Жаркое лето Хазара (сборник)

Я, может, и жалобщик, но не из тех, кто пишет свои жалобы анонимно. И свой партийный билет, как все достойные сыны моего времени, я получил на фронте.

А теперь скажите мне, в каком месте письма я написал неправду или исказил факты? Внимательно прочтите его еще раз, вслух прочтите, пусть и другие услышат, о чем там написано, и выскажут свое мнение!

Зал напряженно молчал, всем было интересно, как новый секретарь обкома выйдет из положения.

Дмитрин, оказавшийся под прицелом множества глаз, то ли по своей неопытности, то ли потому, что хотел представить себя поборником правды и справедливым человеком, воспринял робкие голоса, доносящиеся то из одного, то из другого конца зала и требующие зачитать письмо, как желание народа, а потому передал письмо старику, чтобы он зачитал его с трибуны. Ну а тот был спецом по части ораторства. Он громко, с выражением, прочитал письмо, и присутствующим было приятно, что вот есть человек, проявляющий о них заботу, защищающий их интересы. Многие, сами того не замечая, стали аплодировать в знак согласия с выступающим.

Неожиданная поддержка зала вызвала у сидящих в президиуме членов некоторую растерянность. Требование одного человека вылилось в требование масс и порядком напугало руководителей. Если начнут говорить, что в таком-то месте народ выступил против Москвы, кто же их оставит на постах? Да Москва первая уничтожит их как не справившихся со своими обязанностями. Кому захочется оставить тепленькое местечко, обретенное с таким трудом, да еще при помощи влиятельных людей?! Неужели теперь из-за какого-то письма чьи-то головы полетят?!

Вывести зал из ступора сумел прибывший из Ашхабада опытный инструктор Центрального Комитета, который, сидя в президиуме, все это время внимательно наблюдал за залом.

Взяв слово, он не спешил заводить речь о письме, вызвавшем такую бурю эмоций. Он вернул внимание собравшихся к вопросам повестки дня, говорил об успехах и достижениях области во многих отраслях, о том, что сидящие в этом зале люди внесли свой достойный вклад в общее дело. Словом, ему удалось полностью завладеть вниманием зала. Что касается письма, он не стал нападать на его автора, а отнесся к нему как к просьбе, высказанной на этом собрании, и сообщил, что по данному вопросу сейчас ведутся переговоры на уровне руководителей страны.

Короче говоря, ему удалось погасить вспышку и расставить все по своим местам.

И хотя инструктор ЦК обнадежил жителей приморья, запрет на лов ценных пород рыбы не был снят ни через десять, ни через двадцать лет и держался вплоть до того дня, пока Туркменистан не обрел государственную независимость. И хотя народу от тех переговоров толку не было никакого, они помогли Дмитрину руководить Красноводском и областью почти 30 лет, и держался он на этом месте за счет умелой подкормки высоких московских чиновников каспийской красной рыбой и черной икрой…

Убирая со стола освободившуюся посуду и готовя место для новых блюд, Тоты видела, как ее отец увлеченно рассказывал гостям о своем прошлом. Опасаясь, что он может утомить своими воспоминаниями, она виновато улыбнулась Хасару и Гасану Алиевичу и подошла к ним.

Подойдя к отцу сзади и держась за спинку стула, она обратилась к гостям:

— Не правда ли, моему папе есть чем поделиться?! — в ее голосе звучали горделивые нотки.

Когда подошедшая дочь перебила его рассказ, старик сделал паузу, налил в стакан из стоявшей перед ним бутылки боржома и стал медленно пить, дожидаясь, что она еще скажет. Ему не очень-то хотелось пить, просто надо было собраться с мыслями.

Старик понял, что дочери тоже хочется немного отдохнуть, посидеть и послушать его. Ему льстило, что его рассказ привлек всеобщее внимание, поэтому он продолжил свой рассказ с еще большим пафосом:

— А немец продолжал упрямо напирать на нас! Люди побросали свои дома и имущество и пустились в бега, кто на Кавказ, кто в Среднюю Азию вместе с детьми бежал. Эвакуировали заводы и фабрики, их отправляли куда подальше, чтобы немцы не могли достать. Наш нефтеперерабатывающий завод тогда эвакуировали сюда из города Туапсе. Говорят же, нет худа без добра, а иначе разве Кремль позволил бы нам иметь такой завод? Вот так и у нас появилось крупное промышленное предприятие.

Правда, потом этот завод пытались переместить в какую-то другую республику. Но благодаря решительности тогдашнего председателя Совета Министров Туркменистана Худайбергенова и полномочного представителя туркменского правительства в Красноводске, управляющего делами Совета Министров Торе Рахманова, завод удалось отстоять, хотя его уже разгрузили с кораблей и грузили в вагоны, чтобы переправить в другое место. Обо всем этом мы после узнали. А ведь могло случиться, что и этот завод, как многие другие, ушел мимо нас в Ташкент, Душанбе или еще какие-то другие азиатские города.

… Когда завод спрятали от немцев в нашем городе, я учился в Красноводском ФЗУ. Нас сразу же прикрепили к этому заводу. Сначала мы помогали разгружать поступающие грузы, а потом под руководством опытных специалистов участвовали в сборке завода.

В этом месте старик вспомнил о чем-то приятном, и на его лице появилась довольная улыбка. Ему захотелось рассказать собравшимся историю своего знакомства с женщиной по имени Дора. Он и раньше, если у него было хорошее настроение и достойный слушатель, любил вспоминать эту историю, относя ее в разряд приятных воспоминаний.

Вместе с заводом в Красноводск эвакуировали и его работников с семьями. В большинстве своем это были старики и женщины. В их числе была и Дора. Это была видная, черноглазая, черноволосая женщина, которую можно было принять и за горянку с Кавказа, и за выходца из племени емудов…

Приезжих разместили в наскоро сколоченных рядом с будущим заводом бараках. И все равно всем места не хватило, надо было еще строить такие же бараки. Но директор завода выступил против строительства таких больших общежитий.

— Люди после работы должны отдыхать, а разве отдохнешь в таком многолюдном и шумном месте?

Следующие бараки должны быть квартирного типа с минимальным набором удобств. — Это был хороший руководитель, он заботился о людях и ценил их труд.

Запуская завод, он неустанно подбадривал людей:

— Старайтесь, товарищи, фронту нужно оружие, горючее. Вот увидите, как поведут себя танки, заправленные нашим горючим, да они немцам спуска не дадут, танки Манштейна будут без оглядки бежать от нас. Немцы еще пожалеют, что напали на нас. Они пытаются добраться до каспийской нефти, а вот им наша нефть!..

Он умел подбодрить людей, найти нужные слова, чтобы они даже в таких тяжелых условиях работали сверх своих сил.

Рабочих рук не хватало, и тогда приняли на работу парней из ФЗУ. Там был такой Чагыллы Пирджан, когда нас с ним взяли на работу, нам выделили в этом бараке комнату на двоих, в которой едва помещались две кровати. А нашими соседками оказались две женщины — Нюра и Дора. Как соседи мы часто виделись, по-соседски беседовали. Обе эти женщины были чертовски хороши собой и не могли не нравиться нам. Однажды Дора обратилась ко мне: "Юноша, ты человек местный, а у вас здесь плещется море, может, ктото рыбу ловит, давай, попробуй раздобыть рыбы… Знаешь, как я рыбу готовлю, пальчики оближешь!.."

В ту пору на заводе рабочим выдавали хлеба в день, был такой паек, а с остальным продовольствием — мукой, сахаром было плохо, не говоря уже о мыле или каких-то других товарах. Плохо было тогда с питанием.

Через пару дней, когда у меня выдалось свободное время, я отправился выполнять просьбу Доры. Поехал в одно из рыболовецких хозяйств рядом с Киянлы. Дом, в который я попал, после недолгих расспросов оказался домом наших дальних родственников.

В ауле было плохо с хлебом. Да и где тогда с хлебом было хорошо?.. Эта семья не видела хлеба несколько месяцев. А на заводе такой проблемы не было, рабочие хлеб получали, завод имел стратегическое значение, поэтому и снабжение рабочих было приличным. Каждый день работающие получали миску горячего супа и грамм семьсот-восемьсот хлеба. Ну а если удавалось к хлебу еще и рыбки достать, тогда люди и вовсе чувствовали себя сытыми и довольными.