволен. Угрюм и почти не сходит с середины прихожей. Дженис делает все возможное, чтобы зазвать его в комнату, но он отказывается.

День четвертый. Нортон пребывает в мрачном настроении. Дженис называет это «клинической депрессией».

День пятый. Свершилось. Нортон разозлился, что я без него приятно провожу время. Когда Дженис уходит в свой офис, он проникает в ее спальню и оставляет мерзкий подарочек. Прямо посреди ее кровати. Поверх льняного постельного белья «под старину» и лоскутного одеяла. Дженис возвращается домой и — будьте уверены — тут же мне звонит, сердится. Но я чувствую, что она огорчена. Говорит: «Я так хорошо за ним ухаживала. Он не должен был гадить мне на кровать».

Я уверяю Дженис, что кот не имел ничего против нее и что я строго выговорю ему, когда вернусь. Но в глубине души испытываю что-то вроде радости. Разумеется, я не желаю, чтобы Нортон кому-то марал одеяло, тем более женщине, которую люблю больше всех на свете. Но когда меня удручает расставание с котом, приносит утешение сознание, что и его разлука огорчает не меньше, чем меня.

Во время той поездки в Сан-Франциско Нортон не остался с Дженис, поскольку она была в числе других членов нашей группы. На три дня, что мы уезжали, его взяла к себе некая Энн Кинг. Странно, но я эту Энн почти не знал. Она была подругой моего приятеля, и до меня дошло, что ей очень нравится Нортон. А еще: если когда-нибудь возникнет необходимость, она с удовольствием о нем позаботиться (к вашему сведению, мне ни разу не сказали: «Если потребуется, чтобы кто-нибудь о вас позаботился, вам стоит только позвонить»), И вот необходимость возникла, и я ей позвонил. Спросил, не захочет ли она приютить у себя кота на длинные выходные, и она с радостью ухватилась за эту возможность. Когда я привез Нортона в ее квартиру в районе Челси, он, как всегда, был принят по-королевски. Энн заранее приготовила ему специальные мисочки для еды и, пока я стоял, почти не замечаемый, провела по всему дому. Когда я уходил, Нортон с довольным видом обследовал все углы и закоулки. А по возвращении после выходных я получил полный отчет: никаких депрессий, никакого уныния и никаких неприятных неожиданностей на пуховом одеяле. Выходные удались на славу на обоих побережьях. Вот только Дженис расстроилась — в глубине души она так надеялась, что наконец-то нашелся человек, который поймет, что ей приходится терпеть.