Слой 3

– Сейчас мы сделаем укол, и вы поспите, – сказал лысый.

– Сначала душ, – помотал головою Кротов. – Потом бы чаю покрепче, а там уж колите...

– Принимается, – усмехнулся лысый. – Не слабо вам досталось?

– Могло быть и хуже, – ответил Кротов и вздрогнул.

В ванной не было лосьона, только мыло, и полотенца были крошечные, а чаю не было и вовсе, только черный кофе в термосе у стриженого – все правильно, в такой квартире не живут и лишнего не держат, но Кротов посвежел и ободрился и стал отказываться спать, требовал Юрия Дмитриевича, однако лысый был непререкаем, и Кротова с мужскими шуточками завалили в спальне на высокую пружинную кровать, приспустили штаны и впендюрили мощный укол, от которого ползадницы окаменело, потом отнялись ноги, исчезли поясница и спина, и стало шуметь в голове, а голова растворялась в подушке.

Проснулся он в двенадцать по Москве, не сразу понял, где и почему находится, сел на кровати рывком, охнул и замер от боли, тихонечко поднялся на ноги – так легче, сразу отпустило, и направился неспешно в туалет, где долго брызгал темным в ржавую колоду унитаза.

– С добрым утром, – сказал лысый, когда Кротов приплелся в гостиную. Они со стриженым сидели рядом за столом, а напротив, у компьютера, расположился незнакомый парень студенчески разболтанного вида. У серванта с посудой возвышался шофер с заложенными за спину руками. Лысый показал ладонью на кресло в углу.

– Присаживайтесь, Сергей Витальевич.

Кротов сел и сказал:

– Может, познакомимся? Грешно не знать своих спасителей. В Ватикане вам свечку поставлю.

– Мы не католики, – проговорил с улыбкой стриженый; заулыбались все, и хуже всех осклабился шофер, студент же побрякал на клавишах «ноутбука» и замер с посторонним выражением; одет он был как на рекламе жвачки «Риглиз». – К тому же у вас, Сергей Витальевич, есть более практичный способ отплатить друзьям за своевременную помощь.

– Баксы в папке? – спросил Кротов. – Забирайте. А где Юрий Дмитриевич?

– Какой Юрий Дмитриевич? – стриженый расширил ясные глаза.

Кончайте ломаться, – сурово бросил Кротов, справившись с окатившей его волной предательских мурашек. – Дайка мне телефон, дальше я буду говорить только с ним.

– Говорить вы будете с нами, – сказал лысый, поиграв затекшими плечами. – И говорить по-дружески, без крайностей. Время дорого, мы и так уже заждались, когда вы проснетесь... Цените нашу деликатность, Сергей Витальевич.

– Телефон! – сказал Кротов и вытянул руку. Шофер у серванта сделал быстрое движение, и Кротов увидел направленный в него черный брусок с проводами, навроде «дистанционки» от ящика, вот только Кротов не был телевизором, а штука с проводами была электрическим парализатором ближнего действия, черт знает сколько тысяч вольт, он видел такие в рекламе. Ему резко захотелось в туалет, и он еще подумал: ну вот, теперь до конца жизни буду ссаться от страха, как пудель...

– Чего вы хотите? – спросил он у лысого.

– Всего лишь пароль, – сказал лысый, подняв со стола двумя пальцами его, кротовскую, карточку скромного кипрского банка. – И номер счета, соответственно.

– Там мало что есть, – сказал Кротов. – И как вы сумеете...

– Мы сумеем, – сказал парень за компьютером, а лысый отчетливо произнес по складам поразительно точную цифру.

– О, теперь я верю, – печально выговорил Кротов, – что вы действительно от этой бородатой суки... Все снимете или оставите на жизнь?

– Мы вам папочку оставим, – сказал стриженый.

– Ну как, будем сотрудничать, или вам прошедшей ночи маловато?

– Дайте подумать, – сказал Кротов. – И курить дайте, где мое курево?

Левой свободной рукой шофер положил в пепельницу сигареты и зажигалку и подал, словно в ресторане – склонившись, но не приближаясь.

– Какие гарантии, что я беспрепятственно выйду отсюда и смогу улететь из страны?

– Вас мы не тронем, – без улыбки сказал лысый, – на этот счет у нас прямые указания, а самодеятельностью мы не занимаемся. Что касается улета – это ваша проблема.

– Я хочу переговорить с бородатым.

– В Москве его нет, – сказал стриженый.

– Но это же сотовый номер!..

– Он не работает. Оставим эту тему, Сергей Витальевич. Диктуйте, я записываю.

Когда Кротов закончил диктовку, лысый спросил делово:

– В конце пароля – с точкой или без?

– С точкой, – сказал Кротов.

– Вы смотрите мне, Сергей Витальевич, – товарищески погрозил ему стриженый пальцем. – Нам бы очень не хотелось...

– Мне тоже, – сказал Кротов. – На дорожку еще один укольчик не поставите? Очень уж больно сидеть.

– Мы дадим вам таблеток, – обещательно вымолвил лысый. – От укола вы снова заснете.

Шофер увел его на кухню, Кротов курил там и прихлебы вал кофе, слушая долетавший из гостиной стрекот компьютерных клавишей и малопонятные реплики студента. Потом на кухне появился лысый с листком бумаги и чернильной авторучкой.

– Нарисуйте свою подпись, банк требует факсимильного подтверждения. И аккуратнее, пожалуйста... Помните, как раньше было: все ждут зарплату, а бухгалтер из банка приехал пустой – подпись «не идет»!.. Снова с точкой?

– С точкой, – сказал Кротов. – Хорошо работает? – спросил он шофера, когда лысый вернулся в гостиную.

– Минуты на две вырубает, – поведал уважительно шофер, подбрасывая на ладони парализатор.

– Ну-ну, – сказал Кротов. Он пил кофе, курил и старался не думать, как и что будет дальше. Здесь его, конечно, не убьют, да и не было смысла его убивать, он теперь никому не опасен, стольника ему на время хватит за глаза, но половину обещал майору, а где он теперь, тот майор, обвели и его вокруг пальца ловкие ребята бородатого, и не видать ему счастливой пенсии на даче за Сетунью – что такое Сетунь, где-то слышал: то ли река, то ли район. Он поедет поездом до Нигера – там Выборг и автобусом в Финляндию, оттуда самолетом куда хочешь, но пускают ли финны с «шенгеном», и вообще какой там паспортный режим, проще в Турцию, русских там принимают без визы, но главное – не дергаться сейчас, выбраться отсюда и спокойно все обмыслить на свободе.

Из гостиной донеслись ходьба и стуки, разговоры вполголоса, затем шарканье и шелест одежды в прихожей. Кротов глянул вопросительно в глаза шоферу, но тот помотал головой.

– Эй! – крикнул Кротов задиристо. – Куда бабки перегнали? В Джорджтаун? Так я найду!

Ему не ответили, и вскоре открылась и хлопнула дверь, и стало тихо, только он и шофер с «вырубателем» на табуретке возле кухонной двери.

– Не надо, парень, – сказал шофер. – Лучше и не пробуй, зачем тебе сейчас. Посиди минут пять, потом выпущу.

– Где мои вещи?

– Наверно, там. – Шофер глазами показал на стену.

– Можно я пока побреюсь?

– Почему нет? – сказал шофер и задом ушел в коридор, освобождая Кротову пространство.

«Ноутбук» с проводами исчез, его место на столе занимал распахнутый портфель и рядом папка с замкнутою «молнией». Он поднял папку, прикинул содержимое на вес, потом открыл ее и обследовал внимательно. Его не обманули – все на своих местах, но это ничего не значило: шофер мог шлепнуть Кротова сейчас или попозже, забрать все деньги и сказать, что отпустил и больше ничего не знает, клиент ушел на дно, что выглядело бы вполне логично в кротовской паршивой ситуации. К тому же он не знал, как юрины ребята договорились с мусорами и «полканом»: замяли дело окончательно или просто изъяли его, Кротова, на короткое время для собственных нужд, и ментовская засада может ждать у подъездной двери, и все тогда закрутится по новой.

«Скорее всего так и будет», – решил для себя Кротов, а потому совсем не удивился, когда они с шофером вышли из подъезда и за большим деревом на другом краю асфальтовой дорожки увидели майора с обнаженным стволом у плеча.

– Стоять, – сказал майор. Был он без кителя и без фуражки, боковой ветерок шевелил свисавшие на лоб редкие пегие волосы. – Кротов, ко мне. А ты, амбал, кругом и в подъезд. До трех считать не буду.