Идеальная жизнь

Алекс осознавал, что буквально впитывает ее голос, накапливает его внутри себя, чтобы позже снова и снова мысленно прокручивать этот разговор.

— А когда ты вернешься? И почему ушла? — Он изо всех сил пытался сдержать свои чувства. — Ты же знаешь, я мог бы найти тебя, если бы захотел, — осторожно сказал он. — Мог бы.

Касси глубоко вздохнула.

— Мог бы, — ответила она с напускной беспечностью, — но не станешь. — Она подождала возражений, а когда Алекс промолчал, сказала то, что он и так уже знал. — Я не вернусь просто потому, что ты хочешь, чтобы я вернулась, Алекс. Вернусь только тогда, когда сама этого захочу.

Это была неправда. Если бы он сломался и начал умолять ее, она бы села в ближайший самолет до Лос-Анджелеса. Она блефовала, и, возможно, Алекс это понимал. Но он понимал и то, как много поставлено на карту. Раньше Касси никогда от него не убегала. И если для того, чтобы добраться до счастливого конца, ему придется играть по ее правилам, он сделает все, о чем бы она ни попросила.

— С тобой действительно все в порядке? — негромко спросил он.

Касси обмотала телефонный провод вокруг запястья на манер браслета.

— Со мной все хорошо, — ответила она. Подняла голову и заметила силуэт священника в дверях. — Мне пора идти.

Алекс запаниковал и еще крепче сжал телефонную трубку.

— Ты перезвонишь? — настойчиво спросил он. — Когда? Скоро?

Касси задумалась.

— Я позвоню, — ответила Касси, подумав о ребенке и о том, что Алекс имеет право о нем знать. — Я позвоню, когда захочу, чтобы ты за мною приехал.

Она уже хочет, чтобы он приехал. Он ей нужен.

— Счет идет на дни? На недели? — спросил Алекс. В его голосе послышалась улыбка. — Потому что после сегодняшнего вечера у меня будет не расписание, а кошмар.

Касси тоже улыбнулась.

— Уверена, ты сможешь расставить приоритеты. — Она помолчала, прежде чем сделать Алексу подарок, который поможет ему жить дальше. — Я скучаю по тебе, — прошептала она уже без улыбки. — Мне так тебя не хватает.

И положила трубку, пока он не услышал ее рыданий.

Алекс уставился на «Оскаров» — доказательства его успеха, валяющиеся в углу и поцарапавшие паркет. Последняя статуэтка стояла у телефона. Касси оборвала связь, остались лишь глухие гудки в трубке. Алекс и не заметил, как расплакался. Целый час он сжимал трубку, словно амулет, хотя монотонный голос оператора просил его отключиться и набрать номер еще раз.

Глава 22

Сайрес восемь лет просидел в третьем классе не из-за ограниченных умственных способностей, а потому что в 20-х годах в резервации существовала только младшая школа. У него были элементарные навыки чтения и письма, но в математике дальше сложения и вычитания дело не пошло, а его правописание хромало. Его любимым предметом была история — не та, что пишут белые (как он признался Касси, учителя-миссионеры пытались заткнуть им рот своими учебниками), а та, которая была на самом деле.

Поскольку Доротея пропадала на работе в кафетерии, Касси подолгу оставалась наедине с Сайресом, и у нее сложилось впечатление, что старику нравится ее компания. Он откладывал вязание, иногда что-то строгал, когда они вместе гуляли, но чаще всего просто вел неспешные беседы. Рассказывал истории, которые слышал от своего отца, — индейские мифы, детские сказки о Безумном Коне, почти достоверные рассказы о битве при Литтл-Бигхорне [17]и о трагедии на ручье Вундед-Ни [18].

Вчера Касси попросила Сайреса отвезти ее к Паха-Сапа — Черным холмам. Она знала, что неподалеку были обнаружены окаменелости и велись споры о том, стоит ли извлекать их из священной земли резервации. Она не собиралась начинать раскопки — совет племени их запретил, — но испытывала непреодолимое желание найти хоть какое-то доказательство того, что там есть что-то интересное. Ей хотелось, живя среди сиу, воспользоваться случаем и повнимательнее присмотреться к древним захоронениям. Многие годы ее коллеги пытались попасть в подобные места и постоянно получали отказ.

Сегодня она взяла у Абеля Соуп армейский джип и собрала еды в дорогу. На всякий случай, как она себя уверяла, прихватила кирку и лопату, которые валялись у Абеля в сарае. Сайрес по-молодецки запрыгнул в джип.

— Знаешь, — сказал он, — дети сиу верят, что на Бэдлендс живут привидения.

Касси улыбнулась.

— Я все-таки рискну.

Несколько часов спустя, когда их глазам открылась странная гладкая равнина, стало ясно, почему впечатлительные дети верят в привидения. В отличие от вершин и пиков большей части Блэк-Хиллс, Бэдлендс представлял собой плато, расположившееся между гигантскими валунами, которые с течением времени практически слились друг с другом. Ветер завывал в редких соснах, которые высились на его верхнем крае, и спускался в узловатую долину, образуя вихри.

— Собираешься туда полезть? — поинтересовался Сайрес.

Касси взглянула на него.

— А что, вы не пойдете?

— Нет, — ответил Сайрес. — Я хочу умереть в другом месте.

От этих слов по спине у Касси пробежал холодок.

— Что вы имеете в виду? — спросила она, но старик уже отправился к джипу и не услышал ее.

Вернулся он с саперной лопаткой и киркой и протянул их Касси.

— Нужны?

Касси кивнула и засунула инструменты за пояс, который одолжила у Сайреса. Она уже привыкла носить чужую одежду, поскольку перестала влезать в свои вещи. Она видела, как Сайрес достал из корзинки кусок холодного мясного рулета и, скрестив ноги, сел на землю.

Касси осторожно перекинула ногу через край, ухватилась за камень, нащупала опору и стала спускаться в долину. Погладила каменную стену, крошащуюся, как мрамор, и поросшую лишайником.

— Нужно было надеть рубашку для Пляски духов! — где-то над ее головой прокричал Сайрес. — Тогда бы злые духи тебя не тронули.

— Отличная мысль, — ответила Касси, не имея ни малейшего понятия, о чем он говорит. — Если встречу что-то подобное, заработаю целое состояние, продавая их на Аллее звезд проповедникам конца света.

Она переступила на очередной выступ естественной лестницы, едва не подвернув ногу на круглой поверхности валуна.

— Не смейся, — укорил Сайрес. — Эта рубашка, по мнению моего народа, делает человека неуязвимым. У моего прадеда была такая. В восьмидесятые годы прошлого века они были священными реликвиями, частью пляски, которая могла вернуть к жизни погибших воинов и буйволов, возродить совершенно новый мир, в котором не будет белых людей. — Он встал и перегнулся через край плато. — Хочешь мясной рулет?

— Нет, — ответила Касси, прикрыв рукой глаза от солнца. Сайрес был метрах в шести над ней и смотрел вниз, как будто это могло гарантировать ее безопасность. — Рассказывайте дальше.

— Как бы там ни было, мой прадед научился обряду Пляски духов у шамана племени пайюта и принес его сиу. И у него была рубашка, на которой были изображены солнце, луна, звезды и сороки. Доротея куда-то ее спрятала. Пока носишь эту рубашку, ничего плохого с тобой случиться не может.

— Как кроличью лапку, — заметила Касси, делая киркой небольшое углубление. Даже если она что-то обнаружит, это, скорее всего, будет мастодонт, а не древний человек.

— Да, — протянул Сайрес, — только кроличья лапка не помогла. Бледнолицые решили, что если это настолько действенный амулет, значит, сиу задумали напасть на них, и запретили моему народу совершать обряд Пляски духов.

Касси чувствовала, как солнце припекает затылок, и вспоминала дни в Танзании в компании Алекса, когда она верила, что все сложится отлично, что они на самом деле неуязвимы. Кто она такая, чтобы судить о рубашке для проведения Пляски духов? Любовь, по крайней мере в начале, может быть такой же могущественной, как и талисман.

— Слышала о Сидящем Быке? — поинтересовался Сайрес. — Знаешь, как он умер? Он жил по старым правилам, совершал обряды в резервации Стэндинг-Рок, поэтому правительство послало местную полицию арестовать его. Его же соплеменников. — Он покачал головой. — Он оказал сопротивление, и они открыли огонь. Сидящий Бык был убит, а вместе с ним много индейцев сиу.