New Пигмалион

17

И пошло-поехало. «Спецназовцы» валили в «Прорыв» один за другим. Сначала технические специалисты, а потом и менеджеры. И там, уже с готовым знанием и опытом, быстро ставили дело.

Виктор прекратил набор, но получилось еще хуже: люди не справлялись с потоком заказов, начались срывы сроков, скандалы — и клиенты, хлопнув дверью, уходили опять-таки в «Прорыв», который рос на глазах. Надо было, пока не поздно, заключать дистрибьюторское соглашение и обретать стратегическое преимущество.

Полетели было с Галиной Петровной. Но по дороге в аэропорт Виктору позвонили на сотовый и сказали, что отца только что отвезли в ЦРБ с инфарктом, состояние исключительно тяжелое. И Виктор, забросив Галину Петровну в аэропорт и сдав билет, понесся дальше по трассе, в районный центр. Отца, однако, в ЦРБ не оказалось, а оказался он дома, живой и здоровый. А чья это была дурацкая шутка, было непонятно, но полдня улетело в трубу: полтора часа туда, полтора обратно, полтора у родителей. До зоны покрытия компании мобильной связи Виктор добрался часам к пяти.

Позвонив в представительство ACENNA, чтобы договориться и перенести встречу, Виктор узнал, что да, дистрибьюторское соглашение уже подписано, но не с «Викторией», а с «Прорывом». Мы очень сожалеем, но эта фирма показывает лучшую динамику. Как раз сегодня мы имели беседу с директором «Прорыва», она специально прилетала в Москву.

— Прилетала? — спросил Виктор. — Вы что-то путаете. Прилетал, наверное? Там же директором Иванов.

— Ну, почему же? Иванов — исполнительный директор. А генеральный директор, он же владелец фирмы — Галина Петровна Раневская. Вы же ее прекрасно знаете, она у вас раньше работала.

— Минуточку. Она не работала. Она работает до сих пор.

— Знаете что, вы там сами как-нибудь разберитесь. Но мы ее уже несколько месяцев знаем как директора «Прорыва».

Черт знает что! Приехав, наконец, на работу, Виктор и в самом деле обнаружил на столе Галины Петровны ее заявление об уходе. А заодно заявления об уходе всех оставшихся «спецназовцев» (то-то в комнате как шаром покати, нет никого!). Под заявлением Галины Петровны лежал конверт, а в нем деньги. Ровно столько, сколько он дал когда-то ей на поход к Кинстинтинычу.

О, патологически честная Галина Петровна! А кто вернет десятки тысяч «зеленых», вбуханных в проект ACENNA? И кто вернет «Викторию», обобранную под ноль для проекта ACENNA?

Виктор нашел в шкафу бутылку греческого коньяка, оставшуюся с какой-то корпоративной вечеринки, наплескал полный бокал, от души. На закуску нашлась в столе Галины Петровны полупустая коробка «Рафаэлло». Но не успел выпить, за спиной открылась дверь.

— Так не договаривались! — сказал Женька. — Разливай на двоих. Да и что ты такую дрянь пьешь? А какой дрянью закусываешь?

— Я проиграл! — сказал Виктор.

— С чего это ты проиграл? Ты выиграл! Вот, видишь — год прошел!

Виктор увидел, что Женька стоит в проеме не просто так, а держа в руках коробку «Хеннесси».

— Э! — сказал Виктор. — А где вторая? Ты проиграл две!

— Вторая в багажнике, — сказал Женька. — Я тебе что, лошадь что ли, по две коробки таскать?

— Угу. Садись, расскажу кое-что — как бы не пришлось тебе бежать в ларек за третьей!

_{Белокуриха - Красноярск. 2001–2004 г.}