Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка

* Идя следом по пустынному райотделовскому коридору, Листопад оценивал ядреного, будто крепкий орешек, поигрывающего мускулами комитетчика. По коридору тот не шел, а, расправив широкую грудь, стремительно рассекал воздух. Должно быть, ощущал за спиной крылья Родины.

- Ну что? Давай знакомиться? - войдя в пустой кабинетик с единственным столом и двумя стульями, комитетчик радушно протянул крепкую ладонь. - Разница в возрасте у нас небольшая. Так что предлагаю - без чинов и на "ты". Юра меня зовут.

- То есть вот так запросто? Друган, товарищ и братан? - прищурился Иван.

- А это смотря до чего договоримся, - в голосе Юры скрежетнул державный металл: шальная веселость загнанного в угол валютчика ему не понравилась. - Расскажи лучше, как дошел до жизни такой? - Шагал, шагал к коммунизму в стройных рядах строителей, рванул вперед, да и... Заплутал, наверное.

- Похоже на то, - в тон ему подыграл комитетчик. - Увлекся и - попал во вражеский окоп. А ты, вижу, парень не промах - силен пошутковать. Ну, компания, в которой ты шагал, нам хорошо известна. Тот же Торопин, за ним ведь и мошенничество, и карманные кражи. Это тебе не стройные ряды строителей коммунизма, а натуральный штрафбат. Тебя-то, сына знаменитого профессора, как туда занесло?

Иван уныло насупился.

- И как дальше жить будем? - все так же лучезарно поинтересовался Юра.

- Хотелось бы регулярно.

- Всем бы хотелось. Но не всем дано. Тут весь вопрос, где дальше жить. И с кем. Надеюсь, против Советской власти ты ничего не имеешь? - округлое Юрино лицо озарилось хорошей открытой улыбкой, - родина-мать излучала готовность к всепрощению. "Стало быть, будет вербовать", - сообразил Листопад. Он глянул на часы на стене и доверительно пододвинулся поближе:

- Хочешь предложить стучать?

- Так это... В общем-то сообщать об имеющихся фактах - гражданский долг каждого,- от нежданного напора комитетчик оторопел. Но тут же устыдился собственного мельтешения. - Да и куда тебе теперь деваться? Либо - так, либо - зона.

- Во-первых, имей в виду: я до последнего стоять буду, что доллары поганые мне, пьяному, менты подсунули. И потом - на хрена я тебе? Всё одно не местный. Так что пользы от меня как от агента никакой.

- Оно, конечно, пользы с тебя не слишком, - согласился Юра. - Но, с другой стороны, какая-никакая учетная "палка". Мне и то на днях втык сделали, - за полгода ни одной вербовки. А вот тебе прямая выгода. Соглашаешься на сотрудничество - пойдешь прицепом. На минимальный срок. Так что, дашь подписку?

- Так уже дал.

- Когда?! - Юра на глазах расстроился. - И - кому?

- Директору школы. Когда в пионеры вступал. - Да ты!..

- Не пыли, - нетерпеливо перебил Листопад. - Поговорим как разведчик с разведчиком. Хочешь обменять? Меня на замполита.

- Н-не понял, - Юра незаметно утратил привычную снисходительную улыбчивость и как-то незаметно, ерзая, принялся отодвигаться, напряженно вглядываясь в дико косящий глаз.

- Не тушуйся, не сбрендил. Имею информацию, что через... - Листопад сверился с часами, - сорок минут будет происходить передача взятки Звездину за разрешение поставить дополнительную торговую палатку.

- И знаешь, кто и где? - недоверчиво уточнил Юра.

- И даже, сколько и в чем будут деньги. Да этот давала сам, чуть прижмете, расколется. Так что? Торопин у тебя и без меня упакован. А капитан-то милиции пожирней будет пожива, чем хилая вербовка вчерашнего студента.

- Это бы точно. Только - не по линии моего отдела.

- Тем хлеще. Масштабность подхода проявишь.

- Это да, - мечтательно согласился Юра. Он решительно стукнул кулаком по собственной ладони. - Ладно, - попробуем. Если не соврал, - от вербовки ты, конечно, не уйдешь...

- Да ты чего?! Оборзел?

- Не уйдешь. Без этого "отмазать" тебя от валютного дела не смогу. Но зато "стучать" на своих не заставлю. Даешь подписку о негласном сотрудничестве и - исчезаешь из города. Единственный, на кого напишешь, - замполит. А вербовку со временем похерю. Как неоправдавшуюся. Так что - по рукам и побежали? А то мне еще группу захвата надо успеть подключить.

- Ладно, умеешь уговорить, - Листопад неохотно пожал протянутую руку. - Но гляди, если вложишь. Не посмотрю на ксиву...

- Жену стращать будешь, когда женишься, - азартно перебил его комитетчик.

Он протянул чистый лист.

- Значит, в центре строки - "Подписка о негласном сотрудничестве"...

* Потрясенного замполита Звездина вели по райотделовскому коридору двое в штатском, слегка придерживая за обвисшие руки. Шел он сквозь строй сбежавшихся сотрудников, дико вращая вкруг себя ошалелым взором.

- А ведь тебе, голуба, предлагали по-доброму, - расслышал Звездин свистящий шепот из приоткрытого кабинета. Резко обернувшись, успел разглядеть торжествующую разбойничью физиономию. Столкнувшись с ним глазами, Листопад ме-едленно приблизил средний палец ко рту, неспешно послюнявил и показал поверженному, уничтоженному (противнику) врагу.

Обмякшего замполита повлекли дальше.

- Не знаю, как ты ухитрился все это сорганизировать, - следующий за траурной процессией комитетчик Юра Осинцев задержался возле свежезавербованного агента. - Но, похоже, заповедь о милосердии к врагам ты пока не постиг. Чего собираешься делать?

- Так чего? Потусуюсь в Твери денек- другой. Не вся ещё водка попита.

- Не потусуешься. Дуй в Москву к дядьке. - Откуда о дядьке-то узнал? - Иван почуял недоброе.

- Кто ж не знает вице-президента Академии Наук СССР? Потом он тут первым подписался. - Где?!

- На некрологе. Профессор Листопад Андрей Иванович тебе?..

- О-отец.

- Тогда держи. И - прими, как говорится, соболезнования, - Осинцев выдернул из кармана сложенный номер "Известий", с разворота которого на Ивана глядел обведенный траурной рамкой отец. - Вчера похоронили.

* Через полчаса в скорый поезд Архангельск - Москва, отходивший от платформы, влетел, разметав провожающих, здоровенный парень. - До Москвы, - он отодвинул долговязого проводника и протиснулся в тамбур. - Билет взять не успел.

Поезд медленно тронулся от перрона.

- Деньги вперед, - присмотревшись наметанным глазом, потребовал ушлый проводник.

Не возражая, безбилетник равнодушно залез в карман и пересыпал в подставленную лодочку горстку монет.

Проводник остолбенело оглядел содержимое собственной ладони.

- Это что?

- Всё, что есть. Доллары, извини, отобрали. В Москву мне срочно надо, - пассажир квело пожал плечом. Что-то припомнив, забрал назад из потряхивающейся ладони пятачок.

- На метро, - пояснил он и тем привел проводника в чувство.

- А ну давай нормально или я тебя сейчас к бригадиру! - зашелся он.

- Та зови кого хошь. Мне теперь всё едино.

И тут произошло то, чего в многообразной проводницкой практике до сих пор не случалось. Ражий детина вдруг замотал головой, сполз по стене на пол и истошно, навзрыд зарыдал. Пятидневный вояж Ивана Листопада бесславно завершился.

Листопадово семя

Несмотря на то, что было крепко за полночь, в квартиру звонили. И - пренастойчиво. Тринадцатилетняя Таечка Листопад, выдернутая звонком из постели, открыла входную дверь и - зарумянилась от удовольствия, - на пороге стоял пропавший двоюродный брат. Рядом с огромным Иваном миниатюрная Таечка казалась тростиночкой, проросшей рядом с крепким камышом.

- Ванечка! А мы все так беспокоились, так беспокоились...Ах, да!

Она старательно изобразила подобие скорби, как сама ее понимала. Впрочем, скорбь не удерживалась на её подвижном личике. Понимая неуместность собственной радости и в то же время не умея удержать ее, Таечка виновато улыбнулась: