Думай, что говоришь

Бросили прицеп. Погнали быстро.

— Этот водила будет там в столовке минут десять, не больше, — говорит он. — Там ведь и нет ничего, одни макароны… А потом выйдет: машины нет — и сразу организует шухер. Поэтому машину мы должны поменять. Это обязательно. Без этого погорим точно… А после уж подумаем, как поменять одежду… Ох, что-то дождь совсем проливной…

Да, уже ничего не видать. Я включил фары.

— Вон там стоит чего-то. «КамАЗ»? — говорит он. — Ну-ка останови. Попробуем…

Стоит на обочине без огней. Я тормознул и встал сзади. Смотрю: да ведь это Витька…

— Свет гаси, — говорит. — Пошли потихоньку. Монтировку возьми на всякий случай… С двух сторон сразу открываем двери. Без шума только.

Ну, двери так и открылись. А в кабине никого. «Куда ж он делся?» — думаю. И вдруг вижу: Витька лежит на койке за сиденьем — с этой самой девкой. Обнялись и спят, притомились вполне.

— Порядок, — шепчет он. — И машина, и одежда — всё сразу. И документы — вот как! Сейчас придушим.

— А как?

— Просто пальцами. Не умеешь? — Он показал. — Вот так бери. Ты девку, я мужика.

Надавил — она только задёргалась. А Витька захрипел у него, булькнул пару раз.

— Вот гады, — говорю. — Не могли раздеться толком… Как же мы теперь — одежду-то?..

— А мы их съедим, — говорит он, — и в их одежду всунемся. Заодно и трупов не будет, всё чисто. Давай — тебе за руль — ты мужика.

— Да ты что! Это же Витька! мой товарищ! Не могу я его есть. Давай я — девку…

— Очумел! А кто поведёт?

— А ты?

— Да у меня со зрением неважно.

— Ну, я.

— Так ведь документы на мужика! Погорим через это дело!.. Давай быстро! Жри!

— Ой, не могу… Нет, нет, ой, никак не могу! Не могу, не могу, не могу, не могу, не могу, что хочешь делай…

— Ладно! заныл!..Чёрт меня дёрнул с тобой связаться. Время только теряем… Раздевайся быстро и жри девку… Только живее, живее — менты появятся с минуты на минуту…

— Разделся… А откуда начинать-то её?

— С ног, с ног, вот олух-то!..

Мы принялись жрать. Легко пошло. Я быстрей него съел. Сразу за баранку — и отъехал. Он ещё кости домалывал. Потом надел Витькину кепку, уселся.

— Прицеп бросим? — спрашиваю.

— Нет, это нельзя. У нас теперь накладные, путёвка. — Довольный сидит.

— Ну что там? Нет сзади?

— Нет.

Только это сказал — а вот они, голубчики, спереди! Жёлтая ПМГ. И стоит рядом — палку вытягивает.

— Чего? — Я спрашиваю.

— Тормози.

Встали. Он пока собирал Витькины бумажки, хотел идти, — тот сам подходит и открывает дверь с моей стороны… Удивился.

— Вы — водитель?

Молчим.

— Водитель — я, товарищ лейтенант. — Он говорит тихо.

— Вы?.. А это… Почему за рулём!.. это — кто?

— Подруге дал повести немножко, товарищ лейтенант…

— Подруге?.. Так… Ваши документы…

— Вот… — тянет через меня бумажки, и мне в ухо: «На газ! на газ! рви, курва!..»

Лейтенант качнулся… за дверь схватился… — не успел. Растянулся на дороге.

Жёлтую ПМГ задели, чуть сами не опрокинулись, — прицеп мотнуло, да по лейтенанту, похоже… Я выровнял. Едем. Быстро не могу: тяжело тянет. Кругом ночь и ливень. Когда это столько времени прошло? Я посмотрел на него:

— Ты что? дремлешь?

— Немножко как-то…

— Вода прибывает. Дорогу всю уже залило.

— Здесь низинка… Это хорошо, — говорит, — они не проедут за нами…

— А мы?

— Вытянем… Вышний Волочёк… Здесь озеро должно быть.

Да, озеро. Ничего не видно. По дамбе дорога. Вода перехлёстывает.

На ощупь — или как? А свалимся?

— А заглохнем?

— Тогда винт. Не ной — фарт спугнёшь…

И вдруг — свет сверху откуда-то и сзади — и впереди, и по сторонам всё взблестнуло до слепоты — и замерло.

— Это что это что это что это что это что?

Он тоже не знает. Тогда он достал шпаер.

И, мгновенно открыв дверь, высунулся и стал бить бить бить бить по прожектору.

— Вертолёт, гады!

Попал попал.

— Фары фары туши! тормоз!

Полная тьма.

— Стой, я говорю! Совсем! Проскочат!

— Заглохнем — больше не заведём.

— Чёрт! Погибнем! они ж в кузов сигают!

Не в кузов, а на кабину: грохнул по крыше — и в воду: не удержался — только плюх… Второй плюх… Третий… Нет, зацепился. Четвёртый, пятый — в кузов, в кузов.

— На газ, на газ, вправо, в озеро, живей, топим всех…

— Куда?

— Резко! в озеро! — орёт.

— Куда?

Вырвал у меня руль да как крутанёт. Полетели с дамбы.

— Прыгай.

Я — дверь… Никак.

— Туда! Через меня!

Та — открыта. И я —

«Прыгнул я вот так, — показывал Геннадий, — через него в воду, да… Вода уже заливалась в кабину… Прыгнул — ну и со всего размаху треснулся лбом о лобовое стекло… Хорошо, не разбил, да… Что такое, что такое, что такое? — думаю. Машина стоит. Сижу… Он держит руль, через меня перегнувшись, и на тормоз жмёт. Его тоже крепко о приборную доску шибануло. Выпрямился, отвалился — весь в поту, бледный…Молчим. «Ох, — говорит, — чуть было не гробанулись… Ты что, задремал?» — «Нет, — говорю, — а где это мы?» — Он молча кивает на указатель: «Выползово». И смотрю: ещё светло совсем. Машина стоит поперёк дороги… «Как это — Выползово? — спрашиваю. — Куда ж мы ехали?» — «Как это куда? В Новгород». — «Да почему ж в Новгород-то?.. А Витька??» — «Какой Витька?.. Ну ты даёшь! Проснись, шеф! — Он озлился. — Я рассказываю, рассказываю, развлекаю его и так и эдак и разэдак… из кожи, можно сказать, лезу, — а он — хоть ты тут тресни! — дрыхнет за рулём — и всё. Чуть на тот свет не отправил!» — «Про что ж ты мне рассказывал?» — спрашиваю. «Как это?.. — Он не понял. — Повторить, что ли, всё сначала?» — «Нет, не надо…» Сидим молча. «Нет, ты всё-таки… — говорю, — про что же ты всё-таки рассказывал?» Тут он совсем вылупился на меня и покрутил пальцем: «Во даёт, во даёт, парень… Ну… Ну, про баб я тебе рассказывал про всяких разных… Про что! Про это самое, — про что — про что…»

Мост

Это не та дорога. Та — на Красное. А эта ответвляется на городскую свалку. Сюда и я выходил. Вот пересечение с узкоколейкой. Ещё двести метров — и свалка. Заезжаем. Сторожка и две собаки.

— Посигналь. Где они? — сказал Валерий.

Шофёр посигналил. Ничего.

— Я боюсь вылезать. — Валерий, открыв дверь, стоял на подножке. — Меня один раз так поприветствовали.

Собаки смотрели на нас равнодушно. Шофёр ещё раз нажал сигнал. Сторож появился с другой стороны. Тоже стоял и смотрел.

— Подойдите сюда, пожалуйста, — крикнул Валерий.

Тот ещё постоял, потом медленно двинулся к машине.

— Чего хотите?

Валерий крутил в руке удостоверение.

— Ну подойдите ближе, нам спросить надо.

— Чего?

— Я из милиции… Вы знаете, здесь есть мост. Где узкоколейка пересекается с железной дорогой.

— Ну…

— Это какая дорога?

— Какая?.. Здесь на Красногвардейск…

— А можно как-нибудь к этому мосту проехать?

— К самому мосту?

— Ну да, вот где пересечение…

— Здесь никак не проедете. Через Красногвардейск можно.

— А отсюда? Вот это куда дорога?

— Эта — по краю свалки… Туда, в лес. Здесь не проедете.

— А через Красное?

— Там тоже нет дороги.

Я прикинул расстояние отсюда до моста — всего километра полтора-два лесом.

— Температура на пределе.

— Доедем?

— «Не могу, — говорит, — больше».

— Вот лужа.

— Слишком грязная… Ничего, скоро.

Красногвардейск. Он встал у колодца. В кузове взял ведро.

— Дальше — что? Спросить бы кого-нибудь…

— Эй, парень, — позвал шофёр.

— Чего?

— Ты здесь давно живёшь?

— Да, а что?

— Мост знаешь, где узкоколейка пересекает вот эту дорогу?

— Знаю.

— Можно туда проехать?

— Можно.

— Садись, покажешь дорогу, — сказал шофёр. — Есть время?

— Время-то… Да мне на поезд надо поспеть… Ладно.