Шагай вперед, мой караван... (СИ)

Не меняя позы и не ложась в постель, Инга так и просидела до утра, будто и впрямь ее насмерть заморозили изнутри и снаружи. Медленно светлело небо, переливая звездную черноту в фиолетово-алые тона. Там, за окном начинался новый день, продолжалась жизнь. А для Инги все кончилось, все остановилось. Ее чувства, ее мысли, ее взгляд были погружены в сплошную, беспросветную черноту.

В комнату заглянула уже одетая Лана.

- Доброе утро. Ты чего сидишь, как истукан? Нам же уже пора выходить.

Она не шевельнулась и ничего не ответила.

- Ин-га! Никак сидя спишь? - Лана зашла в комнату, заглянула в пустые глаза дочери. В ней шевельнулась тревога и дурное предчувствие. Она взяла Ингу за плечо, потормошила. Плечо было неестественно жесткое и холодное.- Господи, да ты вся замерзшая, как льдышка! - всполошилась Лана, ощупывая тело дочери, укутывая ее одеялом. - Как давно ты так сидишь? А где Гарри? Он, что, не приходил ночевать? Да скажи же хоть что-нибудь!

Инга с трудом разжала одеревеневшие губы, хотела ответить матери и не смогла. Лана позвала мужа. Но и вместе они ничего от нее не добились.

- Нужно вызывать врача, - наконец, сказал Левон.- Может позвонить 911? С ней что-то неладное. Как-будто... как-будто... ее паралич разбил. Тьфу! Типун мне на язык!

Лана попыталась растереть тело дочери, а потом осторожно, как куклу, уложила ее в постель и укрыла одеялом до самого подбородка. Принесла горячего чая но Инга не смогла пить.

- Ладно,- удрученно сказала Лана,- иду звонить в Скорую.

- Не надо никуда звонить, - наконец услышала она голос дочери и не узнала его. - Со мной все в порядке. Просто я теперь жена без мужа.

- Как это? С Гарри что-то случилось? Да говори же, не томи!

- Он ушел.

- Куда? На работу?

- Совсем ушел. Навсегда... Я не могу разговаривать. Пожалуйста. Уйдите.

Два дня Лана осталась дома. Инга не притрагивалась ни к еде, ни к питью, уверяя, что просто не в состоянии делать глотательные движения. Левон ходил из угла в угол и не мог ни о чем другом думать кроме дочери.

- Почему мы не звоним Вике? - сказал он жене. - Мне кажется, ее надо вызвать. Она скорее найдет с ней общий язык.

- Подождем еще пару дней. В ее жизни произошла трагедия. Она должна ее пережить. Это не легко и требует времени.

На третий день на работу Лане все же пришлось пойти. Для американцев ничего важнее работы на свете нет, и всё, абсолютно всё приносится ей в жертву. Здесь даже болеть не принято. Болезнь, она, конечно, разрешения не спрашивает. Но на нее находят управу в виде сильно действующих - устраняющих не болезнь, а симптомы - лекарств. Работодателя не пронять никакими, самыми уважительными доводами, даже такими как болезнь ребенка или похороны родственника. Хочешь сохранить за собой место, следуй неукоснительно общим правилам. В UCLA к сотрудникам относились погуманнее, как ни как государственное учреждение.Там по- лагались даже два оплаченных больничных дня в месяц. И все же лучше было не искушать судьбу. Уходя, Лана попросила мужа не спускать глаз с дочери и по возможности не оставлять ее одну.

Заверив отца, что о ней нечего беспокоиться, Инга опять целый день просидела взаперти. Периодически из ее комнаты доносились то истеричные вопли и всхлипывания, то грохот летящих в стену предметов.

Ругая себя, что не сделал этого в самом начале, Левон набрал номер одного из бывших своих доверенных лиц в Ереване и попросил его собрать сведения о некоем Гарегине Сергеевиче Акопове.

Глава 61

Не осталось ни одного человека в Беркли, как среди студентов, так и среди преподавателей, который не знал бы Victoriа Melick.Активная, умеющая мгновенно сплотить вокруг себя коллектив, если нужно - своевременно придти на помощь. Известная Model, а теперь еще и киноактриса. И, что особенно всех удив- ляло, при такой невероятной нагрузке, одна из лучших студенток университета. К тому же всегда приветливая, скромная, без тени заносчивости или самомнения. Среди полюбивших ее американцев за ней закрепилось имя Victress - Победительница.

Единственные трудности, которые возникали теперь у Вики постоянно и повсеместно, особенно на съемочной площадке и в фотостудиях, это необходи- мость отбиваться от назойливых поклонников и домогателей. Видя, что такая яркая, незаурядная личность до сих пор никем не занята, каждый считал своим долгом попытать счастье, предлагая, а то и навязывая ей свою кандидатуру. В понятие “каждый” входили, увы, не только мужчины. В среде моделей однополая любовь пользовалась особой популярностью. Нельзя сказать, что подобные “мелочи жизни” слишком обременяли Вику, поскольку она давно научилась с этим справляться. Первым и последним парнем, которому удалось заставить ее расстроиться и покраснеть, был Ник - ее одноклассник из High school. Именно тогда она впервые и обнаружила, что обладает таинственными защитными силами и вполне может за себя постоять.

В редкие дни, когда у Вики не бывало съемок, она спешила к океану. Часто, чтобы не быть одной и не искушать окружающих, она предлагала Сэму составить ей компанию. Сэм давно был влюблен в нее и знал, что это безнадежно. Взамен Вика предложила ему свою дружбу, и он покорно довольствовался ею.

До океана было рукой подать. Вика, как всегда, настояла на том, чтобы ехать на ее машине, так ей было спокойнее и комфортнее. Она предпочитала всегда и во всем чувствовать себя хозяйкой положения. День был солнечный, но не жаркий, а воздух настолько прозрачный, что весь Сан-Франциско отчетливо просматривался через залив еще до того, как они въехали на Оклендский мост.

Вика оделась по-пляжному - полотняные шорты, коротенькая маечка на бретельках, не закрывавшая живот, и шлепанцы. Впрочем, в таком “пляжном” виде круглый год ходила добрая половина калифорнийцев.

Не успели они выйти из машины, как за ними увязалась компания подростков, радостно выкрикивая на разные голоса: Victress! Victress!

- Ребята, вы ошибаетесь, - вступил в свои обязанности Сэм.- Мою подружку зовут Аргентина.

Озадаченно и недоверчиво потоптавшись на месте, подростки все же отстали. Вика тотчас нацепила солнечные очки, а волосы спрятала под кепку с большим козырьком “лопаткой”.

- Давно бы так, - оглядев ее, удовлетворенно заметил Сэм.- Теперь даже я к тебе не стал бы приставать. Парень и парень. Только вот ноги выдают.

- А что ноги?

- Да они ж у тебя от ушей растут. Это все твои почитатели знают.

- Так если от ушей, это ж плохо, - насупилась Вика. - В человеке должно быть все пропорционально.

- Вот я и говорю, что они тебя выдают.

- Ах, так я, по-твоему, не пропорциональная! - смеясь, она огрела его сумкой по спине и, скинув шлепанцы, босиком побежала по песку к большому плоскому камню у самой воды.

Они устроились на камне вдвоем. Вика окинула взглядом водную гладь и пронзительно, по-мальчишески свистнула. Повторно свистеть ей не понадобилось. Тот, кого она звала, видимо, караулил ее у этого камня часами. А может и сутками. Из воды неуклюже вылез усатый морской лев и, шлепая ластами, пополз к камню. Это был взрослый самец футов 7 длиной и фунтов 600 весом. Подобравшись к Вике вплотную, морской лев, как в детстве, положил свою тяжеленную голову ей на колени, умильно заглядывая в глаза.

- Ну здорово, мужик! - приветствовала его Вика. - Как поживаешь? Как прошла сегодня охота? Покажи-ка мне свой пузень, много ли рыбы или кальмаров там уместилось.

Тюлень осторожно снял голову с ее колена и, как большой мешок, перева- лился всей тушей на спину. Выпятив светлое, округлое брюшко, он забарабанил по нему ластами.

- Молодец, Бэмби. Теперь я вижу, что охота была удачной... Ты не возража- ешь, если мы продолжим наши уроки? Ведь ты не забыл, что я должна научиться плавать так же, как ты?- сказала Вика, вставая.

Бэмби тотчас снова перевернулся на живот и, отжавшись на передних лас- тах, вытянулся по вертикали, доставая носом почти до ее плеча. Всем своим видом он выражал радостное нетерпение - раскачивался из стороны в сторону, махал лас- тами, как крыльями, и при этом урчал что-то невнятное. Вика скинула шорты, ма- ечку и кепку и, оставшись в заранее надетом купальнике, вбежала в воду. Морской лев устремился за ней. Через минуту, отплыв на глубину, они уже шумно кувырка- лись и ныряли, синхронно переворачивались то на спину, то на живот и надолго исчезали под водой. Вика старательно копировала движения своего друга, чем яв- но приводила его в восторг. Она таранила его головой или, лежа на спине, шлепала себя ладонями по животу, совсем как тюлень - ластами, заливаясь при этом за- разительным смехом. Сэм, наблюдавший за ними с берега, улыбаясь во весь рот, только головой качал, да время от времени поглядывал по сторонам, не собрало ли столь необычное зрелище толпу зевак. Но, к счастью, берег вокруг них оставался пустынным.