От нуля до плюс бесконечности (СИ)

-Исключения?!

-Да, мистер Вивайс, исключения.

-Но, моя дочь..

-Так, в моих руках документ, который нужно подписать. Кэрл, - обращается она ко мне, - ты ТОЧНО хочешь уйти из школы?

На меня смотрит отец с яростным взглядом, и я смотря ему прямо в глаза говорю :

-Да!

-Отлично, - Храйпери ставит роспись и бумажка переходит к следующему учителю и так до тех пор, пока она вновь не оказывается на руках у Хельги.

-Но, миссис Храйпери, может быть мы как-то договоримся? Я не хочу, чтобы моя дочь ушла из школы, так и не закончив её..

-Я, как родитель, вас прекрасно понимаю, но и вы поймите нас. У меня есть много доказательств и причин, по которым я МОГУ и ИМЕЮ ПРАВО исключить вашу дочь. Могу перечислить.

-Не стоит, кажется, я сам догадываюсь,- он смотрит на меня, я на него. Такое чувство, что мы играем в гляделки.

-Я могу идти, миссис Храйпери?- спрашиваю я.

-Конечно, ты как и твой отец свободны.

-Наконец-то,- я выхожу из кабинета и улыбаюсь. Следом выходит папа, весь злой и недовольный.

-Мою дочь... ужас! До чего ты докатилась, Кэрл?!

Я следую за ним на улицу. Некоторые личности остановились, чтобы послушать о чём бормочет мой отец, другие, чтобы посмеяться.

Прощай школа, прощайте скучные уроки, прощайте учебники и оценки, прощайте все, кто так усердно тратил силы, чтобы пустить про меня новых слухов. Вы ничтожны, впрочем, как и эта школа, и этот город. Я с улыбкой выхожу из здания и иду до машины. За мной бежит Сайман.

-Кэрл, Кэрл, подожди...

Я иду и делаю вид, будто его не слышу. Мне совершенно плевать на то, что он сейчас мне будет говорить. Мне плевать на него. Плевать.

Спокойно сажусь в салон машины и смотрю в окно. Сайман стоит раздвинув руки и не понимает в чём дело.

-Кэрл, выйди из машины, дай сказать последние слова.

Мы медленно начинаем ехать. Я кладу ладонь на стекло и с улыбкой на лице прощаюсь с ним. Я отпустила этого человека навсегда из своего сердца, и одна мысль о том, что мне не придётся его видеть – согревает меня.

***

Так рано со школы я никогда не возвращалась домой. Нэлли была в шоке, когда узнала, что меня исключили. А мне что? Мне так же весело, хорошо и свободно. Я достала огромный мусорный пакет и сложила в него все свои школьные книги и тетради. Мне это больше не пригодится.

На домашний телефон раздаётся звонок. Подходит Нэлли, а затем передаёт трубку мне.

-Алло, - говорю я.

-«Это правда? Нет, это не шутка?!!» – кричит Софи.

-Прошу тебя, успокойся и перестань орать в трубку.

-«Я не могу поверить, чтобы тебя выгнали из школы!»

-Софи, это же так очевидно... да и к тому же, я давно хотела забросить ходить в неё.

-«Ты превращаешься в о-очень плохую...»

-И самое главное, то, что мне это нравится.

-«Я просто этого не понимаю! Давай, я поговорю с Храйпери, и она вновь возьмёт тебя в школу?!»

-Даже не смей этого делать!! Я избавилась от этих мучений, теперь я свободна.

-«Ушам своим не верю.. кстати, Вайт закидывает меня смс с просьбой ответить ему на звонки..»

-А ты что?

-«Я пока не хочу с ним общаться, да и вообще, встречаться..»

-То есть, сегодняшняя встреча обламывается?

-«Скорее всего... Нет, я так не могу, я уже пообещала. Да, я иду к нему. Жду тебя в семь в центральном парке».

-Я постараюсь без опозданий.

-«Ещё раз, спасибо тебе, за то, что ты есть!»

-Я тебя обожаю.

Она кладёт трубку, а я, смеясь над её смущённостью и поведением, поднимаюсь в свою комнату и ищу более приличные вещи, чтобы на встрече казаться менее заметной.

Вечер. Парк. Я встретилась с Софи, и пообещала, что буду с ней на расстоянии, так как Вайт против того, чтобы его с ней кто-то видел. Кажется, этот молоденький, и как мне казалось, «семейный» доктор сам не прочь развлекаться с молоденькими девушками, главное чтобы Софи не была очередной его жертвой.

Я сижу который час на лавочке и наблюдаю за их соплями и вспоминаю, как сама, ещё недавно, была готова проделывать тоже самое, что и они сейчас. Сладкие прогулочки в парке, мороженное, конфетно-букетные отношения – сейчас смотрю на это и смеюсь. Затем, взгляд перевожу на других, таких же «влюблённых», и чувствую тут себя чужой.

Так всё, мне это надоело! В конце концов, Софи сама должна устроить свою личную жизнь. Без меня.

Встаю и направляюсь к дороге. Вижу пару проезжающих машин и начинаю голосовать. Быстро забираюсь в салон к той, которая остановилась возле меня и понимаю, что это было моей самой грубейшей ошибкой. В МАШИНЕ СИДЕЛ ТОТ МУЖИК, ОТ КОТОРОГО МЫ С САйМАНОМ УДРАЛИ!!!!

-Нет! – начинаю кричать я, но двери захлопываются и машина срывается с места.

-Молчи, иначе я стукну тебе по голове!

-Прошу, отпустите!! – я начинаю брыкаться и бить ногами и руками по стеклу, но поздно. Об мою голову разбивается бутылка и я чувствую, как моё сознание говорит мне пока. Выключаюсь и падаю на сидение.

***

Холод. Сырость. Влага. Я открываю глаза и вижу, что лежу на холодном бетоне. Вокруг меня нет ни света, ни мебели. Только лишь маленькое решетчатое окно, которое старается осветить хотя бы половину этого помещения.

-Где я? – первый вопрос, который я задаю сама себе. – Как я сюда попала? – я мутно начинаю вспоминать обо всём, что вчера со мной произошло. Двести тысяч раз я уже успела пожалеть, что ушла с парка и попала в эту ситуацию.

 Поднимаюсь с пола и полностью прихожу в себя. Голова болит с неимоверной болью, которую даже описать не могу. Трогаю рану и кончиками пальцев нащупываю небольшой порез. Всё-таки стукнули меня на славу.

Итак, я нахожусь в закрытой камере, неизвестно в каком городе и вообще местности. В голове возникает план: «Кэрл, кричи, бей кулаками по двери, ори во всю глотку, но спасись…» Подхожу к двери и начинаю барабанить по ней, то руками, то ногами. Кричу, визжу, вновь стучу – бесполезно. Такое чувство, будто я высоко-высоко над городом, в каком-то заброшенном здании, что-то вроде больницы или стройки.  Вновь стучу. Стучу до тех пор, пока не начинают болеть руки и ноги. Сажусь на корточки и облокачиваюсь на стену. Закрываю лицо ладонями, которые успешно успели вымазаться в крови, и начинаю, как маленький ребёнок рыдать. Рыдаю от бессилия, от того, что не могу помочь себе, от того, что меня никто не слышит и, скорее всего, я тут останусь надолго. Чего они добиваются моим заточением? Они хотят моей смерти, тогда почему сами не убили меня? Они хотят посмотреть, как я буду страдать? Тогда почему сами не привязали меня в батарее и не избили до полумёртвого состояния? Как же я устала от этого. Сейчас всё на свете готова отдать, чтобы оказаться дома, с папой и Нэлли. Да, сейчас даже их готова вытерпеть, лишь бы не находиться тут больше ни минуты.