Malaria: История военного переводчика, или Сон разума рождает чудовищ

— Витенька! Хорошо-то как! А ко мне племянник приехал! Переводчик! Помнишь, я о нем говорила?

Носорогу-Витеньке, сдержавшему первый порыв бешенства, теперь уже не оставалось ничего иного, как поверить любимой жене, вспомнить рассказы о родственнике и поприветствовать гостей с фальшивой теплотой не мывшегося трое суток человека:

— Ну тогда привет всем! Значит, пить будем! — При этих словах все присутствовавшие испустили коллективный выдох невероятного облегчения.

Помыв на кухне руки, танкист уселся посреди дивана, между Лейтенантом-«племянником» и светившейся радостью супругой. Антилопа вдруг понял, что расправа а la «жизнь саванны»откладывается. Прямо на глазах он превращался из чуть не обделавшегося и глубоко раскаявшегося грешника в прежнего московского хама, каковым всегда и являлся.

— С какого фронта, брат? — прокашлявшись от сигаретного дыма, обратился он к танкисту, молча распространявшего вонь несвежего белья и пропитанной потом и пылью формы.

— С Южного, из Кахамы! В Бога гроба душу мать! — после паузы, вызванной заглатыванием стакана водки, прорычал Витюня и принялся поедать селедку.

— И как там сейчас дела у бронетанковых войск? — прямо на глазах набирался наглости Антилопа.

— Херово! — лаконично ответил последователь спартанцев, налегая на ветчину с черным хлебом. Вдруг он с подозрением понюхал свой бутерброд. — Она не того, не завонялась?

— Да нет, Витенька, это, наверное, от тебя самого разит! — с по-прежнему лучившимися любовью бесстыжими зелеными глазами любезно ответила Катюша.

Танкист обдумал услышанное, кивком изобразил согласие и продолжал:

— Советник начальника бронетанкового управления — мать его в Бога душу! — решил пустить пыль в глаза и своим, и африканцам. Взял, козлина, меня и еще троих придурков и потащил в засратую Кахаму. А туда добираться «Илом» до Лубанго, а потом еще километров двести по пустыне. Пока ехали, «УАЗ» раз двадцать глох. Один раз смотрим: солдатики черные куда-то идут. Попросили помочь, хлеба дали. Курим с ними и спрашиваем: «УНИТА в ваших местах часто ходит?». А они знаешь чего отвечают?

— Чего? — с непритворным интересом спросил Лейтенант.

— «А мы, — улыбаются нам, — и есть УНИТА!» Я, ребята, честно скажу, чуть не обосрался!

Лейтенанта поразила солдатская честность этого признания. Сам он навряд ли смог бы сохранить хладнокровие и сберечь чистоту нижнего белья в подобной ситуации.

— Посмеялись, пожали руки, отъезжаем, а сами сидим и ждем: бабахнут из гранатомета вдогонку или нет! Думаем: если сейчас наш гребаный «УАЗ» опять заглохнет, живыми мы уже не уедем! Если бы мне попалась та сука, что стартеры для них поставляет! Я бы ему глаз на жопу натянул!

— Витя! — с показной строгостью укорила Катя своего супруга, пока тот отполировывал это, прямо скажем, яркое воспоминание еще одной стопкой водки.

— Аааааааа! — отмахнулся он от нее, закусывая остатками селедки. — Ну ладно, приехали, а там, бл…дь, Курская битва! Штук десять «БМП-1» и пять танков. Все или штурмовиками подбитые — в дырах — или просто африкосы, мать их в задницу, трансмиссии пожгли!

— Как? — наивно спросил Лейтенант.

— А так! Упирают, суки, «БМП» в гребаный баобаб и ждут, пока паленым не запахнет! В общем, ни запчастей, ни оборудования, ни помыться нормально, ни пожрать! Спать невозможно: у гребаных цикад брачный сезон! Или дизель включай, чтобы этот треск перекрыть, или в танк лезь! В общем, начальник первым смылся, чтобы доложить о принятых мерах, а мы — через два дня, чтобы доложить об их невыполнении по объективным причинам!

— А запчасти не скоро придут! — многозначительно произнес Олег.

Оттаявший после водки и еды Витя икнул и утвердительно закивал головой:

— Как тогда наш пароход в Лобиту на дно пустили, так с тех пор ничего толком и не получали!

— Дело в том, — пояснил Олег Лейтенанту, — что как-то раз, еще во время активных боевых действий, в порт Лобиту пришел советский транспорт с оружием и запчастями. Все вместе, наверное, на полмиллиарда долларов. А условия поставки такие, что, пока все хозяйство не разгрузят и акт приемки не подпишут, оружие остается собственностью Советского Союза. В общем, пока ангольцы сопли жевали с организацией разгрузки, южноафриканские боевые пловцы пустили корабль на дно прямо на рейде! Это уже потом прибыли наши аквалангисты — отдельный отряд Черноморского флота — и навели там порядок! Ангольцы, естественно, платить за потопленные грузы не стали, да еще и счет за простой выставили! Наши, конечно, разозлились и прекратили поставки.

— В общем, — ковыряясь в желтоватых от табака зубах, констатировал Витя-танкист, — попал ты, племяш, в полную жопу! Жена-то есть?

— Нет! — Лейтенант вдруг покраснел.

— Это плохо! — почему-то без особого убеждения вздохнул «родственник». — Будешь терять двадцать процентов оклада!

«Хорошо хоть за детей процентов не добавляют!» — про себя подумал Лейтенант по поводу сей порочной мотивации тащить в воюющую страну своих близких.

Когда трое переводчиков покинули спасенное от разгрома мероприятие, Антилопа неприязненно спросил Лейтенанта:

— И чего это она тебя-то племянником представила?

Олег засмеялся:

— Да у тебя, Антилопа, плоховато с аналитическими способностями! Неужели не понял? Катюша рассудила, что из нас троих лишь Лейтенант заслуживает права в будущем посещать ее дом на правах родственника — то есть когда хочет. Включая и переночевать, если надо!

— Ну и идите вы на фиг, аналитики чертовы! — злобно ответил Антилопа. — Мне тут еще по делам надо, так что добирайтесь сами! Чай, не маленькие!

— Ты не обращай на него внимания! — спокойно сказал новый товарищ Лейтенанта после отъезда зеленого громыхающего ящика. — Подумает и сам поймет, что в дикой природе только так и происходит! Естественный отбор! Сегодня бегаешь фраером, рогами по баобабам стучишь, телочек топчешь, а завтра пришел король-олень, и все, любовь прошла, завяли помидоры! Чарлз, мать его, Дарвин!

В миссию возвращались пешком — по разбитым тротуарам, мимо громко судачивших негров, вдоль длинных рядов живых и мертвых зданий, сквозь дышавшее жарой и влагой туловище бывшей «жемчужины Южной Атлантики». По дороге, периодически — ради хохмы — переходя на строевой шаг, они спели для чернокожих детишек «Как ныне сбирается вещий Олег…», «Этот День Победы…» и «Лили Марлен». Когда Лейтенант вернулся в общагу, его встретили облака табачного дыма, звон стаканов и шумные разговоры. Среди одетых в новенькую форму вновь прибывших появилось несколько человек с загорелыми лицами в пыльном обмундировании. С Южного фронта на Западный, с Северного на Восточный возвращались из командировок советники и специалисты. Не в силах больше переваривать впечатления прошедшего дня, Лейтенант умылся в ванной комнате запасенной в бочке водой и, едва очутившись на зеленых простынях военной кровати под такой же зеленой сеткой, погрузился в спасительные объятия сна.

Всю ночь на сетку с вожделением приземлялись небольшие малярийные комары, которых можно было узнать по характерной манере садиться — худой задницей перпендикулярно вверх. Их вспугивали лишь гигантские тараканы-кукарачи, иногда пробегавшие по кровати. Лейтенанту снилась девушка, с которой он познакомился через месяц после окончания школы. Хорошо начавшийся сон, в котором он поначалу переживал волшебные мгновения начала их отношений, вскоре деградировал в кошмар. В нем похожий на постаревшего Антилопу мужик с липким взглядом наглого ловеласа примерял хрустальную туфельку на стройную оголенную ногу юной красавицы, похотливо поглаживая ее бедро. Та вдруг призывно засмеялась, откинув голову назад, и превратилась в Катю. Лейтенант застонал и заворочался на узкой кровати с продавленной сеткой, но не проснулся. Вспугнутое было облако комаров скоро вернулось обратно, желая такой близкой и теплой крови белого человека.

Глава 5