ИМ ХОчется этого всегда

необходимости этот рот не будет знать никаких ограничений в выборе слов.

Стараясь абстрагироваться от их бессмысленного щебетания — так трещат сороки над осколком стекла, я напрягаю память.

Говорю тебе наперед — через месяц Факин задавит Лукина, и продажи рухнут. Ты бы видел, что он предлагает в качестве новой концепции сбыта…

Помню, это помню. Но тут ни слова о том, что могло бы говорить о Коломийце как о носителе секретов.

Я имею в виду, что Факин не тот, кто есть на самом деле. И я найду доказательства этому. Прямо сейчас…

Да, Коломиец говорил это. Да только в этих его словах, напротив, доказательство того, что он ничего не имеет на Факина. Или на кого-то еще.

— …Мой босс, — доносится до меня, — сделал мне в Лондоне подарок. Он познакомил меня с Лагерфельдом.

— А Лагерфельд разве не немец?

— Березовский тоже не англичанин, а живет в Англии. Так вот, он познакомил меня с Карлом. Ниче так пацан. Есчесно, я себе его другим представляла. На гуманоида похож. Мы пожали друг другу руки, а с Каримом он переговорил о каком-то деле.

Я голову готов дать на отсечение, что в ближайших трех фразах телка непременно употребит выражение «я не думала, что». Для меня «я не думал, что» есть верный признак того, что человек говорит в несвойственной ему манере. То есть лжет.

— Они все как-то странно одеваются. Но блеск, не вопрос. И парфюм такой, знаете… помните, Прохоров в Куршевеле вечеринку в «Ле Кав» устраивал? Кажется, тот же букет. Я не думала, что этот терпкий аромат сейчас в моде…

Я хочу знать, откуда эта сволочь появилась и с какой целью. И когда мне будут известны ответы на эти вопросы, я пойду к Лисину и…

Ничего. Пустые слова.

Ты напрасно веселишься. И тебя коснется. Догорая, свеча вспыхивает и освещает помещение. Но потом гаснет навсегда…. Очень скоро начнутся перемены, по сравнению с которыми моя и Гудасова попытка убрать Факина покажутся детской невинностью…

И — очередное подтверждение того, что у Коломийца ничего не было. Стоит ли дальше напрягать память? Для меня два подряд доказательства одного факта уже есть канон истины, а тут их три. Едва я успел так подумать, как медленно, но отчетливо всплыло:

У меня уже есть о чем поговорить с Игорем…

Я дернул головой, пытаясь вытряхнуть из нее несуразицу, да заодно стряхнуть бред, оседающий на нее с соседнего столика.

Ты сказал, у тебя уже что-то есть?

— А мне тоже босс подарок к лету сделал. Мы в июле едем в Ниццу.

«Вот, сука! Ну, кто там тебя ждет?!»

Да.

На Факина?

К сожалению, нет. Но кто знает, не связан ли он…

Ты имеешь в виду, что причина не в одном человеке, а в нескольких?

Именно это я и хочу сказать.

И ты говоришь, что у тебя на этих людей что-то есть? Какие-то доказательства их злого умысла, направленного на «Глобал»?

Ты все правильно понимаешь…

— Мы будем кататься на яхте. Он мне говорил название, я не помню, — говорит еще одна сказительница, приготовившаяся следовать в Ниццу и повествующая об этом из кабака на Большой